Завязалась безрезультатная перестрелка на дальних дистанциях. Унылый ход битвы разнообразили только действия горячих японских адмиралов, командовавших миноносными эскадрами. Завязку боя обеспечил Райдзо Танака, теперь в дело вступил Сёдзи Нисимура. Он повел свои корабли в атаку, и в 16.34 крейсер «Нака» дал первый торпедный залп с дистанции 15 000 ярдов. Между прочим, это 75 кабельтовых, что для европейских торпед было очень большое расстояние. Через минуту выпустил торпеды «Дзинцу», а потом еще 23 торпеды выпустили эсминцы Нисимуры. В 16.52 торпедный залп дал «Хагуро», теперь с дистанции 22 000 ярдов.
Тяжелые крейсера союзников вели энергичный, но неэффективный огонь, хотя сами моряки были убеждены в обратном. Они «точно видели», как получивший множество попаданий «Хагуро» взорвался и затонул. Впрочем, примерно в таком же блаженном заблуждении пребывали и японцы.
Все изменилось в 17.04, когда японский конвой сообщил, что подвергся воздушной атаке. Как-то неожиданно адмирал Такаги сообразил, что крейсера союзников постепенно довольно близко подобрались к конвою и следует действовать более решительно, чтобы не случилось неприятностей. Такаги пошел на сближение с союзниками, Доорман также чуть довернул к северу, навстречу японцам. И тут сначала в «Хьюстон» попал 203-мм снаряд, который не взорвался, а в 17.08 «Эксетер» получил попадание в 102-мм установку S2 (задняя по правому борту). Снаряд прошил ее насквозь, попал в вентилятор машинного отделения и взорвался в котельном отделении «В», выведя из строя 6 котлов из 8. «Эксетер» непроизвольно покатился влево, и 3 концевых крейсера последовали за ним, полагая, что это какой-то очередной маневр.
На «Перте» почти сразу поняли, что происходит, и австралийский крейсер, описав циркуляцию, прикрыл «Эксетер» дымовой завесой. В 17.13 одна из выпущенных японских торпед нашла-таки жертву – страшный взрыв переломил пополам эсминец «Кортенар». Лишь теперь Доорман заметил, что происходит что-то неладное, и «Де Рейтер» повернул на юг следом за остальными кораблями. Японцы продолжали погоню, хотя первую фазу боя можно было считать завершившейся.
Адмиралу Доорману потребовалось 20 минут, чтобы восстановить порядок. «Де Рейтер» поднял сигнал, который позднее очень любили повторять голландские историки: «Всем кораблям – следовать за мной». Но за ним последовали только «Перт», «Хьюстон», «Ява» и 4 американских эсминца, подбитый «Эксетер» медленно тащился в направлении Сурабаи, а остальные эсминцы старались его прикрыть. Весь район боя затянули рваные клочья дымовых завес, сильно затруднявшие наблюдение.
В 17.45 корабли Доормана выскочили из дыма и увидели японские тяжелые крейсера в 19 500 ярдах от себя на северо-западе. Бой возобновился, а в 19.54 «Нати» и «Хагуро» выпустили по 8 торпед в «Эксетер» с дистанции 27 000 ярдов. Спора нет, «Лонг Лэнс» – отличная торпеда. Но давайте займемся элементарной арифметикой. 27 000 ярдов это 13,5 мили. Имея скорость 40 узлов, торпеда потратит около 20 минут, чтобы пройти это расстояние. За это время корабль в нормальном состоянии при скорости 30 узлов (а кто в бою держит меньше?) пройдет 10 миль. Его конечное положение угадать совершенно невозможно. Если же добавить активное маневрирование, то вероятность попадания становится чуть ли не отрицательной величиной. И даже привычка японцев выпускать торпеды десятками ничего не меняет. Да и наводят торпедные аппараты не с помощью главного КДП и его 6-метровых дальномеров, так что ошибки в определении дистанции, скорости и курса цели становятся огромными. Может, потому японцы и пришли к мысли создания торпедных крейсеров типа «Ои», чтобы выпускать торпеды уже не десятками, а сотнями? Тогда можно было бы хоть на что-то рассчитывать.
Командиры японских флотилий эсминцев, видимо, решили добить «Эксетер» и пошли на сближение, но торпедные залпы производили все-таки с приличных дистанций. Британские эсминцы «Электра» и «Энкаунтер» бросились им навстречу, чтобы предотвратить опасность. «Электра» проскочила сквозь дымовую завесу, увидела стремительно идущие корабли Танаки во главе с «Дзинцу» и сразу обстреляла японский крейсер. То же самое сделал «Энкаунтер». Но в это время появились корабли Нисимуры, и британские эсминцы оказались в крайне тяжелом положении. Однако они сделали все, что могли, и даже больше. «Электра» всадила один снаряд в «Дзинцу», а опрометчиво подошедший слишком близко «Асагумо» получил снаряд в машинное отделение. Британский эсминец даже выпустил торпеды, но промахнулся. «Энкаунтер» нанес небольшие повреждения «Минэгумо», но потом английские корабли были просто раздавлены. «Электра» получила множество попаданий и затонула в 18.16. Но отчаянная атака этих двух эсминцев принесла плоды – ни одна из 98 торпед, которые японцы выпустили во второй фазе боя, в цель не попала. А 48 человек экипажа «Электры» были спасены на следующий день американской подводной лодкой S-38.
Тем временем крейсера АБДА описали циркуляцию и сейчас шли на юго-восток параллельно «Эксетеру». Доорман отдал американским эсминцам не слишком внятный приказ «Контратаковать», затем сразу отменил его, потом приказал поставить дымовую завесу и прикрыть его отход. Вконец сбитый с толку командир дивизиона все-таки решил атаковать торпедами крейсера Такаги. В 18.22 американские эсминцы разрядили торпедные аппараты правого борта с дистанции 10 000 ярдов, но японцы легко от них уклонились. Тем временем уже показались огни маяка Сурабаи, и Такаги, опасаясь попасть на минные поля, приказал отходить.
Адмирал Доорман упрямо отказывался признать свое поражение. Он отправил «Эксетер» в сопровождении эсминца «Витте де Вит» в Сурабаю и в 18.33 повернул вслед за противником. Теперь за «Де Рейтером» шли «Хьюстон», «Перт» и «Ява», английский эсминец «Юпитер» прикрывал их с левого траверза, а американская четверка шла на правом крамболе. Однако этот маневр был обнаружен самолетом-разведчиком «Дзинцу» в 18.46, причем союзники шли прямо на японский конвой. Нисимура поспешно приказал ему повернуть назад. Японское соединение тоже находилось в состоянии полного хаоса: тяжелые крейсера принимали свои гидросамолеты, эскадры эсминцев раскололись на отдельные группы, поврежденные «Асагумо» и «Минэгумо» и уходили прочь. В общем, все завершилось коротким обменом залпами примерно в 19.35, после чего Доорман снова повернул на восток, намереваясь обойти эскорт и прорваться-таки к конвою.
В 21.00 голландский адмирал опять повернул на запад, но командир дивизиона американских эсминцев по собственному решению отправился в Сурабаю, так как его корабли израсходовали торпеды и почти израсходовали топливо. В 21.25 союзников подстерегло новое несчастье – эсминец «Юпитер» подорвался на голландской мине, и спасать его было уже некому. Через 4 часа он затонул. В 22.00 эскадра АБДА прошла мимо места гибели «Кортенара», и Доорман приказал своему последнему эсминцу «Энкаунтер» подобрать людей, далее пошли только 4 крейсера. Японские самолеты сначала следили за ними, но потом связь оборвалась, и адмирал Такаги тоже оказался в потемках в буквальном и переносном смысле. Единственное, что он знал, – эскадра Доормана идет на север.
В 23.02 японцы увидели на юго-востоке какие-то силуэты. Такаги повернул влево и лег на параллельный курс. В 23.10 союзники заметили его, завязалась перестрелка. В 23.22 «Нати» выпустил 8 торпед, а через минуту «Хагуро» – еще 4 с дистанции 14 000 ярдов. Это был решающий удар. В 23.32 одна из торпед «Хагуро» попала в «Де Рейтер», а через две минуты торпеда «Нати» попала в «Яву». Старый крейсер не выдержал удара, у него отломилась корма, и он быстро затонул. Более новый «Де Рейтер» продержался на воде дольше, но потом затонул и он. Адмирал Доорман отказался покинуть мостик гибнущего корабля.
