Эта вольница формировалась в основном из социальных отбросов: пиратов, беглых матросов с казенных, в том числе военных, кораблей, солдат-дезертиров, разоренных рыбаков и ловцов жемчуга. Были среди них и контрабандисты, преступники, бродяги, авантюристы, молодежь из обедневших семей крестьян и мелких торговцев. Те, кто бежали от справедливой или незаслуженной кары. Те, кому ничего другого не оставалось. Много было среди них ронинов — самураев, потерявших господина, а потому лишившихся своих земельных владений или жалованья (рисового пайка). Богатый военный опыт, личные качества и авторитет делали их вожаками лихих дружин и «адмиралами» пиратских эскадр. Выбирали в главари и японских крестьян. В годы феодальных распрей князья (даймё) привлекали их к военной службе, и многие становились профессиональными солдатами. Можно сказать, что именно междоусобицы питали «японское пиратство» первоклассными командирами и воинами.
На «кораблях Хатимана» находились не только боевые дружины и моряки, но и торговцы. И те и другие состояли на службе у даймё Юго-Западной Японии. Пираты Страны восходящего солнца промышляли коммерцией, в частности контрабандой, и грабежом по всему восточному побережью Китая и берегам Кореи отнюдь не самостоятельно. У них были хозяева — неофициальные, но могущественные, прежде всего князья и крупные купеческие дома. К примеру, до середины XVI века легальную торговлю с империей Мин контролировали князья Оути, а с Кореей — князья Со, владельцы островов Цусима.
Князья и купечество Юго-Западной Японии снабжали пиратов быстроходными судами и оружием, до середины XV столетия исключительно холодным, в основном мечами. Их малые суда брали на борт 30–40, а большие — 80–90 человек. С последней трети века корсары активно применяли и огнестрельное оружие — аркебузы, фитильные, заряжающиеся с дула ружья. А на их судах размещалось теперь бойцов вдвое больше. Имелся даже корабль, команда которого и десант могли составить до двух тысяч человек.
Летучие эскадры бороздили Желтое и Восточно-Китайское моря. Их часто видели в Бохайском заливе и Тайваньском проливе, в Японском море, у берегов Вьетнама и Филиппин. Выходили они на добычу и в Южно-Китайское море. Но главным объектом их «внимания» был Китай. Опустошительные набеги становились настоящим бедствием для прибрежного населения юго-восточных провинций Срединного государства. Как писал в свое время поэт Цай Янь:
И там, где они проходили,
Поля превращались в пустыню.
И там, где они воевали,
Стонала земля от невзгод.
Перевод В. Журавлева
В первые полтора столетия правления династии Мин (1368–1644) морские разбойники еще не представляли большой опасности для китайской империи. Однако в XVI веке положение резко изменилось: начавшаяся с 1507 года более чем полувековая война между японскими княжествами позволила корсарам в очередной раз пополнить свои ряды. На палубы «кораблей Хатимана» поднимались все новые и новые тысячи оставшихся без рисовых пайков самураев, потерявших жалованье солдат, разоренных крестьян… Наступает апогей «японского пиратства».
Между тем военный флот империи Мин прекратил всякие действия за пределами береговой полосы. Этим сразу же воспользовались князья Юго-Западной Японии. Пираты Страны восходящего солнца возобновили свои нападения на китайские города и селения. В 1523 году их корабли высадили в порту Нинбо крупный десант, во главе которого стоял один из прибывших в страну японских послов. Когда минская сторона не признала его полномочия, он счел себя оскорбленным и «покарал» китайцев обычным пиратским способом. Под ударами его дружины и морских разбойников Нинбо пал — богатый многолюдный торгово-ремесленный город был разграблен и сожжен. Японцы захватили множество кораблей и ушли в море. В результате этих событий император Хоуцун (1521–1566) «закрыл ворота» морской торговли. Начался разгул контрабанды, которую взяли под свою опеку те, кто был заинтересован в доходах от подпольного бизнеса: «сильные дома», знатные сановники и «уважаемые фамилии» юго-восточных провинций Китая. Один из сторонников «морского запрета» на связи с другими странами писал: «Пресечь разбой иностранцев (то есть японцев. — Авт.) легко. Пресечь разбой китайцев трудно. Пресечь разбой на китайском побережье легко, но пресечь разбой китайской местной знати очень трудно».
Китайский военный корабль эпохи Мин
Крупные купцы и феодалы Юго-Западной Японии, которых давно не удовлетворяла официальная торговля в узких рамках «даннической системы», теперь окончательно решили ее сломать. «Тараном» послужили корсары. Целые эскадры вооруженных кораблей отплывали к берегам империи Мин, где пираты занимались контрабандой и грабежом. При этом «японские бандиты» действовали в союзе с китайскими. К середине XVI века разбой у берегов Китая достиг апогея. Вот что сообщает «История династии Мин»: «В двадцать шестом году (1547) сто кораблей японских пиратов долго стояли в Нинбо и Тайчжоу. Несколько тысяч человек высадились на берег, жгли и грабили». Многие жители этих городов были убиты корсарами. Между тем «сильные дома» и купечество Китая, гревшие руки на нелегальном промысле, добились смещения и довели до смерти сановника Чжу Ваня, пытавшегося бороться если не с самими пиратами, то хотя бы с их китайскими пособниками.
После самоубийства Чжу Ваня в 1549 году «никто и заикаться не смел о запрещении морской торговли». Береговую охрану сняли, и «японские пираты» получили возможность хозяйничать всюду, нигде не встречая сопротивления. Их набеги становились все более частыми и разрушительными. В том же, 1549 году флотилии «кораблей Хатимана» обрушились на приморские области Чжэцзяна и Фуцзяни. В «Истории династии Мин» говорится: «Услышав о нашествии японцев, все разбежались, и приморье опустело. С тех пор до конца эры правления Цзяцзин (то есть до 1566 года. — Авт.) не было спокойных дней». Все это привело к разрыву официальных отношений между Китаем и Японией. В свое время поэт Най Сянь (около 1350 года) писал:
Как бурю жестокую вскоре,
Враги развязали на море
В сраженьях бессчетных войну, —
И шли корабли чередою ко дну.
Перевод В. Кошелевского
Так в 1547–1549 годах началась «пиратская война», бушевавшая на побережье Минской империи вплоть до конца 60-х годов XVI века. Война с битвами, походами и штурмами городов. Уже в 1550 году «корабли Хатимана» вошли в реку Янцзы. Пираты разорили богатые города в ее низовьях, а затем блокировали Нанкин — Южную столицу Минской империи.
Местные правительственные войска, как огня боявшиеся корсаров, бежали с поля боя. Тогда военачальник Чжан Цзин перебросил из Гуанси и Гуандуна отряды «храбрецов» и одержал над «японскими бандитами» крупную победу в сражении у Ванцзянцзина в провинции Чжэцзян. Другой военачальник, Цао Банфу, нанес им поражение в Хушучжа (провинция Цзянсу). На помощь этим полководцам были направлены ударные части из Сычуани и Шаньдуна. Бои шли с переменным успехом.
