— Ну и что? Можно подумать, ты впервые об этом слышишь.
У нас таких случаев сколько угодно. Милиция ищет по своим каналам, а мы
работаем по своим.
— О чем вы с ним говорили?
— Этого я тебе не скажу. Извини, старик, сам должен
понимать. Разговоры с агентом пересказу не подлежат!
— Говори! — закричал Славин.
— Чего ты орешь? — обиделся Рогожин. — Пришел
ночью и еще орет. Не кричи, разбудишь детей.
— О чем вы с ним говорили? — снова спросил
подполковник.
Рогожин посмотрел на него.
— Может, ты мне объяснишь, что произошло?
— У нас есть подозрение, что он принимал участие в
очень грязной операции. Понимаешь, Матвей, в очень грязной.
— Может быть, — пожал плечами Рогожин. — Он
такой был сукин сын.
— Так о чем вы с ним говорили?
— О его людях. Мне нужны были несколько человек, и он
назвал мне фамилии.
— Какие люди? — спросил Славин.
— Слушай, хватит! Это просто нечестно, —
разозлился наконец и Рогожин. — Ты ведь прекрасно знаешь, что я не имею
права тебе все рассказывать. Завтра обратишься по форме в наш отдел, и тебе
выдадут информацию, которую можно читать. Спокойной ночи!
Он хотел подняться, но Славин его удержал.
— Подожди. Завтра будет поздно. Я тебе назову несколько
фамилий сам. И ты только кивни. Они или нет. Халаев, Мещеряков, Исаев. Они? Я
тебя спрашиваю — они?
— Господи, — покачал головой Рогожин, — ну и
настырный ты, Славин. Черт с тобой. Они. Они.
— О чем вы говорили, Матвей? — печальным голосом
спросил подполковник. — Один раз в жизни поверь мне, что это очень
серьезно. Речь идет о гораздо более важных вещах, чем наша с тобой дурацкая
секретность.
— Мы почти не говорили, — выдавил после долгого
молчания Рогожин. — Просто он назвал мне несколько фамилий. А я сказал
ему, где он встретится с нашим представителем. Вот и все. Тебя устраивает такой
ответ?
— И эти фамилии ты потом передал нашему
представителю, — понял Славин, — который и встретился с рецидивистом
Лысым. Кто это был?
— Ну, знаешь, — поднялся Рогожин, — я и так
рассказал тебе больше, чем нужно. Все. Спокойной ночи.
Славин поднялся следом и, глядя в глаза офицеру, сказал:
— Неужели ты ничего не понимаешь? От тебя сейчас,
может, зависят десятки или сотни жизней людей. Мне нужно знать, с кем он должен
был встретиться?
— Я не могу, — прошептал Рогожин, — ну пойми
ты, черт упрямый, я не имею права.
— Одевайся, — вдруг сказал Славин.
— С ума сошел! Я иду спать.
— Одевайся! — громче сказал подполковник. — Я
тебя арестовываю. Прямо сейчас, здесь. За должностное преступление.
— Совсем одурел, — покачал головой Рогожин. —
Иди проспись.
— Без тебя я никуда не уйду, — твердо сказал Сла-,
вин. — Или ты мне скажешь, с кем должен был встретиться Игорь Лысый. У
меня внизу — в машине — вся моя группа. Можешь посмотреть с балкона. Мы штурмом
возьмем твою квартиру и разбудим всех соседей. Весь дом, весь квартал.
— Что с тобой случилось? — испугался
Рогожин. — Может, ты пьяный?
— Мне нужно имя этого человека, — упрямо бубнил
Славин, — и я не уйду, пока ты мне его не назовешь. Обещаю, никто, кроме
меня и моих ребят, не будет знать об этом.
— Может, мне вообще наняться к вам информатора? — зло
спросил Рогожин. — Из-за тебя сегодня спать уже не смогу.
— Матвей, что там происходит? — послышался женский
голос из спальни.
— Ничего, ничего, все в порядке. Это ко мне, —
крикнул Рогожин. — Доорался, — упрекнул он незваного гостя, —
уже всех разбудил.
— Имя, — как заклинание, повторял Славин, —
мне нужно имя.
Рогожин потер лицо. Потом посмотрел в глаза подполковнику.
— Ты можешь дать слово офицера, что это действительно
необходимо?
— Это очень важно, Матвей, — сурово сказал
Славин. — Даю слово офицера. Клянусь тебе своей честью. Своей совестью.
Чем хочешь, наконец.
Рогожин молчал. Потом наконец решился.
— Он встречался с Мамонтовым, — сказал Матвей.
Славин закрыл глаза, словно его оглушили дубиной. Егор Мамонтов был
руководителем специальной группы особой инспекции Федеральной службы
безопасности России. Теперь все вставало на свои места. И эта слежка, и эти
«жучки», и эти машины, следившие за ним. И даже смерть самого Игоря Лысого. И
чеченца Хаджи Абдуллы.
— Что с тобой? — услышал он взволнованный голос
Рогожина. — Тебе плохо?
— Спасибо, — сказал Славин, выходя из квартиры.
Внизу ждали его товарищи. Он сел в машину, проверил включение скеллера и
негромко сказал:
— Игорь Лысый встречался месяц назад с Рогожиным. И
назвал ему эти фамилии. Для Мамонтова. С которым тоже встречался.
В глаза своим сотрудникам он не смотрел. Просто не хотел
выдавать своего волнения. Был третий час ночи. В пятистах метрах от них стояла
черная «Волга», в которой сидело еще трое неизвестных.
18
В этот день подполковник Славин, проснувшись, вспомнил, что
до назначенного числа осталось всего четыре дня.
В этот день Дронго проснулся с неясным ощущением вины, словно
он чувствовал себя ответственным за все происходящее с группой Владимира
Славина.
В этот день майор Орловский проснулся раньше обычного и
долго лежал, глядя в потолок.
В этот день… Словом, в этот день было прекрасное весеннее
утро, солнце, наконец показавшееся из-за туч, гулявших над городом в последнюю
неделю. В этот день все обещало быть прекрасным. Но для одного из проснувшихся
этот день стал последним днем в его жизни.
В девять часов утра, несмотря на вчерашние ночные визиты,
все члены группы Славина собрались вместе. Технический отдел уже отобрал
скеллеры, якобы мешавшие сотрудникам в соседних кабинетах нормально
функционировать. Но докладная записка Светловой от имени всей группы была
готова. Она еще не знала о случившемся вчера, и, по единодушному мнению
сотрудников, решено было пока не вписывать этих сообщений в докладную.
Подполковник намеревался лично поговорить с полковником Мамонтовым.
Он записался на прием к заместителю директора ФСБ,
курирующему их вопросы, и теперь терпеливо ждал, когда наконец его позовут. По
его предложению Агаев поехал в милицию еще раз посмотреть все документы,
связанные со смертью Игоря Лысого, и заодно проверить все обстоятельства смерти
чеченского «авторитета», погибшего так вовремя и потому не сумевшего стать важным
свидетелем. Орловскому было приказано найти Семена Исаева, который и должен
был, по запискам Лысого, отличиться двадцать третьего числа.
