Подполковник также достал и положил на стол свой скеллер.
Оба прибора были включены.
— Что вы хотите? — спросил Славин.
— Ничего. Я просто пришел объяснить вам, что операция,
которую производили мои сотрудники и майор Рогожин, была засекречена и по
своему статусу вы не имеете права доступа к материалам этой операции. Вот и
все.
В кабинете наступило молчание.
— Мне приказано провести расследование, — напомнил
Славин.
— Знаю, — холодно сказал Мамонтов, — а мне
приказано провести свою операцию. У нас разные задачи, подполковник, и давайте
не будем вмешиваться в дела друг друга.
«Не вмешиваться, — зло подумал Славин. — Явился ко
мне в кабинет и просит не вмешиваться. А сам понаставил всюду свои „жучки“.
Наверняка и ключ есть от моего кабинета. — Он вдруг вспомнил, как Дима
Виноградов доказывал, что их стандартные замки в кабинетах можно открыть любой
отмычкой. Правда, воры вряд ли захотели бы лезть в здание ФСБ. — Кабинет
Мамонтова, — вдруг подумал он. — Полковник должен был очень спешить к
нему, узнав о смерти Ор-довского. Он ведь пришел из другого крыла здания».
— Почему вы молчите? — спросил Мамонтов. Славин
взглянул на часы. Оставалось пятнадцать минут до назначенной встречи. Он может
не успеть.
— Я хотел задать вам несколько вопросов, — сказал
он мрачно.
— Поэтому я и пришел сам, — холодно парировал
полковник. — Задавайте ваши вопросы.
— Да, конечно. Сейчас, только передам поручение своему
офицеру, одну минуту. — Славин, стремительно поднявшись, вышел из кабинета
и прошел в соседний, где находились две большие смежные комнаты его
сотрудников.
— Дима, — подозвал он к себе старшего
лейтенанта, — быстро в кабинет Мамонтова. Бегом. Посмотри, что там можно
найти. Ты меня понял? Открой дверь и посмотри, только очень быстро и осторожно.
— Нас выгонят из ФСБ, — сказал ошеломленно
Виноградов первое, что пришло ему на ум.
— Действуй, как я тебе сказал, — не терпящим
возражения тоном велел Славин. Выйдя из комнаты, он вернулся в свой кабинет.
— Вы все время куда-то спешите, подполковник, —
лениво процедил Мамонтов. — Так что у вас за вопросы?
— Зачем вы встречались с Лысым?
— Он должен был дать нам некоторую оперативную
информацию. Этот рецидивист наш бывший информатор, надеюсь, об этом вам
известно. Конечно, я не стану рассказывать, какую именно информацию он нам
поставлял.
— Находясь в розыске, — не поверил подполковник.
— Не будьте наивным человеком, Славин. Вы же все
прекрасно понимаете. Можно подумать, наша агентура или агентура МВД сплошь
состоит из одних профессоров университетов. Так было нужно.
— У нас есть сведения, что группа Лысого была причастна
к взрывам в Москве.
— Это ваше дело, — невозмутимо ответил
Мамонтов, — вы его и расследуйте.
— Но Лысого убили, — напомнил Славин, еще раз
посмотрев на часы. Оставалось двенадцать минут.
— Тем более. Какие к нам претензии? Надеюсь, вы не
считаете, что это мы убрали Лысого? Обычные разборки среди бандитов.
— А почему ваши люди уже столько дней следят за моей
группой?
— Обычная предосторожность, — ответил
Мамонтов. — Мы хотели помочь вашим ребятам. Вот, к сожалению, Орловскому
помочь не смогли. Видимо, недостаточно серьезно опекали. А нужно было
действительно плотно следить за всеми. Чеченцы могли перестрелять всю группу.
— Вы убеждены, что это чеченцы? Полковник не стал
изображать ни удивления, ни возмущения. Он просто спросил, как всегда, ровным,
холодным голосом:
— А кто еще, по-вашему, мог это сделать?
Славин смотрел в его бесцветные глаза.
— Вот мы и ищем тех, кто мог это сделать, — сказал
он.
И снова дуэль взглядов. И долгое молчание.
— У вас ко мне нет больше вопросов? — спросил
Мамонтов.
— Нет, — он снова взглянул на часы. Осталось
десять минут. «Будем надеяться, что Дима успел войти в его кабинет и уже вышел
оттуда».
Мамонтов поднялся и молча, не прощаясь, пошел к выходу.
Славин двинулся следом. Он вышел в коридор за полковником и заглянул в комнату
Виноградова.
Того еще не было. «Черт возьми!»
— Простите! — громко крикнул он.
Мамонтов обернулся. В глазах блеснуло удивление.
— Откуда вы так быстро узнали, что погиб Орловский?
— Мы получаем сообщения о любых происшествиях с
сотрудниками центрального аппарата, — четко произнес Мамонтов и, снова
повернувшись, пошел по коридору.
Навстречу ему бежал Дима Виноградов. Увидев полковника, он
кивнул ему и побежал дальше. В кабинет Славина они втиснулись через дверь
буквально одновременно.
— Ну, как дела? — спросил Славин, бросая взгляд на
стол. Там лежал включенный скеллер. Уходя, Мамонтов забрал только свой.
В ответ Виноградов достал из пиджака несколько листов
бумаги.
— Это лежало у него в ящике стола. Он, видимо, читал
это сообщение и почему-то, переложив его в стол, вышел из кабинета. Наверно,
куда-то торопился.
— Ко мне, — сказал Славин. — Он хотел
выяснить мою реакцию на смерть Орловского. И заодно расставить все точки.
Поэтому он так торопился. Боялся, что мы совершим какую-нибудь выходку.
— А вы почитайте этот документ, — протянул ему
бумаги Виноградов.
Это была записка аналитического управления ФСБ за подписью
руководителя управления. На ней стояла виза заместителя директора и гриф «Особо
секретно. Выносить из здания запрещается». Славин начал читать и, дочитав,
ошеломленно взглянул на Виноградова. Тот молча кивнул.
— Операция «Возвращение Голиафа», — горько сказал
Виноградов.
Славин взглянул на часы. Оставалось семь минут до встречи.
Он принял решение. Документ в его руках был хуже ядерной бомбы. Нужно решать
немедленно. Мамонтов обнаружит пропажу уже через полминуты, как только зайдет в
кабинет. И сразу прибежит к ним. Он поймет, что документ забрал Виноградов. И
будет искать его. Главное, вытащить отсюда парня. Потом они начнут искать и
Славина, но это будет уже позже.
— Быстро уходи, — приказал он Диме. — Бери
эту бумагу и уходи! Куда-нибудь подальше! Чтобы никто не знал, где ты
находишься. Встретимся ночью, в одиннадцать. В Никитском переулке. Понял?
— Да, — кивнул парень.
— Быстрее! — закричал Славин. — Через минуту
будет поздно.
Виноградов выбежал из кабинета. На секунду сунулся в свою
комнату, схватил куртку, и бегом по лестнице. Славин шел следом.
Дима бежал по лестницам, прыгая через три ступеньки. Внизу,
у входа, стояли двое знакомых дежурных. Кивнув им на прощание, Виноградов вышел
из здания. Славин заставил себя остановиться, перевести дыхание и медленно
пойти к двери. Он уже выходил из здания, когда раздался телефонный звонок.
Дежурный поднял трубку.
