— До свидания, — сказал он, прощаясь с женщиной.
— До свидания, — кивнула она. И он вышел, тихо
закрыв за собой дверь.
Он вспомнил, что должен лететь в Санкт-Петербург из
аэропорта Внуково. «Странная закономерность, — подумал Дронго. —
Нужно успеть вернуться завтра, чтобы ничего не произошло». Через два часа,
успешно пройдя досмотр, он занял свое место в самолете.
Сидя в самолете, он по-прежнему мучительно искал ответа на
вопрос — каким образом противная сторона вот уже второй раз узнает о намеченной
встрече?
Кто из людей, знавших о встрече на ВДНХ, мог выдать их? Кто
мог сообщить о встрече? Перебирая все известные ему факты, он по-прежнему не
находил вразумительного и логически выверенного ответа на этот вопрос.
Теперь из числа подозреваемых нужно было исключить погибшего
Агаева. Оставались еще двое. Ков-рова и Виноградов. Кроме них, о предстоящей
встрече знали только Дронго и Светлова. Но они все время были вместе, а в
квартире, где осталась Инна Светлова, не было телефона. Так кто мог выдать
место и время их встречи?
Ни о какой случайности уже не могло быть и речи. Было ясно,
что они столкнулись с целенаправленной облавой, проводимой именно на них. Судя
по количеству людей, метнувшихся к Агаеву, засада на этот раз была подготовлена
с большим размахом, и если бы он подошел ближе, ему не удалось бы уйти ни при
каких обстоятельствах. Получалось, что капитан Агаев еще и Спас ему жизнь.
Но откуда они могли знать о встрече? Агаев позвонил Ковровой
рано утром. Наверняка он звонил не из монастыря. Для этого он был слишком
хорошим профессионалом. Засечь его, таким образом, никто не мог. К тому же в
таком случае нужно было исходить из того факта, что телефон Ковровой
прослушивался. А это тоже было пока лишь из области предположений. Но если даже
предположить невозможное и согласиться с этим, все равно о первой встрече они
не должны были знать. А они точно знали время и место встречи в Никитском
переулке. И так же точно знали время и место встречи на ВДНХ.
«Нужно будет самому все проверить по возвращению — подумал
Дронго. — Позвонить Ковровой, сообщить, что документы найдены, и назначить
встречу. Если и в этот раз будет ждать засада, значит, либо телефон Ковровой
прослушивается, либо она сама тот самый предатель, из-за которого погиб Гамза
Агаев. Ничего другого придумать просто невозможно».
Самолет пошел на посадку, и он пристегнул ремень. Северная
столица встретила его сильным дождем. Он приехал в автобусе в город и еще два
часа потратил на розыск адреса семьи Виноградовых. Наконец в адресном бюро ему
сообщили адрес, который он сразу вспомнил. «Как я мог довериться компьютерной
памяти, нужно было более внимательно читать личные дела всех офицеров», —
в который раз с досадой думал Дронго, сидя в автобусе, направляющемся к дому
родителей Димы Виноградова.
Он понимал, что никто не гарантирует ему приятную встречу и
здесь. Они вполне могли вычислить и установить наблюдение за квартирой
Виноградовых. И наверняка давно уже это сделали. Был уже вечер, и в такое время
лучше не появляться рядом с их домом. Он сделал несколько контрольных кругов,
обращая внимание на стоявшую напротив подъезда машину. Антенна на «Волге» и
двое сидевших в ней мужчин не вызывали более никаких сомнений. За квартирой
Виноградовых следили. Значит, завтра утром нужно найти возможность и
переговорить с матерью или отцом Димы без посторонних свидетелей.
Дронго уехал в центр города. Нужно было где-то остановиться
на ночь. Он сумел договориться с администратором гостиницы «Москва» и получить
номер на одну ночь. И хотя в Санкт-Петербурге к этому времени появилось уже
много очень дорогих и очень хороших отелей, он почему-то любил именно эту
гостиницу, столь живописно расположенную у моста, напротив Александре-Невской
лавры. Может, потому, что он часто приходил сюда и, обходя могилы известных
людей, думал о бренности всего земного. Но в этот раз ему не удалось ничего увидеть.
Рано утром, уже в половине седьмого, он покинул гостиницу и
поехал к школе, где преподавала мать Димы. Расчет был на то, что, стесненные в
средствах и людях, органы ФСБ не будут слишком плотно следить за матерью
старшего лейтенанта еще и в школе. Узнав телефон учительской, он дождался
начала уроков и позвонил во время первой перемены, попросив позвать к телефону
Виноградову.
Через три минуты он наконец услышал довольно молодой, хорошо
поставленный голос, который обычно бывает у преподавателей с большим стажем:
— Да. Виноградова вас слушает. Он напряг память. Как же
ее звали? Кажется, Людмила Аркадьевна.
— Людмила Аркадьевна, — начал он, — вы
извините, что я вас беспокою. Это из газеты «Комсомольская правда». Мы пишем о
необычных парах друзей, сослуживцев, знакомых, просто приятелей. Хотели
написать и о вашем сыне.
— Он мне ничего не говорил, — удивилась
женщина. — Вы знаете, где он работает?
— Конечно. Мы получили согласие его руководства. Он
говорил, что у него есть знакомый монах. Мы хотим написать об этой необычной
дружбе;
— Монах? — еще больше удивилась женщина. — Да
нет у него никакого знакомого монаха. Тем более сейчас.
Дронго разочарованно покачал головой. Этого следовало
ожидать. Он хотел уже извиниться и попрощаться когда женщина вдруг сказала:
— Подождите. Вы, наверное, имеете в виду Арсения? Ну
какой же это монах. И тем более его знакомый, — она даже засмеялась.
— А кто это такой? — спросил Дронго.
— Его двоюродный брат. Сын моей сестры. Он никогда не
был близким другом Димы, хотя в детстве они были дружны. Но потом Арсений решил
посвятить себя богу. А вам действительно разрешили об этом писать?
— Конечно. Сейчас другие времена, Людмила Аркадьевна.
Сейчас за это не наказывают. У нас даже президент ходит в храм и стоит со
свечкой.
— Конечно. Но вы все-таки покажите свой материал
заранее Диме. Пусть он сам решит, стоит ли это печатать. А то уже второй раз
сегодня про Арсения спрашивают.
— Конечно. Обязательно. Мы возьмем у него
разрешение, — заверил Дронго. И вдруг до него дошел смысл сказанной женщиной
последней фразы.
— Что вы сказали? — спросил он, начиная сознавать
весь ужас происходящего.
— Утром уже звонили, спрашивали про Арсения. Я ведь все
рассказала. Я только приехала на работу, когда позвонили к директору. Муж ведь
спит, он болеет, так я телефон и отключила.
Он взглянул на часы. Прошло сорок пять минут. Можно еще
успеть.
— Адрес. У вас есть адрес и телефон Арсения? —
быстро спросил он. — Как называется его монастырь?
Она назвала монастырь. В Подмосковье. И номер телефона.
Она еще не успела договорить, как он повесил трубку. Выбежал
на улицу. Увидев вывеску какой-то конторы, вбежал туда.
— Телефон! — закричал он. — Нужен городской
телефон!
