– Ты где пропадал, Базик? Я тебя сто лет не видела,
думала, тебя грохнули…
– Жив, как видишь… Просто я много путешествовал, в
город приезжал редко…
– Так и не женился?
– Нет, ты же знаешь, как я люблю свободу…
– И даже никому не обещал?
– Что за вопрос? Конечно, нет…
– Значит, врала, засранка, – хохотнула Мадам.
– Ты о ком?
– О Кувалде, помнишь, такую?
Услышав эту кличку, Базиль похолодел. Он совсем забыл, что
Кувалда и Милка работали в одном притоне! Неужели эта ненормальная
молотометательница рассказала обо всем своим подружкам? Если да, то ему конец!
– Кувалда, это большая дебелая бабенка с волосами цвета
соломы? – как можно беспечнее спросил Базиль.
– Да, та самая. Она еще залетела от тебя…
– От меня ли?
– Клялась, что от тебя. Говорила, что ты обещал на ней
жениться…
– Вот врунья!
– Потом она куда-то пропала, говорили, что в деревню
уехала, рожать… А после я ее не видела!
– Я тоже…
– Но она родила кого-нибудь не знаешь?
– Понятия не имею! – выдав это, Базиль поспешил
сменить тему. – Кстати, почему я не вижу девочек? Ты обещала мне их
показать!
– Готовятся. Наши гости сегодня соберутся к десяти, у
моих куколок еще есть время…
– Много за ночь принимаете?
– Когда как. Сегодня, например, у нас будет тихо:
шестерых, восьмерых примем, если, конечно, они гостей с собой не приведут… У
нас частенько так – ждем двоих, а они с собой целую ватагу ведут.
– Справляетесь?
– Всегда справлялись… – Она нахмурилась и
замолчала.
– Тебя что-то беспокоит? – участливо спросил
Базиль.
– Девочку мою самую лучшую позавчера убили… Теперь
будет сложнее.
– Да ты что! – сочувственно протянул он, призвав
на помощь все свое актерское мастерство, чтобы не показать
заинтересованности. – И кто ее?
– Не знаю. – Она поморщилась. – Менты тоже.
– Но у тебя есть версия?
– Наверняка какой-нибудь придурок из ее клиентуры… Сам
знаешь, сейчас извращенцев – море! Некрофилы, зоофилы, педофилы чертовы, этим я
бы лично причиндалы отчикала! И все трахаться хотят! Но не все могут
реализовать свои желания… Не будет же уважаемый политик приставать к своей
собаке, а известный тележурналист шастать по моргам…
– Ты о конкретных людях говоришь? Или об абстрактных?
– О конкретных! Фамилий называть не буду, но скажу, что
у Афродиты был клиент (местная телезнаменитость, между прочим), который
частенько заставлял ее изображать из себя мертвую!
– И она изображала?
– За те бабки, которые он ей платил, наша Афа
согласилась бы даже в землю лечь… Жадная она была до денег, просто ужас… Все ей
мало было! Ничем не брезговала, лишь бы заработать… Вот и поплатилась!
Базиль слушал, затаив дыхание, но к великому его
разочарованию, Мадам решила сменить тему.
– Хватит о грустном! – воскликнула она, хватаясь
за бутылку. – Давай лучше выпьем за Моцарта! А потом ты мне расскажешь,
как жил эти годы…
Они выпили за Моцарта, а так как рассказывать Базилю было
нечего, он решил закурить – глядишь, за этим занятием его настигнет
вдохновение, и он придумает более-менее правдоподобную историю своей жизни…
Базиль достал портсигар (позаимствованный там же, где и
перстень с булавкой), вынул из него сигару.
– Ты не против? – Он вопросительно посмотрел на
Милу – раньше, помнится, она не терпела табачного дыма.
– Кури, – разрешила она. – Я за годы жизни с
Мотей привыкла к табаку…
Базиль сунул сигару в рот, щелкнул зажигалкой, прикурил,
затянулся. Табак оказался превосходным!
– Раньше ты курил «Новость», – заметила
Мадам. – А теперь, значит, на сигары перешел…
– Я вообще-то бросаю. Курю один раз в день, видишь,
даже ношу с собой одну-единственную сигару, чтоб не соблазняться…
– Ладно, ты мне зубы не заговаривай… – Она
погрозила ему пальцем с устрашающе длинным ногтем. – Выкладывай, чем
занимался эти годы.
Базиль собирался начать свое сказание с длинного вступления,
типа «в некотором царстве, в некотором государстве», а там по ходу придумать
сюжет, но на его счастье в тот момент, когда он открыл рот, в гостиной
появилась девушка с трубкой радиотелефона в руках. Девушка была очень хороша
собой: коротко стриженая брюнетка с ярко-карими глазами и четкими,
выразительными чертами лица. Одета она была в простую водолазку и джинсы.
Значит, не «куколка». Но кто? Еще одна кухарка? Или это уборщица? Как показало
наблюдение, в «Экзотике» даже обслуга отличалась редкой привлекательностью.
– Кто эта прелестная девушка? – спросил Базиль, с
интересом разглядывая проступающую через ткань водолазки грудь красавицы.
– Знакомься, это одна из моих девочек – Багира. Хороша,
не правда ли?
– Очень.
– Ты ее еще обнаженной не видел! Кстати… – Мадам
строго глянула на девушку. – Почему мы до сих пор не раздеты? Почему ходим
в спецодежде американских пастухов?
– Я приболела. Можно мне сегодня не раздеваться догола?
– Это что еще за новости!
– Мне Далила свой пеньюар пообещала. Он очень открытый,
в нем я почти как голая…
– Тогда какая тебе разница?
– Он хоть плечи прикроет и спину… У меня температура и
озноб!
– Ладно, черт с тобой! – Мадам махнула
рукой. – Иди!
Девушка радостно взвизгнула, чмокнула хозяйку в щеку,
развернулась, чтобы умчаться, но резко затормозила.
– Черт, совсем забыла! – Она протянула хозяйке
телефон. – С вами хотят поговорить.
– Кто?
– Элефант какой-то…
Мадам тут же схватила трубку и, приложив ее к уху, выпалила:
– Слушаю.
Некто Элефант начал разговор с какой-то не совсем приятной
для Мадам новости, потому что она сдвинула брови и, насколько позволяли
имплантаты, сжала губы. Затем беззвучно выругалась, шепнула Базилю слова
извинения и ушла разговаривать в коридор.
Воспользовавшись ее отсутствием, Базиль развернулся (Мадам
посадила его спиной к лестнице, лицом к стойке), чтобы окинуть взглядом все
помещение. Ну-с, следует отметить, что архитекторы постаралась! Дом был
перепланирован полностью, причем очень грамотно. От маленьких темных
кабинетиков, в коих царствовали доперестроечные коммунальщики, не осталось и
следа. На первом этаже все стены были снесены, на втором – он снизу видел –
убраны перегородки, а узкие темные лестницы заменены широкой винтовой, ведущей
на галерею, утыканную дубовыми дверями с золочеными ручками.
