Книга 1612. Рождение Великой России, страница 41. Автор книги Андрей Богданов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «1612. Рождение Великой России»

Cтраница 41

Современники событий поражались твёрдости, с которой князь сдерживал порывы своих воевод. Даже старые, многоопытные командиры спешили атаковать врага, призывали скорее идти к Троице и Москве. Многие хотели немедленно мстить за множащиеся преступления тушинцев, быстрее освобождать города и монастыри.

У Михаила Васильевича в осаждённой Москве долго были мать, жена и оставался тесть, пожалованный царём в бояре. Князь продолжал укреплять армию и медленно, расчётливо наступать, не рискуя ни одним отрядом. Он предпринимал только такие действия, в которых его воинство могло победить.

Самое мелкое поражение воинов Скопина могло качнуть чашу весов в пользу противника. Вести были оружием. Слухи, всегда преувеличенные, имели такое же значение, как войска. В сознание всех участников войны, включая тушинцев и воевод польского короля, князь вперял мнение, что как полководец он совершенно непобедим.

Стоя в Александровой слободе до самой зимы, Михаил Васильевич продолжал обучение войск, формирование новых отрядов из пополнения, заказывал строевое оружие и неустанно требовал со всех городов и весей «наёмных денег для ратных людей». И свои, и в особенности иноземные ратники капризничали, просили прибавки жалования, грозили уйти, отказывались от опасных операций. Князь с удивительным терпением вознаграждал, обещал, уговаривал. Он получал подкрепления отовсюду, даже из осажденной Москвы. Его опыт по созданию армии перенимали в освобождённых городах.

В конце 1609 г. по снежному пути из Ярославля в Александрову слободу пришло 1500 воинов. Пешие были с мушкетами и пехотными пиками, конники — с длинными гусарскими копьями. С Поволжья в слободу добралось стройное войско боярина Шереметева. Армия, для создания которой Скопин-Шуйский вначале не имел ничего, кроме мечты, состояла теперь из 30 тыс. воинов.

Войско выглядело стройным и красивым. Но Михаил Васильевич не преувеличивал его боевые качества. Храбро сражались лишь отдельные отряды опытных воинов и надёжных командиров. На севере Корнила Чеглоков с отрядом ветеранов разбил в жестоком сражении 30 рот тушинцев, освободил Кашин и Бежецкий Верх. Но новый полк, посланный освободить Суздаль, вернулся ни с чем, потому что командовавшие им воеводы князья Лыков и Барятинский поссорились, решая, кто из них знатнее.

Наёмные солдаты умели, но не хотели сражаться. Князь Хованский с наёмным полком Горна взял Старицу и Ржев, но отступил от маленькой крепости Белая. Там тушинцы оборонялись крепко. Французы из полка Горна решили, что лучше перейти к ним, чем штурмовать крепость. Сам Михаил Васильевич, выступив на Дмитров, не рассчитывал взять его штурмом. Несмотря на немалые «штурмовые деньги», наемники отказывались приступать к стенам.

Нестойкость армии не мешала Скопину побеждать врага страхом. При известии о наступлении главных сил князя Сапе-га с позором бежал от Троице-Сергиева монастыря. Гетман пытался удержать свои войска, но его воины врассыпную «ужасно бежали, друг друга не ожидая и запасы свои бросая».

12 января 1610 г. праздновала свое освобождение обитель Сергия и Никона, святых дарователей русских побед. 16 месяцев её насельники героически сражались с бесчисленными врагами. И победили. Под звон колоколов боярин вступил в обитель Сергия Радонежского, предтечу всех общежительных монастырей Святой Руси. Отсюда исходило благословение воинам Дмитрия Донского на битву с Мамаем. Отсюда в Смуту был подан пример сопротивления ворам и захватчикам. С трепетом отстоял Скопин Шуйский службу в Успенском соборе, которую вёл архимандрит Дионисий.

Сапега направился к Дмитрову, где сосредоточил все свои силы. К нему и в Тушино бежали все, кто перекрывал дороги на Москву. Это означало, что « Москва от осады очистилась, изо всех городов к Москве всякие люди поехали с хлебом и со всяким харчем».

С другой стороны столицы — в Тушине — оставались немногочисленные шляхтичи и не слишком довольные засильем панов русские дворяне. Лжедмитрий II тайно бежал оттуда в Калугу, за ним ушли казаки. Помочь Сапеге тушинцы уже не могли.

В начале февраля Дмитров был обложен летучими отрядами Скопина, использовавшими для быстрого передвижения лыжи. Тесня неприятеля острожками, уничтожая фуражиров и часто налетая на крепость «с огненным боем», ратники князя Михаила Васильевича прочно сковали инициативу Сапеги.

Сам князь стал с главными силами в деревне Шепиловка на дороге из Троицы к Дмитрову. Он энергично использовал все не занятые в блокаде Сапеги силы для походов на неприятеля. Лисовский с казаками был заперт в Суздале. Пан Млоцкий отбивался от налетов двухтысячной рати лыжников под Брянском. Разъезды пугали врагов в Тушино, где шли споры, ««поддаваться» ли польскому королю.

Правда, Василий Шуйский в столице ослабел настолько, что крестьянин Сальков с ватагой «лихих людей» сумел перехватить Коломенскую дорогу и одного за другим разбить двух царских воевод. Слабые тушинцы изменой взяли Красное село и сожгли часть московского Скородума — наспех сооруженных укреплений вокруг столицы. Вновь оголодавшие москвичи волновались.

Но замысел Михаила Васильевича был верен. Дождавшись удобного момента, его воины ворвались в лагерь казаков Сапеги под Дмитровым и заставили гетмана дать бой, в котором неприятель понёс большие потери. Скопин-Шуйский тут же отвёл назад основные силы, оставив вокруг Дмитрова только блокаду. Он подталкивал Сапегу к решению уйти из города, который не хотел и не мог штурмовать. По размышлении Сапега понял, что проиграл.

27 февраля 1610 г. гетман вывел из строя тяжелую артиллерию, поджег Дмитров и повел остатки войск к королю Сигизмунду под Смоленск. Отряды Самозванца покинули и район Верхней Волги. В марте последние сторонники Лжедмитрия подожгли лагерь в Тушине со всеми его дворцами, православными, католическими и лютеранскими храмами. Жарко горел деревянный дворец, где Самозванец обитал с Мариной Мнишек, горели хоромы тушинских бояр и палата, в которой заседала Боярская дума. Пылали здания центральных ведомств-приказов, откуда дьяки и подьячие пытались управлять Русью.

Сгорели и палаты ростовского митрополита Филарета. Не по своей воле попав в Тушино, он пытался спасти души воинов Лжедмитрия, действуя как «нареченный патриарх». Теперь маски были сброшены. Филарета заковали в цепи, как пленника. Тверской архиепископ Феоктист бежал, но был настигнут и убит.

Филарета воины гетмана Рожинского увезли под крепкой охраной в Иосифо-Волоколамский монастырь. Скопин-Шуйский послал в погоню отряд Григория Валуева. Увидав отважных конников, Рожинский понял, что ему не усидеть за стенами монастыря. Ополчившись, поляки и литовцы двинулись на запад, к королю Сигизмунду, осаждавшему Смоленск. По дороге, в густых лесах, ратники Валуева напали на вражеский обоз. Охрана была перебита, Филарет освобождён и доставлен в Москву, где его с радостью принял патриарх Гермоген.

Зимой 1610 г. гражданская война напоминала костер, с которого сбито пламя, хотя угли ещё горячи. Оставались районы, не признающие власть московского царя; многие города и уезды подчинялись Василию Шуйскому только на словах. Массы людей готовы были сражаться за лучшую долю, за местную выборную власть, за казачью вольницу или под знамёнами Самозванца.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация