Такое место захотел бы посетить Принц Далтон, вот только персональная охрана вряд ли ему позволила бы.
Даже если они не подчинялись ему, бо́льшая часть бизнеса все равно находилась под контролем Пространства свободной торговли, потому что клиентам рано или поздно нужно уехать с Базара и они не хотят стать преступниками, едва переступят порог.
Существовали целые индустрии, построенные на вывозе незаконных вещей с Базара. Каждая разведывательная служба знала, что там продавали оружие массового разрушения, и они поджидали, чтобы наброситься на любого, кто попадется с ним, поэтому такие товары приходилось вывозить тайно.
Заправочные станции были полезны. Пилоты грузовых судов привозили товар торговцам с Базара, и при этом им не нужно было платить непомерную плату за въезд на территорию станции. Они доставляли грузы, затем развлекались в местах, подобных тому, откуда мы только что улетели, или на других небольших станциях, рассыпавшихся вокруг Базара, и после этого заключали новые контракты.
Благодаря плате за въезд, аренде и налогам с настоящих торговцев, я слышал, Базар был поразительно рентабельным. Станция была не более чем контейнером, где поддерживалось жизнеобеспечение. Огромная, настолько огромная, что ее содержание обходилось недешево, но по сравнению с более современными станциями это были гроши.
И я точно знал, где находился Базар. На отшибе Пространства свободной торговли, рядом с Триганом, но даже ближе к фронту.
Имперский Пойнт считался отличным местом по меркам Пространства свободной торговли благодаря близости к Имперскому пространству. Однако я помню, как легко нас оттуда похитили.
Здесь, должно быть, дела обстояли еще хуже. Время, которое я провел в образе Принца Далтона, было нелегким, но роскошным. Я проводил мало часов в подобной среде, а мое общение с людьми вроде Фрибера и Уиллис было ограниченным.
По крайней мере, я понимал, зачем они нас сюда везли. Люди были запрещенным грузом. Я не знал, что именно закон Пространства свободной торговли говорит по поводу продажи людей. Но я знал, что в нем были лазейки, позволявшие загонять людей в долговое служение, а любой имперец видел в нем чистой воды рабство. Похоже, в такой ситуации мы с Сеем сейчас и окажемся.
В голове тут же всплыли несколько отвратительных вариантов. На одном конце спектра было приемлемое долговое служение. Конечно, я ни в коем случае не желал направить свою жизнь по такому пути, но хотя бы это было более-менее цивилизованно. На противоположном краю людей покупали и продавали, чтобы делать с ними мерзкие вещи.
Мне было плевать, какой именно вариант для нас уготовили Фрибер и Уиллис – у меня все равно не было на это времени.
А теперь казалось, что мы вовсе не направлялись на Базар.
Станция маячила перед нами, но мы летели не к ней, а к другому зданию, построенному на астероиде. Очевидно, это был игорный дом.
В доке было несколько небольших кораблей и шаттлов. Фрибер профессионально припарковался между Триганским патрульным кораблем и Эвагардским шаттлом. Внутри Базара могло оказаться несколько имперцев под тщательным прикрытием или с серьезной охраной, но здесь их быть просто не могло. Этот Эвагардский шаттл – показатель статуса богатой части галактики. С их стороны было очень смело оставить его здесь без присмотра.
Фрибер отстегнулся и посмотрел на часы, затем наклонился к Уиллис и нежно погладил ее по щеке. Она встрепенулась, слегка приоткрыла глаза. Заметив, что мы уже прибыли, она села, быстро поморгала. Затем откинула одеяло в сторону, встала на ноги и, пошатываясь, пошла в туалет.
Мы с Сеем терпеливо ждали, рассматривая ярко освещенный игорный дом. Куча мерцающих огней и рекламы. О многих из брендов и товаров я даже не слыхал. В Пространстве свободной торговли всегда можно было увидеть что-то новое.
Вокруг игорного дома – атмосферное поле. Можно было сойти с корабля без скафандра и спокойно пройти через дверь.
Уиллис вернулась, когда Фрибер поднимал нас с Сеем с сидений. И хотя я не был уверен, как долго пробыл без сознания, я знал, что скоро мне нужно сделать новую инъекцию. Мне были нужны регулярные дозы антидота от яда, которым меня отравила эвагардская разведывательная служба, пока я не найду время на полноценный диализ. Но даже если я освобожусь и снова смогу разговаривать, мои вещи наверняка забрали и оставили в квартире Идриса. У меня не было антидота.
И это было проблемой. У меня уже болела голова.
– Сразу их поведем? – спросил Фрибер.
Уиллис пожала плечами.
– Ему это не понравится.
Уиллис было плевать. Она зевнула, затем потянулась.
Фрибер заткнул пистолет сзади за пояс и накинул пиджак.
Мы покинули судно и остались ждать, пока Уиллис, ворча, платила за платформу, которая должна была поднять нас наверх. Бело-зеленые плитки поднялись из астероида, и в переработанном воздухе запахло горечью. Так пахла каменная порода. На коже я почувствовал обрабатывающий спрей, а из-за мерцающей рекламы голова разболелась еще сильнее.
Со временем, когда яд восстановится в моей крови и продолжит заражение, мои сосуды сократятся, замедляя кровоток. Я ослабну, потеряю чувствительность и моторные навыки. В конце концов все станет настолько плохо, что в мозг перестанет поступать кислород. Я не знал, сколько именно понадобится времени, чтобы убить меня. При полной силе – несколько минут.
Антидот сдерживал его, но яд был разработан так, что он восстанавливался, пока не доведет дело до конца, так что он не прекратит попытки.
Одни выходили из игорного дома, другие проталкивались мимо нас, чтобы попасть внутрь. Мы привлекли к себе несколько взглядов, но парой молодых людей в наручниках здесь определенно никого не удивишь. Публика была разношерстной: мужчины и женщины разных возрастов. Мы видели несколько пилотов, но также были люди, выглядевшие местными. Базар был окружен более мелкими, обособленными станциями. Внутри Базара ты мог провести несколько лет, чтобы перепробовать все предложения, но за его пределами выбор был намного более ограничен. Места, подобные этому, не зря пользовались популярностью.
Сея чуть не сшибла девочка-подросток в марсианской майке; за ней гнался парнишка в костюме, который должен был выглядеть как форма эвагардского патрульного. За дверями были пара тележек с едой, несколько столиков и множество людей, которые сидели и ели. Группа из трех музыкантов с триганскими синтезаторами играла композицию, вызывающую бурную реакцию зрителей.
Музыка была хороша, но Фрибер и Уиллис нисколько не заинтересовались.
Двери дома открылись, и нас накрыла волна громкой музыки и голосов вместе с гостеприимным теплым воздухом.
Внутри было примерно так, как я и ожидал. Много народу. Яркие украшения. Кругом много фальшивой позолоты; преобладали сиреневый, зеленый и золотой цвета.
Воздух наполняли звон и электронные звуки. Пахло горелым, химическим веществом, этанолом. И по́том.
