В конце концов после скандального развода родителей, в результате чего отец перенес первый инфаркт, Лия и думать не хотела о любви и романтических отношениях.
Затем сердце заныло с удвоенной силой, когда услужливое воображение подбросило ей образ ее жениха, голова которого пряталась между ног секретарши, а та громко стонала, запустив пальцы в его шевелюру, прямо на столе в его кабинете. Лию снова окатила волна унижения. Она была унижена не его неверностью, в конце концов, они не любили друг друга, а осознанием того факта, что не смогла разжечь в нем подобную страсть.
Лия стояла, облокотившись на балконные перила, и никак не могла отделаться от мыслей о Бенджамине Картере. Было в нем и в этом месте что-то такое, что привлекало ее и заставляло расслабиться и довериться ему. С одной стороны, он с самого начала самонадеянно заявил, что хочет переспать с ней, а с другой стороны, беспрекословно отпустил ее сегодня. Одну.
Она провела с ним менее суток, а он читает ее, как открытую книгу. Ей вдруг захотелось спуститься вниз и потребовать, чтобы он немедля отправил ее домой.
Как это ни смешно, она была уверена, что он выполнит ее желание. Но в то же время она не хотела, чтобы он знал, что она обеспокоена тем, что слишком ему открылась. Надо держать рот на замке, а его на расстоянии. Она сможет. Другого выхода нет.
Лия устроилась на переднем сиденье рядом с Беном, когда они выехали в Салвадор на следующее утро. Она собрала волосы в практичный конский хвост, и теплый ветерок развевал его, как моток шелковой пряжи. Бен с трудом сохранял видимость спокойствия, будто никогда раньше не видел женщину в майке без рукавов и в шортах.
Сейчас она походила на эфирное создание, хотя утром на кухне она вовсе не выглядела хрупким эльфом. На ее лице тогда читалась решимость говорить на нейтральные темы и не допускать вчерашней откровенности.
Сейчас в машине ему казалось, что она воспринимает его как гида, которого наняли показать ей местные достопримечательности. Она мило ему улыбалась и вела светский разговор о разных пустяках.
Бен решительно нарушил легкую беседу, спросив:
– Ты хорошо спала?
Он не мог видеть ее глаза, спрятанные за темными очками, но Лия радостно улыбнулась:
– Спала как убитая, спасибо. Это все свежий воздух и океан, не то что отравленный городской воздух.
Бен сжал челюсти. Пора погладить ее против шерсти.
– Не хочешь спросить, как я спал?
– Вообще-то не собиралась.
– А я все равно скажу, что спал плохо, долго крутился. Потом мне даже пришлось принять душ.
– Что ж, – натянуто сказала она. – Значит, нам не следовало ехать в Салвадор. Если вы слишком устали, можете высадить меня в аэропорту, и я полечу домой. Тогда вы отдохнете.
Его рот скривился в усмешке.
– Ни за что. Я же не говорил, что устал, просто плохо спал. Я вообще мало сплю.
Лия ощетинилась, и Бен это почувствовал.
Он продолжил:
– Расскажи подробнее об амбициях, про которые упоминала вчера.
Лия скрестила на груди руки и устремила взгляд вдаль:
– Вас это не касается.
– Может быть, и так, – согласился он, искоса взглянув на ее соблазнительные губы. – Ну, уважь меня.
«Черт бы побрал этого мужчину», – сердито подумала Лия. Она готова была поспорить на что угодно, что он намеренно ее провоцирует. Вся ее умиротворенность мгновенно улетучилась, как только он сказал, что принимал ночью душ. Она ведь дала себе зарок держать его на расстоянии. С другой стороны, ей хотелось немного ему открыться. Его мнение стало для нее что-то значить.
Она шумно вздохнула, а Бен вкрадчиво произнес:
– До Салвадора еще полчаса езды.
Решимость Лии не говорить о себе таяла. Кляня себя на чем свет стоит, она почти обвиняющим тоном проговорила:
– Если уж вам так интересно знать, я изучала архитектурное проектирование в университете.
Голова Бена дернулась от неожиданности.
Лия мило улыбнулась:
– Не ожидали от меня такого, да?
Бен сделал глуповатое лицо и сказал:
– Когда я встречался с твоим отцом, он сказал, что ты катаешься на горных лыжах…
Лия закатила глаза:
– В жизни не стояла на лыжах. Я была в колледже. Мой отец никому не хотел признаваться, в том числе и себе, что у дочери есть амбиции и она хочет сделать карьеру. Он предпочитал, чтобы все считали меня светской девушкой.
Бен сжал челюсти и крепче ухватился за руль.
– Должен признать, что действительно сначала посчитал тебя светской барышней.
В груди Лии что-то сжалось.
– Это понятно. Мало кто интересуется моими профессиональными знаниями.
Он взглянул на нее, прежде чем снова перевести взгляд на дорогу. Лия была рада, что на нем темные очки, ей не хотелось видеть выражение его глаз.
– И как ты планируешь использовать полученное образование?
После небольшого колебания она ответила:
– Меня интересуют вопросы восстановления инфраструктуры после стихийного бедствия.
– Поэтому ты приехала на благотворительный бал? Этот фонд известен работой по оказанию помощи странам, пострадавшим от стихийного бедствия.
Она кивнула.
– Я работала добровольцем во время землетрясения в Юго-Восточной Азии и тогда поняла, что хочу этим заниматься. Я убедила отца выделить средства благотворительному фонду.
Бен снова взглянул на нее, улыбнувшись кончиками губ:
– Значит, ты вовсе не шопингом хотела заняться в выходные?
Лия покачала головой, удивляясь, что она говорит это именно ему:
– Я планировала послушать лекции в университете Нью-Йорка.
Бен ответил с сардонической улыбкой:
– Я бы солгал, выразив сожаление о том, что нарушил твои планы.
У Лии перехватило дыхание и горячая волна прокатилась внутри.
– Умная, благородная, да к тому же красавица. И не прерывай мою осанну, бесполезно.
Лия зарделась от похвалы, но внутренне укорила себя, что снова попалась в его сети. Тем не менее ей было приятно, что он поощряет эту сторону ее деятельности.
Чтобы отвлечь внимание от своей персоны, Лия спросила:
– Похоже, вы знакомы с главой этого благотворительного фонда?
Бен согласно кивнул.
– Хочешь верь, хочешь нет, но я тоже заинтересован в восстановлении зон стихийного бедствия. Я посылал оборудование и бригады рабочих в зоны разрушений, чтобы побыстрее восстановить инфраструктуру. По правде говоря, я член попечительского совета фонда.
