Задумал я это умышленно. При стрельбе всегда очень важно задерживать дыхание, иначе ствол автомата будет гулять, не позволяя качественно прицеливаться. А дыхание после бега, да еще в таком темпе, который я изначально задал, даже у самого тренированного спортсмена не будет ровным и безмятежным.
Но практика показывает, что в бою солдатам обычно приходится стрелять сразу после перебежки или даже в ходе таковой. Я хотел потренировать бойцов взвода на стрельбу по мишеням именно в ходе передвижения. Причем не при короткой перебежке, а после преодоления относительно продолжительного участка. Такие ситуации в реальных боевых условиях встречаются сплошь и рядом. Солдаты должны быть готовы к ним.
Вообще-то, говоря честно, они и без дополнительных занятий были готовы, поскольку уже не раз отрабатывали такие методы стрельбы на батальонном полигоне. Я же исходил из того, что навыки такого рода никогда бывают лишними. В этом меня убеждала действительность, ход всех последних боев с участием моего взвода.
На стрельбище нас уже ждали. Комендант, старший прапорщик, заранее предупрежденный моим звонком, выставил мишени на все три отделения. Еще с дистанции я взмахом руки потребовал у коменданта освободить место. Он спрятался в свой блиндаж с наблюдательной стереотрубой. Мы начали стрельбу сразу после бега, одновременно тремя колоннами, выходя на позицию по отделениям.
Я сам при этом не стрелял, сразу нырнул в маленький блиндаж коменданта, чтобы в стереотрубу просмотреть результаты стрельбы.
— Вы внепланово прибыли, — сообщил мне старший прапорщик и глянул на часы. — Через десять минут спецназ Росгвардии приедет. Вы к тому моменту закончите?
— Закончим за пять минут. Я дал приказ отстрелять только по одному стандартному магазину. Тридцать выстрелов.
— Это десять очередей. — Старший прапорщик никак не мог привыкнуть, что в спецназе ГРУ принято давать очереди не по три, а по два патрона.
— Это по нашей норме будет пятнадцать очередей.
Я осматривал мишени в стереотрубу и довольно хмыкал. Солдаты мои стреляли очень хорошо. Бег и учащенное дыхание не помешали им. В реальном бою наш противник был бы уже уничтожен. Восьмисот с лишним патронов при такой точности стрельбы вполне хватило бы на то, чтобы положить любую, даже самую многочисленную банду.
Как раз в момент осмотра мишеней я услышал шум двигателей. Наша машина приехала раньше и стояла в стороне, на площадке, отведенной для транспорта. К ней подъезжали два грузовика, как я определил по звуку двигателей. Значит, раньше времени прибыл спецназ Росгвардии.
Но в оставшиеся четыре минуты нам никто не помешал. Росгвардейцы построились на автомобильной стоянке и терпеливо ждали, когда мы завершим занятия.
Мы быстро закончили их, отстреляли, как и намеревались, по стандартному магазину. Я дал отмашку замкомвзвода старшему сержанту Коле Сметанину, чтобы он построил бойцов и выводил их к машине по стационарной бетонной дорожке, вьющейся между насыпными холмами, имитирующими естественные преграды, а сам направился на автомобильную площадку прямым путем, через эти самые кучугуры.
— Здравия желаю, товарищ майор! — поприветствовал я командира отряда спецназа Росгвардии. — Старший лейтенант Трилуков, командир взвода спецназа ГРУ. Мы отстрелялись. Можете выходить на позицию.
На стрельбище прибыли два взвода наших смежников. Майор махнул рукой капитану, приехавшему с ним, и тот повел людей на позицию для стрельбы. Причем не на ту, где только что отстрелялся мой взвод, а по крайней правой дорожке, еще не до конца забетонированной.
Видимо, им следовало выполнять другое задание. В той стороне, насколько я знал, недавно начался монтаж механического приспособления для передвижения мишеней в горизонтальной плоскости от одной бетонной плиты до другой. Своего рода имитация перебежек. И даже мишени в виде согнутых бегущих фигур уже были готовы.
Наверное, монтаж уже был закончен, и спецназ Росгвардии будет опробовать новый участок стрельбища. Жалко, что я не знал о его готовности. Иначе выпросил бы время, чтобы потренировать взвод там.
Вообще-то, это стрельбище официально считалось армейским. У МВД республики существовало свое, используемое совместно с управлением ФСБ. А Росгвардия, насколько я понимаю, формировалась за счет соединений и подразделений как раз МВД. Значит, ей следовало бы на свое стрельбище ездить.
Как я понял, спецназ Росгвардии готовился к проведению какой-то конкретной операции. Именно потому командиры привезли бойцов на новый участок армейского стрельбища. Но это был только логический вывод военного разведчика, который требовал подтверждения.
Поэтому я прямо спросил:
— К конкретной операции готовитесь, товарищ майор?
Он недовольно пошевелил губами и проговорил:
— Операция-то конкретная, только вот в наших действиях пока ничего подобного не предвидится. Противник вполне реальный, а вот как его найти, нам никто не скажет.
Мне было понятно, что майор не станет откровенничать с незнакомым ему офицером, пусть тот даже и служит в спецназе ГРУ, то есть занят выполнением схожих задач. Поэтому я не настаивал на прояснении данного вопроса.
Глава четвертая
Старый Абдул-Азиз вернулся на кухню через минуту. Как и большинство мужчин, он не любил долгих телефонных разговоров даже с младшим внуком, которого не видел уже много лет. У деда было множество вопросов к нему, но он не желал уподобляться любопытным женщинам.
На кухне он сразу сказал старшему внуку:
— Иди, поговори с Латифом. Он ждет.
Шабкат поставил чашку с чаем на стол, расплескав немного, и торопливо ушел в комнату.
Абдул-Азиз сам говорил излишне громко и часто не слышал все чужие слова, особенно издалека. Поэтому ему показалось даже, что его внуки между собой почти не разговаривали.
Шабкат быстро вернулся на кухню и ничего деду не сказал, хотя не мог не видеть, с каким нетерпением тот ждал его слов.
В конце концов Абдул-Азиз не выдержал. Ему по возрасту уже давно можно было проявлять нетерпение. Оно не выглядело тем самым женским любопытством, демонстрировать которое он не желал.
— И что тебе брат сказал? — осведомился старик.
Шабкат скривил лицо, но все же ответил:
— Он записал мой телефон. Завтра позвонит и назначит мне встречу.
— Встречу? — удивился и возмутился старик. — А со мной повидаться он не желает? В родной дом зайти совсем не хочет?
— Дедушка, о встрече попросил я. Она должна быть не простая. Я приеду на нее с оператором и возьму у брата интервью. Мне следует заранее подготовить вопросы, которые я буду задавать. Когда Латиф позвонит, я передам их ему. Он заранее продумает ответы на них, чтобы не было потери времени при самой съемке. Если какой-то вопрос ему не понравится и Латиф не захочет на него отвечать, то он скажет мне об этом. Я его задавать не буду. Представляешь, дедушка, какая это будет бомба! Такое интервью станет сенсацией года! Интервью в горах у эмира боевиков. Я утру нос всем своим недоброжелателям. А их у меня хватает. Одни в Сирию летают, привозят оттуда репортажи из-под минометного обстрела. Другие в Ираке ищут сюжет, третьи из Донбасса не выбираются. А я прямо здесь, под боком у того человека, который наводит страх на целый район Дагестана. Такого на нашем телевидении с конца прошлого века не было, с чеченских войн!
