Он добавил что-то на незнакомом мне лающем языке, возможно, своем родном, и кивнул, словно получил ответ по закрытому каналу комм-сети:
— Кулак Русса не должен оставаться в нечистых руках.
С этими словами Волк прыгнул в переливающуюся поверхность стены, и я смог увидеть то странное явление, которое описывал офицер. Казалось, Гримнар падает, удаляясь от нас на огромной скорости по длинному туннелю, окутанному многоцветным туманом. Он становился все меньше и меньше, пока наконец полностью не исчез. У меня было такое чувство, как будто я наблюдал за ним часами, хотя на самом деле все произошло за пару ударов сердца.
— Мы не знаем, можно ли там выжить без защитного снаряжения, — произнес Дрейк. — И есть ли оттуда дорога назад. И что может случиться, если врата закроются, пока мы все еще будем внутри.
— Лемюэль, — сказал Махариус.
— Сэр?
— Проверь ворота. — Он указал на них, и это могло означать только одно.
Всего на миг я подумал было отказаться, но это неминуемо повлекло бы за собой пулю в голову. Я шагнул вперед, почти инстинктивно подчинившись Махариусу, и коснулся поверхности врат. Затем я натянул дыхательную маску и сделал еще один шаг.
Меня обдало прохладой. Мгновение казалось, как будто я вошел в жидкость, а потом я обнаружил себя в другом месте, посреди длинного коридора, освещенного изумительным мерцающим светом. Я не видел его источника, однако разглядел древние эльдарские статуи вроде тех, что находились в Долине.
До чего же холодно. Я задержал дыхание, не желая вдыхать воздух, который вполне мог оказаться отравленным. Сердце гулко грохотало. Казалось, легкие вот-вот разорвутся. Я выдохнул и втянул воздух. У него был странный привкус, но он годился для дыхания.
Я сделал еще один вдох и не почувствовал ничего. Легкие не жгло. Я не отравился. Я проверил монитор опасности на запястье. Все в пределах нормы.
Я повернулся к стене. Сквозь полихромное маслянистое сияние сумел разглядеть остальных. Они стояли, словно статуи, не подавая ни единого признака движения.
Я нахмурился. Во всем этом было что-то странное, хотя я не мог сказать точно, что же именно. Казалось, я смотрю на картинку, а не на живых, дышащих людей. Я на мгновение застыл, желая переступить порог и одновременно опасаясь этого. Это будет момент истины. Я сделал шаг обратно в портал. И вновь вокруг сомкнулась холодная и жидкая поверхность врат. Почувствовав сопротивление, я задался вопросом: не поймало ли меня в ловушку это удивительное место?
Вдруг все как будто ускорилось. Махариус и остальные начали двигаться.
— Там можно дышать, — произнес я.
— Откуда ты знаешь? — спросил Антон. — Ты пробыл там всего секунду.
Должно быть, на моем лице явственно читалось изумление.
— За вратами время течет иначе, — догадался Дрейк. — Судя по всему.
— Если здесь проходит секунда, то там по меньшей мере минута, — согласился я.
Дрейк кивнул, как будто я подтвердил то, что он уже подозревал.
— Подобное часто случается, когда переступаешь привычные границы континуума.
— Чего? — переспросил Антон, явно не поняв инквизитора, однако Дрейк сейчас был не в настроении для пояснений.
Меня вдруг осенило:
— Сэр, это значит, что эльдары могут опережать нас на много часов. И Гримнар тоже.
Махариус кивнул, тут же уловив суть. Чем дольше мы здесь останемся, тем дальше от нас оторвутся эльдары. То, что нам казалось минутами, для них могло быть часами или даже днями.
— Мы идем внутрь, — решил Махариус. — Сейчас же.
Он уже переступал порог. Дрейк последовал за ним. Нам не оставалось ничего иного, кроме как сопровождать их, поэтому я вновь шагнул в холодную чуждость.
Глава 24
Что это за место? — спросил Махариус.
Мы стояли по ту сторону портала, наблюдая, как оставшиеся войска медленно проходят врата. Казалось, даже на самые крошечные жесты солдатам требовались целые минуты. Однако страннее всего был момент прохождения через портал. Конечности людей выглядели размытыми, будто при ускоренном движении, а затем, как поразительно это ни звучит, они вновь становились нормальными.
— Думаю, это творение рук эльдаров — путь в потустороннее царство.
— Но зачем эльдарам проносить сюда Кулак Русса? Какое-то время Дрейк молчал. По его лицу промелькнуло странное выражение.
— Это одна из дорог сквозь бесконечность. С их помощью они пронзают пространство.
— Ты увидел это в разуме Баэля? — спросил Махариус. Дрейк кивнул:
— Когда-то это была священная тропа, которая вела к чему-то изумительному. По крайней мере, я так думаю.
— Или Баэль хотел, чтобы ты так думал. Возможно, он спроецировал в твой разум ложные воспоминания?
— Вполне вероятно, — сказал Дрейк. — Полагаю, это он и пытался сделать. Эльдары умны и хитры, и я не верю ничему увиденному в его мыслях, однако это все, что у нас есть. Махариус усмехнулся:
— У нас есть только два пути — вперед или назад.
— Я ощущаю присутствие Кулака, — произнес Дрейк. — Я знаю, куда они направились. Но здесь есть нечто странное, какая-то аура присутствия, которая мне совсем не нравится.
Бросив взгляд на ближайшие статуи, я заметил, что на одной из них отметка — грубая руна вроде тех, что покрывали доспехи Гримнара. Всего несколько черточек, выцарапанных лезвием. У меня ушло мгновение, чтобы понять, что же это такое, прежде чем показать Махариусу.
— Космический Волк оставил нам след, — сказал Махариус. — Пошли.
— Может, так он хотел найти путь назад, — пробормотал Антон так тихо, что услышал его только я.
По правде говоря, это было не важно. Даже столь крошечный знак вселял в нас уверенность. У нас было с чего начинать и была дорога обратно, если мы выживем.
Мы отправились в путь — рота солдат в зеленой форме, а также несколько отделений штурмовиков Дрейка. Я задался вопросом, не стоило ли нам послать кого-нибудь за подкреплением.
Судя по увиденному мною, шестеро эльдаров могли бы одолеть нас, особенно если им, в отличие от нас, была знакома эта местность. Однако Махариус не стал медлить, а он знал свое дело.
Кроме того, прохождение врат вызывало искажение времени. Когда к нам подоспеет подмога, здесь могут пройти целые дни. Поэтому у нас не оставалось иных вариантов, кроме как идти вперед, если мы собирались догнать ксеносов и вернуть Кулак Русса.
Место, в котором мы оказались, было самым пугающим из всех, что мне приходилось видеть. Воздух был спертым, неподвижным и пропитанным непривычными запахами. Кожу пощипывало, будто я попал под действие странных наркотиков. Мониторы Дрейка говорили, что в воздухе отсутствовали химические или биологические вещества, однако оборудование могло сбоить либо же эти вещества были неуловимы. Мысль не вселяла особой уверенности.
