Меня охватила слепая паника. Зачем я пошел за Гримнаром? Если даже космический десантник мог погибнуть, то какие шансы выжить были у меня? В отчаянии я попытался вспомнить, где видел лидера эльдаров, а затем метнул гранату в ту сторону, как раз тогда, когда все головы собравшихся в зале чужаков повернулись ко мне. Граната взорвалась в воздухе, осыпав врагов волной осколков. Эффект меня ошеломил — нескончаемые ряды эльдаров чуть выросли и вдруг растаяли, оставив лишь одного, пошатывавшегося у алтаря. Что случилось?
Нет! Связь с устройством реальности разрушена. На ее восстановление потребуется слишком много времени. Мои легионы испарились. Враги уже близко. Я поднимаю глаза, оглушенный и с пульсирующей в голове болью, и вижу виновного. Одно я знаю наверняка. На него я обрушу свою месть.
Звуки сражения снаружи внезапно стихли. Воздух наполнился ужасной тишиной, тем безмолвием, которое наступает за мгновение до наступления конца мира. Что же я натворил? В голову пришло единственное объяснение — взрыв гранаты помешал ксеносу сохранять концентрацию, и он больше не мог поддерживать армии, призванные в это странное место. Я поднес дробовик к плечу и, прицелившись в грудь чужаку, нажал на спусковой крючок.
Эльдар подпрыгнул, легко и плавно пронесшись над зарядом. Казалось, он движется медленнее, чем раньше, и я понял, что либо он ранен, либо разрыв связи с тем, что позволяло ему призывать армии, как-то повредил ему мозг. Впрочем, я знал, что не выживу, стоит мне оказаться от него на расстоянии удара.
Я продолжал стрелять, надеясь отвлечь его и не дать призвать на помощь других ксеносов. Он приближался, стискивая в руке клинок. Из головного устройства его доспехов раздался страшный механический смех.
— Я буду пировать твоей агонией, смертный, — произнес он.
Эльдар ринулся так быстро, что я едва успел прикрыться дробовиком. Однако это все равно не помогло. Кулак пронесся мимо него и врезался мне куда-то над сердце. Меня как будто приложили кувалдой. Я бы отлетел назад, но меня что-то удержало — рука ксеноса. Я услышал щелчок, и из его перчаток выдвинулись лезвия. Я зажмурился, ощутив, как рвутся одежда и плоть. Со спины снялся кусок кожи, словно ее свежевали множеством скальпелей. Вокруг раны вспыхнула обжигающая боль. На краткий миг я задался вопросом, что это было — шок или яд, но затем понял, что никакой разницы нет. Я попытался вырваться, но ксенос крепко держал меня. Поначалу кожа и плоть трещали в ответ на мои дерганья, пока чужак не поменял хватку.
Я опустил дробовик и вжал спусковой крючок. Выстрел прошел под странным углом, силой отдачи сломав мне запястье, но каким-то образом эльдар сумел отскочить в сторону, при этом выпустив меня. Лезвия с всасывающим звуком вышли из моей плоти. Я стиснул зубы и заставил себя двигаться. Сзади донесся плоский машинный смех.
Над головой что-то пронеслось, и эльдар оказался передо мной. Я попытался отползти от него, однако он перекувырнулся через меня и поднял перчатку. Я увидел на появившихся из нее лезвиях-скальпелях собственную кровь вперемешку с розоватым веществом, которое всего несколько секунд назад было частью моих внутренностей. Я потянулся за гранатой, решив просто выдернуть чеку и позволить взрыву забрать нас обоих. Я знал, что мне конец, и легкой смерти от рук эльдара ждать не стоило. В любое мгновение я ожидал почувствовать выжигающую нервы боль от нейротоксинов. Быстрая гибель казалась предпочтительнее.
Эльдар с презрением выбил гранату у меня из рук. И тут я увидел позади него нечто, заставившее меня рассмеяться. Ксенос на мгновение замер.
Там стоял Махариус, целясь из пистолета. Он нажал на спусковой крючок. Эльдар тут же нырнул в сторону, однако снаряд задел его плечо, заставив покатиться по полу. Впрочем, он сразу вскочил на ноги, одновременно потянувшись за длинноствольным оружием. Махариус выстрелил снова и попал эльдару точно в грудь. Махариус вновь нажал на спусковой крючок, и очередной снаряд взорвался в грудной полости, открывшейся после предыдущего выстрела. Махариус продолжал решетить его, пока магазин не опустел. Он явно решил не рисковать.
Я пробормотал слова благодарности, а затем увидел лицо Махариуса и то, каким странным оно стало. Что-то в нем напомнило мне Гробовщика. Передо мной был человек, повидавший слишком многое. Долгое время он просто стоял, смотря на мертвого эльдара. Внутрь вошел Дрейк, следом за ним Антон, Иван и Гробовщик, а также немногие выжившие из Львиной стражи.
Старые товарищи кинулись ко мне и стали обрабатывать раны, нанося на изорванную кожу синтеплоть и бинты.
— Осмотрите Гримнара, — только и смог выдавить я сквозь изувеченные губы.
Благодаря поразительной способности к восстановлению Гримнар уже подымался на ноги. Он снова был готов к битве, несмотря на то что выдержал трепку, которой не пережил бы ни один обычный человек. Гримнар, Махариус и Дрейк вместе пошли к алтарю, на котором лежал Кулак Русса.
Я хромал позади, решив стать свидетелем тому, что случится дальше. Я прошел очень долгий путь и не собирался пропускать кульминацию событий.
Все трое встали перед алтарем, глядя на древнюю реликвию. Это действительно была латница, и на вид она вполне подходила к доспехам космического десантника, хотя значительно превосходила размерами Гримнарову. А еще ее покрывали похожие руны.
Я заметил, как Гримнар, Дрейк и Махариус обменялись взглядами.
— Это не Кулак Русса, — промолвил Гримнар, — латница древняя и принадлежала когда-то Волкам, но не нашему примарху.
— Но… — пискнул возле меня Антон.
Все трое наградили его смертоносными взорами, и даже ему достало ума, чтобы заткнуться.
— Я присмотрю за ним, — сказал Гримнар, подняв Кулак с алтаря.
Все разом поникли, их лица застыли, как будто высеченные из безмолвного камня.
— Мы здесь закончили, — произнес Махариус. — Больше тут нечего делать.
Его голос звучал странно, подобно массивным валунам, скрежещущим друг о друга в холодном леднике.
— Выдвигаемся, — сказал он.
И с широко шагающим впереди нас Космическим Волком мы отправились в обратный путь.
Мы вышли из портала. Казалось, нам потребовались целые дни, чтобы достичь его, но, когда мы снова попали в долину Древних, прошло как будто всего несколько минут. Офицер, оставленный присматривать за вратами, потрясенно моргнул.
— Сэр, — сказал он, — мы не думали, что вы вернетесь так скоро.
Он вновь окинул нас взглядом, и от меня не укрылось, что он находит несоответствия между нашим видом и тем, что ожидал увидеть. Мы были небриты, наша форма — изорвана, глаза покраснели от непрерывного марша и стимуляторов, некоторые, включая меня самого, были ранены. Многие не вернулись.
— Покажи хронометр, — приказал лорд верховный командующий. Офицер подчинился. Махариус потрясенно покачал головой. — Шестнадцать минут, — обратился он к Дрейку. — Нас не было шестнадцать минут.
