В этот момент великан замахнулся на меня. Удар был внезапным и быстрым и мог бы снести мне голову, не поймай Иван сержанта вовремя за запястье. Сервомоторы в руке Ивана взвыли, когда он остановил кулак, и оба застыли по разные стороны стола, силясь взять верх над соперником. Тогда насмешливый парень решил разбить стакан и попытался порезать меня осколками. Я скатился со скамьи и, вскочив обратно на ноги, увидел, что потасовка мгновенно разгорелась по всему залу. В нее втянулись и золотые галуны, и зеленые мундиры, и все остальные. К тому времени, как хаос достиг другого края таверны, никто уже понятия не имел, кто с кем дрался и почему. Они присоединялись либо чтобы развлечься, либо чтобы на них никто не напал первым.
Иван все еще мерился силами с великаном, его механическая рука могла сравниться с громадной мощью сержанта. Насмешливый парень решил ударить его сзади. Осколки стекла разрезали форму и обнажили под ней пласталь и керамит. Я решил, что увидел достаточно. Я поднял свою кружку и бросил ее в голову Весельчаку. Та полетела через стол, расплескивая по пути пиво, и попала ему прямо меж глаз, заставив рухнуть на пол.
— Хорошее пиво пролил, — горько заметил Антон, после чего вскочил на стол и боднул головой великана, заставив его упасть следом.
— Подумал, ты слишком долго с ним возишься, — бросил он и нырнул в гущу схватки.
Мне не оставалось ничего другого, кроме как последовать за ним.
Камеры были тесными, темными, сумрачными и под завязку забитыми потрепанного вида людьми. Над головами слабо мерцала единственная люмосфера. Охранники наблюдали за нами сквозь визоры тяжелых шлемов. Пару часов назад они привили мне уважение к себе и к своим дубинкам, когда ворвались в таверну и бросили нас в камеры, чтобы дать остыть.
— Только подумай, — произнес Антон. — Если бы Лев держал себя в руках, мы могли бы до сих пор пить пиво. Он у нас знатный любитель подраться.
— Насколько помню, здоровяка оскорблял не я, — заметил я.
— Типично: пытаешься уйти от ответственности за свои действия. Ума не приложу, как ты вообще дослужился до сержанта? — задался он вопросом.
— В это я могу поверить, — сказал я. — Тебе и впрямь бы умишка не хватает понять.
— Ну а я о чем — не может удержаться от колкости. Постоянно ввязывается в неприятности.
— Но драка-то была что надо, — вставил Иван.
— Ты говоришь так лишь потому, что сломал здоровяку руку, — сказал Антон.
— И сломал бы вдобавок челюсть, если бы ты не сбил его с ног, — ответил Иван.
— Он со своими дружками это заслужил, — внезапно посерьезнев, произнес Антон. — Он неуважительно отозвался о павших на Локи товарищах. И нам не надрали задницы.
Я вздохнул. Ничем другим наше поспешное отступление с Локи я объяснить не мог, но не собирался говорить этого вслух. Постепенно я трезвел, и до меня начало доходить, что нас мог подслушать кто угодно и одному Императору известно, как истолковали бы наши слова.
— По крайней мере, не сегодня, — все-таки не удержался я. — Мы преподали им урок.
Я огляделся. Большинство солдат в нашей камере были в зеленых мундирах. Охрана отлично знала, что людей из разных полков лучше не сажать вместе. Слишком велик шанс на убийство, если драка возобновится. Я не знал никого из них, но был рад, что они оказались там и встали на нашу сторону. Конечно, вряд ли они смогли бы поступить иначе.
Открылась дверь, и внутрь вошел офицер. Я узнал эту высокую стройную фигуру, как и ничего не выражающее лицо. Это был Гробовщик. Он прошествовал по коридору к нашей камере, словно знал, где нас искать. Рядом с ним шли двое охранников.
— Сержант Лемюэль, — сказал он, — у вас большие неприятности.
Я отдал ему честь, когда он велел отпереть дверь и выпустить нас.
Я не думал, что меня отведут прямиком к инквизитору Дрейку. Доставив меня в его кабинет, Гробовщик поспешил удалиться.
— Пьяная потасовка, сержант Лемюэль? Не ожидал от тебя такого, — сухо сказал Дрейк. В его голосе ощущались нотки неодобрения, но также и толика любопытства, из-за которой я стал даже еще больше подозрительным.
— Вы имеете на то полное право, сэр, — ответил я, прилагая все усилия, чтобы в моем голосе чувствовалось раскаяние.
— Расскажи, что случилось, — произнес он.
Я так и сделал, попутно задаваясь вопросом, почему этого могущественного человека вдруг заинтересовала стычка в таверне. Не уверен, прочитал ли он мой разум, или же догадался о моих мыслях по выражению лица.
— Ты член личной гвардии лорда верховного командующего, — ответил Дрейк, — и тебе не подобает участвовать в таких драках. Это плохо отражается на генерале Махариусе.
— Вы правы, сэр.
— Конечно, я прав. Вопрос в том, почему ты вообще ввязался в драку.
— Думаю, я буду честен, сказав, что не мы ее начали, сэр.
— Вечная отговорка. А кто тогда?
— Группа солдат из полка генерала Красса.
— Они спровоцировали вас?
Даже несмотря на похмелье, я задумался, куда он клонит.
— Немного. Они подсели за наш столик. Казалось, они нарываются на драку.
— Полагаю, это станет проблемой.
— Сэр?
— Раздоры в наших рядах, сержант Лемюэль. По-видимому, это отражение раздоров в верхних эшелонах командования.
— Думаете, генерал Красс конфликтует с лордом верховным командующим, сэр?
— Думаю, есть люди, которые этим заняты или, по крайней мере, хотят, чтобы казалось так.
Мне стало любопытно, почему он рассказывает это мне. И вновь он будто прочитал мои мысли:
— Махариус доверяет тебе, Лемюэль. И я доверяю тебе. Ты — надежный человек. Твоя гибель в барной потасовке стала бы для всех нас большой утратой.
— Не думаю, что это было вероятно, сэр.
— Люди никогда так не думают, пока с ними это не случается, и такое случается все время.
Мои глаза слегка расширились. Тайный мир бесшумных смертей относился скорее к его сфере деятельности, нежели моей.
— Зачем кому-то устранять меня?
— Настали странные времена, Лемюэль. Ты провел много времени подле центра власти Крестового похода. Твоя смерть смогла бы чуть пошатнуть лорда верховного командующего, а сейчас ведется такая игра, где эти «чуть» могут повлиять на судьбы миллиардов. И кроме того, твоя смерть позволила бы приставить к Махариусу кого-то другого.
У меня вдруг перехватило дыхание. Даже спустя все эти годы мне было не по себе от подобных разговоров, пусть я и видел смысл в его словах.
— С тем же успехом это могла быть случайная потасовка, сэр. Подобное случается все время.
— Могла, Лемюэль, однако моя работа — выискивать неприятные сюрпризы, сокрытые внутри того, что кажется случайностью.
