— Говорят, местные зовут улей Городом Ангела, — сказал Антон.
Он бросил рюкзак и рылся в нем, ища пропагандистский роман. Остальные его пожитки грязной грудой росли на полу. Мундир упал поверх рубашки. Фляга с тихим стуком покатилась к ботинкам и нагрудным знакам.
— Интересно, почему? — кисло спросил я.
Иван присвистнул, медленно понижая тон:
— Может быть, потому, что над этим местом маячит огромный чертов железный ангел, а его статуи торчат на каждом углу?
Он засунул вещи под кровать и теперь просто сидел, иногда прикладываясь к фляге. Интересно, сколько в ней осталось. Ивану явно не хватит надолго, а охладителя, который можно было бы перегнать в жуткое пойло, в ближайшее время нам не видать.
Антон достал карту и развернул ее, словно в ней могла оказаться его книжечка. Несмотря на засаленность, я тут же узнал ее. Это была старая имперская разведкарта третьей зоны Юрасика Прим. Те земли мы усеяли трупами еретиков, и бурые пятна на карте могли быть следами их крови. Меня вдруг пронзило яркое воспоминание о зеленых джунглях и тропических островах. Я вспомнил встроенный в утесы ДОТ и «Неукротимого», который, паля из всех стволов, несся по прибережным волнам.
— Я случайно не давал книгу тебе, Лев? — спросил Антон.
— На кой черт мне она сдалась? — сказал я. — Я читал ее столько же раз, сколько и ты.
Честно говоря, это не совсем так. Наверное, Антон прочел этот красочный образчик пропаганды более тысячи раз, уж точно не меньше, чем «Памятку имперского гвардейца для поднятия боевого духа». Он перечитывал книгу хотя бы раз в неделю с тех пор, как мы начали трудиться в факторуме Велиала, когда нам было всего двенадцать. Я никогда не забуду, как он корпел над ней, водя пальцем по каждой строчке, и шевелил губами, вчитываясь в слова, хотя все мы знали их наизусть.
— Иван? — спросил он.
— Ты ведь знаешь, как я ее ненавижу!
— Еще одна причина, почему ты мог забрать ее и сжечь, — сказал Антон.
— Кстати, неплохая мысль.
— Даже не думай.
— Во внешнем кармашке рюкзака не смотрел? — спросил я.
— Конечно, смотрел. Думаешь, я совсем идиот?
— Ты отлично знаешь ответ.
Я потянулся и поднял рюкзак из растущей горы нестираной одежды и безделушек, которые Антон собрал за многие годы войн. Я отщелкнул замок на правом кармашке, где Антон обычно держал книгу, полез внутрь и вынул ее.
— Ты только что подбросил ее туда, — раздасадованно сказал он.
— Конечно, воспользовавшись псайкерскими силами. А сейчас, наверное, с их помощью и подожгу ее.
— Не смей! — Длинная костлявая рука Антона резко потянулась ко мне.
Стоявший позади него Иван кивнул. Я перекинул книгу ему прямо над головой Антона.
— Отдай, козел! — закричал Антон и повернулся, чтобы выхватить ее из рук Ивана.
Тот бросил книгу Новичку.
— Отдай сейчас же, если не хочешь проблем, Новичок, — сказал Антон.
Парень сник и повесил голову. Он молча протянул книгу, но стоило Антону потянуться за ней, как метнул ее мне.
Антон с криком ринулся на меня. Я как раз успел бросить книгу, прежде чем он вцепился в меня и потянулся к горлу. Вдруг Иван с Новичком замолчали, и, заглянув Антону за плечо, я сразу понял причину. За нами стоял Заместитель. Он вошел в комнату без стука и на лету поймал книгу.
Антон обернулся посмотреть, на что я так уставился, и побелел. Мы торопливо отдали честь, что, учитывая нашу позу, могло показаться весьма глупым.
Заместитель заговорил:
— В девять утра по имперскому времени вас ждут на плацу. Вы предстанете перед лордом верховным командующим Махариусом для награждения.
Он повертел книгу в руке, словно разглядывая ксеносскую реликвию, потом положил ее на кровать и сказал:
— Продолжайте.
С этими словами он вышел, но почему-то у всех разом пропало настроение для веселья.
Я стоял перед собравшимися полками на огромной площади за новыми казармами. Их освещало неровное пламя центрального огненного фонтана, вздымавшегося над сплоченными рядами солдат. Одетые в парадную форму, они выстроились перед своими машинами, которые для такого случая были вымыты и выскоблены до блеска. Потребовался бы всего один меткий снаряд, чтобы уложить целый полк, и врагу в целости и сохранности достались бы все наши танки.
Наш полк стоял в первых рядах. 7-й Велиальский первым ворвался в Железоград и выдержал массированную контратаку повстанцев на зону факторума. Мы были острием Крестового похода, нас испытали, и мы не сломались. Конечно, нас осталось чертовски мало, но командование едва ли волновали такие пустяки. Солдат всегда можно заменить. Нет более распространенного ресурса в Империуме, нежели простые бойцы.
Мы ждали Махариуса. Казалось, вся Галактика замерла в ожидании. Воздух пронизывало нетерпение, и ничего подобного мне прежде не доводилось ощущать. Находясь слева от подиума, возведенного между двумя «Гибельными клинками», я как будто чувствовал настроение тысяч солдат. Каждый из них словно ожидал прибытия пророка, который одним-единственным словом изменит его жизнь. Только Заместителя, похоже, нисколько не затронуло всеобщее волнение. Даже важность грядущего момента не могла вернуть его из того разрушенного мира, в котором он теперь обитал.
Громогласный рев возвестил о прибытии Махариуса. В небе появился блестящий овальный аэромобиль. Это был личный транспорт губернатора, не военный. Богато разукрашенный золотом и инкрустированный драгоценными камнями, аэромобиль и сам походил на летающую драгоценность. В иных обстоятельствах он показался бы вершиной безвкусицы по сравнению с грозными дюрасталевыми танками, рядами выстроившимися под ним, но мысль о том, что в нем находился сам Махариус, меняла все коренным образом. Аэромобиль казался совершенно уместным для покорителя миров. При одном его виде солдаты радостно закричали.
Золотая машина начала снижаться, пока не зависла над платформой. Открылась боковая дверь, и оттуда выдвинулся длинный трап. Мгновение спустя по нему в окружении свиты прошел Махариус. Со своего места у платформы я отчетливо смог разглядеть его профиль. Он походил на смертного бога. Махариус словно светился, но этот свет исходил вовсе не от брони, в которую он был облачен. Он попросту затмевал окружающих, даже таких важных людей, как инквизитор Дрейк и приземистый, мускулистый генерал Сеян. Техножрецы следили за каждым его шагом с помощью устройств-мониторов. Над ними бдительно парил технический херувим. Как обычно, это событие запишут и покажут остальным армиям.
Махариус развел руками в величественном приветствии, а затем имперская процессия скрыла его из виду. Он перекинулся несколькими словами с людьми, его голос усиливался древним устройством, а слова благодаря загадочной науке Адептус Механикус передавались войскам по всей планете и мирам системы.
