— Я не удивилась, увидев тебя. Я знала, что ты входишь в состав подразделения, которое охраняет Махариуса, — я лично утвердила его.
— Ты его утвердила? — Я был в смятении, но ее слова немного приободрили меня.
— Я перевелась в больницу, когда стало ясно, что Махариуса отправят туда.
Я задумался над сказанным. Все идеально сходилось. Мы встретились за ночь до того, как узнали, что Махариус ранен.
— Если бы я прибыла раньше, неприятностей можно было бы избежать. Но я оказалась как раз вовремя, чтобы пресечь убийство лорда верховного командующего. Ты и твои товарищи помогли мне. Прими мою благодарность.
Это было не похоже на шутку. В Анне не осталось и следа той девушки, которую я знал. Она исчезла, словно была не более чем маской, которую можно легко сбросить.
— Ты и нас спасла.
— Не за что, это произошло случайно, во время спасения лорда верховного командующего.
Я улыбнулся ей. Она недвусмысленно дала понять, как мало мы для нее значим.
— Что касается остального, случившегося между нами, — это ведь было частью твоей легенды, чтобы сблизиться с девушками и избежать подозрений? Поэтому ты так защищала Ангела?
— Именно. Ты проницательный человек, рядовой Лемюэль.
— Я сболтнул кое-что…
— Да. Сболтнул.
— Это…
Я не знал, что именно хочу сказать, но она закончила вместо меня:
— Есть ли это в твоем досье?
Я оглянулся, чтобы проверить, не слушает ли нас кто-то еще. Дрейк, похоже, полностью погрузился в свои заметки. Махариус спал. Я кивнул.
— Пока нет, — ответила она. — А может, никогда не будет.
Ее слова повисли в воздухе. Похоже, у нее появился рычаг воздействия на меня. Мне вдруг стало интересно, зачем он ей. Тогда я еще не понимал, в насколько пропитанном ложью мире ей приходилось жить и действовать. Возможно, не знаю даже по сей день.
— Понятно, — сказал я.
Я развернулся, чтобы уйти, втайне надеясь, что выгляжу скорее злым, чем напуганным.
— Лев?
Я оглянулся через плечо. Она улыбнулась и внезапно стала такой, какой я ее помнил.
— Было весело.
Я покачал головой и ушел. Интересно, говорила ли она о той ночи, которую мы провели вместе, или же о том, что только что проделала со мной?
— Нужно узнать, что происходит, — сказал Махариус. После отдыха он вновь наполнился энергией. Мы собрались у витрины и внимательно слушали его. — Нам нужны припасы, а еще надо связаться с нашими людьми, если такие остались.
Он посмотрел на нас. Махариус переводил львиный взгляд с одного лица на другое, словно ища признаки несогласия. Никто не посмел ему перечить. Никто не подумал дезертировать. Куда нам идти?
Несколько часов спустя, когда Махариус очнулся, он полностью взял командование на себя. Мы были словно небольшие астероиды, которые попали в гравитационный колодец газового гиганта и стали его временными спутниками. Только Заместитель казался безразличным, но, похоже, его уже ничто не волновало.
— Если пойдем наверх, еретики, скорее всего, заметят нас. Они бросятся на ваши поиски, едва поймут, что не нашли ваше тело. — Дрейк был единственным, кто чувствовал в себе силы открыто возражать Махариусу. Остальные просто последовали бы за ним, даже если бы он приказал пойти на штурм Собора Ангела. — Нам нужно просто прятаться до тех пор, пока не прибудет Сеян и не отобьет город. Тогда мы выйдем на связь со своими силами.
— У тебя есть агенты, — заметил Махариус. — Первые несколько недель ты внедрял их и вербовал местных жителей.
— От наших людей будет польза, если их не поймают, — сказал Дрейк. — Сомневаюсь, что местные будут нам полезны. Они работали на нас, потому что считали, что мы побеждаем, или же потому, что мы имели на них влияние. Теперь у нас не так много рычагов.
— Ты сможешь связаться со своими людьми обычным способом?
По тону Махариуса мы поняли, что он говорит об использовании психических сил.
— Это может быть не вполне разумно. У еретиков много несанкционированных псайкеров. Они могут обнаружить меня.
— Могут. Могут. Могут. Мне кажется, ты слишком много рассказываешь мне, что не может быть сделано, верховный инквизитор, и очень мало времени уделяешь тому, что возможно.
Дрейк одарил его прохладным взглядом. Он не привык, чтобы к нему обращались подобным тоном. Он привык, чтобы его боялись. Махариус бесстрашно посмотрел ему в глаза. Пусть он командовал армией, в которой насчитывалось меньше десятка человек, но все равно оставался имперским командующим. Вполне возможно, Дрейк мог убить нас без малейших усилий, но Махариус, судя по его виду, даже не думал о подобной возможности. Наконец, поединок воли между генералом и инквизитором закончился, и первым взгляд отвел Дрейк.
— Я сделаю все, что смогу, — пообещал он.
— Хорошо, — сказал Махариус и ухмыльнулся. — Остальные, соберите еду и боеприпасы. Нам понадобится все, что сможем найти. Попытайтесь не привлекать внимания, пока занимаетесь этим.
Судя по его поведению, ему нравилось держать все под контролем. Никто бы не подумал, что мы остались одни в городе, переполненном сильными противниками. Махариус даже не сомневался, что сможет отыскать способ обратить бедственное положение в победу. В тот момент я начал подозревать, что Махариус не вполне здоров в привычном для большинства из нас значении.
Но, здоровый или нет, он оставался великим человеком.
— Мы бывали и в худших передрягах, — сказал Антон.
Мы сидели в подулейном баре сектора 13, и никто не обращал на нас внимания. Мы были просто очередными людьми с оружием и в заляпанных кровью комбинезонах. Докторские халаты окончательно измазались, пока мы перетаскивали снаряжение на новую базу. Наши лица покрылись грязью, мы не брились уже пару дней. Антон отхлебнул дистиллированного спирта и скривился — видимо, пойло действительно было неважным. Мы общались на уличном велиальском диалекте, и это тоже не привлекало к себе внимания. Похоже, здесь чужестранной речью никого не удивишь. В городах-ульях существовало множество технических диалектов, на которых разговаривали разнообразные касты и гильдии. Иногда люди, которые выросли в местах, расположенных в паре километров, не могли понять друг друга.
— Например? — спросил я.
Я был в мрачном расположении духа. В воздухе было разлито предчувствие чего-то. Что-то давило на нас. Думаю, мы все это ощущали, но понятия не имели, в чем дело. Это не напоминало пораженческое отчаяние. Казалось, словно невидимые психические миазмы изливались из верхних уровней улья и оскверняли сами наши души.
Иван тихо присвистнул. Неровный свет газовых огней отражался от его металлической щеки. Интересно, заметил ли его кто-то. Вряд ли. Город слишком большой, а людей слишком много. Но если Ивана и заметили, что мы сможем сделать?
