Схватка превратилась в круговорот смерти. Иван размахивал металлическим кулаком, из которого выдвинулись шипы и лезвия, превратив в нечто похуже древней булавы, и с его помощью блокировал удары штыков. Думаю, противников несказанно удивил такой импровизированный щит, ибо никому из них так и не удалось даже ранить Ивана.
Я огляделся, чтобы убедиться, что Махариус цел. Антон стоял рядом с ним, продолжая вести огонь из снайперской винтовки. Его скорость и меткость впечатляли. Никто не мог и близко подобраться к нему, и каким-то образом в творившемся хаосе ему удавалось снимать свои цели одну за другой. Впрочем, сиявший щит Дрейка защищал Махариуса и инквизитора от случайных попаданий, поэтому Антон мог нести смерть в полнейшей уверенности, что не ранит людей, которых должен был защищать. Не большое преимущество, в подобном бою ты пользуешься всем, чем можно.
Еретик ткнул в меня цельноснарядным оружием. Я бросился в сторону, извернувшись в полете, а потом поступил на редкость глупо: вскинул дробовик и нажал на спусковой крючок. Отдача от выстрела едва не выбила мне плечо. Однако с животом еретика случилось кое-что похуже.
Одна из громадных обезьян-волков кинулась ко мне. Под мехом взбугрились мышцы, длинные когтистые лапы напряглись, собираясь разорвать меня на куски. Рот распахнулся в громогласном реве. На пожелтевших клыках блеснула слюна.
Я перезарядил дробовик, зная, что у меня остался всего один выстрел. Я прицелился в разверзнутую вопящую пасть, стараясь не обращать внимания на то, что существо почти настигло меня и ему оставалось лишь потянуться и раздавить мне голову огромной лапой. Я нажал на спусковой крючок. Заряд прошел сквозь нёбо и вышиб затылок. Выстрел был таким мощным, что он сбил существо с ног, и оно рухнуло назад, на еретиков.
Только я облегченно выдохнул, как что-то врезалось в меня с силой кувалды. Рука онемела. Меня крутануло, словно тряпичную куклу, брошенную через всю комнату. Я упал навзничь с горящим от боли бицепсом.
На мгновение у меня возникло одно из тех ужасных подозрений, которые неизменно появляются, когда в тебя попадают. Что это было? Это мои последние секунды? Сейчас все померкнет?
Я боролся с болью, стараясь не утонуть во тьме. Я решил, что не умру просто так. И вдруг краем глаза заметил кое-что в подернутом пурпуром небе. Снежные рейдеры были именно там, где и предсказал Махариус. Они стреляли с возвышенности по флангу еретиков. Я надеялся, что им хватит ума не открывать огонь из тяжелого оружия по людям, сцепившимся в бою. По-видимому, та же мысль пришла в голову и Антону. Он подобрал упавшее знамя Махариуса и поднял его так высоко, как только мог, решив напомнить новоприбывшим, кто находится внизу.
До меня донеслись крики с противоположной стороны, и я понял, что у Махариуса что-то пошло не по плану. Новамиряне не заняли предписанную им позицию, ринувшись вместо этого вперед, чтобы охватить еретиков с фланга и тыла. В данных обстоятельствах это было лучше, чем стрелять в гущу тел, но подобный маневр должен был им дорого обойтись. На их месте я бы держался на расстоянии и просто вел огонь.
Вероятно, они увидели львиное знамя и поняли, что их генерал в опасности, поэтому бросились ему на помощь, не считаясь со смертельным риском. Именно такую преданность Махариус вселял во всех, с кем ему приходилось сталкиваться. Генерал ответил как истинный герой. Он ринулся вперед, рубя цепным мечом всех, кто вставал у него на пути, постепенно двигаясь навстречу новамирянам и подальше от фланкирующего огня Снежных рейдеров.
Я поднялся на ноги, с трудом сжимая дробовик в здоровой руке. Посмотрел вниз. Раненая рука кровоточила, но не сильно. Я выронил оружие, опустился на колени и здоровой рукой достал нож. С его помощью срезал кусок окровавленного рукава и оглядел ранение. На коже расцвела гематома, из израненной плоти текла кровь. Я собирался нанести на руку синтеплоть.
Едва я только подумал об этом, как на меня набросился очередной еретик, собираясь проткнуть древним кривым штыком, прикрепленным к стволу ружья. Я метнул в него нож. Учитывая ранение, бросок получился не самым лучшим, и оружие стукнуло рукоятью еретику под глаз. Теперь я остался и вовсе безоружен. Я понял, что обречен, однако в этот самый момент на выручку подоспел Иван, блокировав штык механической рукой и одновременно подавшись вперед. Я понял, что сейчас последует, и мне захотелось отвернуться.
Механическая челюсть Ивана сомкнулась на трахее человека. Мой товарищ тряхнул головой, разрывая еретику глотку, и на его лицо брызнула яркая артериальная кровь. Алые капли закапали с металлической части его лица, будто стекающие по зеркалу красные слезы. Я ощутил, что надо мною кто-то стоит, и обернулся, готовый защищаться. Антон отступил назад, словно испугавшись, что я могу ударить его. Я поинтересовался, что ему нужно.
— У тебя ножа нет, — с идиотской ухмылкой заметил он. — Ты так мастерски разоружил себя, что еретик угодил прямо в твою ловушку.
Антон подступил ближе, взглядом выискивая угрозы. Иван продолжал терзать труп еретика, словно бойцовый пес. Эпицентр боя к этому времени сместился дальше. Вокруг нас по-прежнему кипела схватка, но мы оказались в затишье, окруженные мертвецами и теми, кому вскоре предстояло к ним присоединиться.
По руке растеклась клейкая масса, и я понял, что Антон нанес на рану синтеплоть.
Издалека послышались победные крики. Знамя Махариуса возвращалось обратно к нам, несомое волной новоприбывших имперских гвардейцев. Я понял, что Антон, по-видимому, выпустил его или передал кому-то другому, когда бросился мне на помощь. Иван оторвался от трупа. Его рот был весь в крови. Металлические зубы также покраснели. Он выглядел так, будто пережил ужасную катастрофу, но, конечно, вся кровь принадлежала еретику, которому он перегрыз горло.
Мы двинулись к Махариусу. Инквизитор Дрейк смерил нас долгим тяжелым взглядом. Наверное, он гневался на нас за то, что мы на какое-то мгновение оставили лорда верховного командующего. На один пробирающий до дрожи миг его холодные синие глаза уперлись в меня, но затем двинулись дальше. Впрочем, его штурмовики продолжали глядеть на нас, как будто заметили неодобрение своего хозяина и решили, что нужно уделить больше внимания тем, на кого он так пристально посмотрел. Сложно сказать. Я не видел их лиц за лицевыми масками шлемов.
Но Махариуса наше кратковременное отсутствие, похоже, ничуть не взволновало. Его лицо сияло триумфом и радостью, которую ему неизменно давала победа в реальном бою. Я не сомневался, что он все заметил. Махариус всегда все замечал и никогда ничего не забывал.
К нам подбежал полевой медик. Первым делом он осмотрел Махариуса и Дрейка. Лорд верховный командующий указал на меня, и адепт подошел ко мне. В считанные минуты он нанес герметик из синтеплоти. Моя рука стала холодной и нечувствительной. Пока я не мог использовать дробовик, поэтому мне пришлось перебросить его за спину и достать пистолет.
Отовсюду прибывали новые и новые войска. Десантные корабли «Валькирия» начали сбрасывать штурмовиков на крышу главного яруса зиккурата, противовоздушные системы обороны которого нам удалось подавить.
