— Кого вы можете назвать конкретно?
— Юрий Лужков, президент Татарстана Шаймиев, бывший президент Якутии Николаев, Рушайло, бывший глава МВД Куликов, бывшие вице-премьеры Егор Гайдар и Виктор Черномырдин. Потом засветились и бывшие главы ЦБ Виктор Геращенко и Сергей Дубинин. Не обошлось без бывшего министра сельского хозяйства Геннадия Кулика. Знаменитое дело «Урожай» вы помните?
Почему я знаю обо всём: мне пришлось в то время работать в совете земельной реформы. Да это как-то и не скрывалось в определённых кругах, где все всё знают друг про друга. Деньги шли через «Агробанк», «Промстройбанк». Впоследствии управляющий «Агробанка» Лихачёв был убит. Кроме того, была специализация на золоте. Его вывозили из Якутии, Магадана с 94-го по 95-й год. Ясное дело, без жертв не обошлось…
— Как я поняла, вы всё знали, но предпочитали молчать?
— Я не только знал, всё происходило с моим участием. Я считал, что всё это делается для усиления России. Потому и не считал, что занимаюсь чем-то противоестественным.
— Когда наступило прозрение?
— Четыре-пять лет назад. Я несколько раз встречался с бывшим замгенпрокурора Катышевым, а впоследствии и с Василием Колмогоровым. И всё больше стал убеждаться, что эти люди имеют отношение к сокрытию преступлений. Я ему рассказал, Колмогорову, что его дочери, так сказать, пользуются плодами этого золота в Швейцарии и Англии.
— А он, конечно, ничего не знал?
— Знал, ясное дело. Но я же ему в лицо об этом сказал. И он ещё спросил, что ему делать в этой ситуации. Я посоветовал, что убийцы должны быть арестованы.
— Простите, убийцы — кого?
— Так ведь когда проводились эти, назовём так, операции — посредников не оставалось.
— А кто были эти посредники?
— Хотя бы известные уголовные авторитеты — Сильвестр и Глобус. У меня вот «Линкольн» от Сильвестра остался.
— Он вам его завещал?
— Нет, я через Туманова купил «Линкольн», а это оказалась машина Сильвестра.
Потом, посредником был управляющий Лихачёв из «Агробанка», тоже, как я говорил, убитый. Потом вот депутат Головлёв.
— А Головлёв тут при чём?
— А с помощью чеченских денег происходила приватизация, в том числе и в Челябинской области. Похищались десятки и сотни тысяч тонн металла с металлургических комбинатов Челябинской области. С помощью моих документов.
— То есть вы опять всё знали, но молчали?
— Тут такая история. Прежде чем встретиться с Василием Колмогоровым, я весной этого года в Думе в присутствии 400 депутатов сказал прокурору Устинову, что на моих счетах лежат 14 миллиардов долларов денег. Слиска вела тогда заседание. А на следующий день я пришёл к Устинову. И он спокойно предложил получить мне свою долю с этого золота. Но появлялось условие: я должен молчать про все остальные дела. Я отказался. И сказал ему, что пусть мою долю и все деньги вернут России.
— С чего вдруг такое бескорыстие?
— А потому что я не знал, когда это происходило. Ведь они просто использовали мои документы и мои доверенности.
— Вы можете сейчас снять эти деньги.
— На это нужна политическая воля нашего государства. А министерство юстиции Бельгии эти деньги арестовало.
— Вы не боитесь своей, так скажем, разоблачительной деятельности?
— А смысл какой бояться?
— А почему они, если это столь безжалостная команда, вас терпят?
— А потому, что они деньги эти снять не могут. То есть правительство не может снять эти 14 млрд из Бельгии. Хотя все перечисленные лица получают там дивиденда.
— Что — и Гайдар, и Лужков?
— До сих пор, и не только они, но и все остальные.
— И никого, кроме вас, это не беспокоит?
— Следствие продолжается. Поэтому сегодня очень важен закон, который смог бы прекратить отток денег и наказать виновных. В нашем случае тут и прокурор Устинов, и Колмогоров. Все четыре министра МВД замешаны в коррупции.
— А депутаты?
— А как же. Вот Владислав Резник с подачи Бориса Березовского сформировал финансовую часть «Единства».
[2] депутаты в ОВР тоже не безгрешны.
— Они, когда вас встречают, радуются?
— Отворачиваются… Предпочитают терпеть и молчать…
— Грубо говоря, все повязаны?
— Да, это так. Можно сказать, что нами управляет мафия».
…Надо иметь в виду, что на Западе не ходят «свободные» деньги. Они все на учёте! Это мы не знаем, где спрятаны деньги наших чиновных воров, а на Западе прекрасно знают, у кого, где и что лежит. И этот факт делает нашу элиту очень управляемой, ведь подавляющая часть денег имеет незаконное происхождение. Помните дело кремлёвского «завхоза» Бородина? Это была лёгкая демонстрация возможностей Запада по отношению к нашей элите.
Новые собственники
Все многочисленные способы обогащения «новых русских» можно свести к трём основным:
— расхищение и продажа ценностей, накопленных в период существования СССР;
— хищение зарубежных кредитов и помощи;
— присвоение основной части выручки работающих предприятий без инвестирования в их деятельность, то есть её «проедание».
По расчётам академика Д. Львова, сейчас в России 75 % доходов имеют рентное происхождение, 20 % приходятся на долю капитала и лишь 5 % — на долю труда. На рентную составляющую приходятся 45–60 миллиардов долларов в год, которые формируют «теневой» поток финансовых ресурсов, оседающий в «теневом» бизнесе, оффшорных зонах и криминальных структурах.
Новые собственники были эфемерными, и кроме мгновенной, в недели получаемой выгоды, их ничто не интересовало. Не задумываясь, они губили производственные системы. Состоявшееся в несколько первых лет реформы падение производства вдвое в значительной части обусловлено именно этим обстоятельством. Раздав за бесценок свою собственность и позволив новым владельцам фактически уничтожить часть мощностей, государство разрубило хозяйственные связи не только между Россией и странами СНГ, но, что ещё более важно, внутри самой России. В более чем критическое положение были поставлены не только многие предприятия, но целые отрасли, и прежде всего машиностроение. Косвенно это был удар (через смежников) по не приватизировавшимся предприятиям оборонной промышленности.
Особенно активно приватизировали добывающие предприятия. Они работали на экспорт, на рынке чувствовали себя хорошо, давали большой доход. Но их успехи получаются за счет эксплуатации природных ресурсов, а они — государственная собственность. Однако об этом государство как бы забыло; в ходе приватизации добывающих предприятий соответствующие природные ресурсы практически не оценивались. Закреплённые за предприятиями права пользования недрами новые собственники получили фактически даром.
