Внезапно я замечаю стоящее в углу фото. Улыбнувшись их умению выбрать подходящий момент, я хватаю фото и продолжаю подъем.
— Что это? — спрашивает Сайнс, замечая фото.
— Кто-то потерял свой воскресный снимок, — бормочу я, изучая фото в режущем глаз после темноты освещении склепа. На нем изображена молодая привлекательная женщина. Лицо знакомое, но я никак не могу ее узнать. На заднем плане неясно вырисовывается Дворец. В руках у нее газета. Уверен, что когда поднесу к ней увеличительное стекло, то смогу различить дату, ведь снимок подброшен именно с этой целью.
— Где он был? — спрашивает Сайнс, беря у меня снимок.
— На лестнице. Когда сюда входили в последний раз?
— Вчера. Нет… — Он делает паузу. — Вечером в понедельник. Четыре гвардейца. Внизу оставались лампы, веревки и другое снаряжение. Они приходили его забрать.
— Они не могли не увидеть фото. Либо оно оказалось здесь после их прихода, либо его оставил кто-то из них.
Сайнс качает головой:
— Я был здесь после их ухода. Это не они.
— Вы уверены?
— Абсолютно. — Он возвращает мне фото.
— Тогда я не буду тратить время на то, чтобы их опрашивать.
Я уже хочу спрятать фото, но внезапно в памяти как будто вспыхивает яркий свет. Я подношу снимок ближе к глазам.
— А ведь я ее знаю, — бормочу я, — встречал много лет назад. Она работала в…
В мозгу раздается щелчок, я вспоминаю имя, но повторяю его только себе самому, не видя необходимости информировать любознательного доктора Сайнса. Ама Ситува, дочь Кафрана Рида, который был владельцем самого необычного ресторана в городе. Я не посещал его уже десять лет. Я даже не знаю, существует ли он. Но узнать это не составит большого труда.
* * *
К моему удивлению, не только ресторан Кафрана до сих пор процветает, но и его прежний владелец все еще на своем месте и выражает готовность поговорить со мной.
Кафран Рид выглядит старше своих лет — седой, сгорбленный, немощный. Большую часть времени он проводит в ресторане, который за эти годы мало изменился — так же кричаще раскрашен, — но теперь у него есть управляющий. Кафран только общается с персоналом и посетителями, проверяет продукты, пробует блюда, заботится о музыке (преимущественно мелодии и песни 60-х и 70-х) и ждет, когда смерть предъявит на него свои права.
— Ама Ситува? — безучастно повторяет он, когда я задаю свой вопрос.
— У вас есть дочь?
— Увы, нет. — Он горько улыбается. — Я очень хотел иметь дочку, но этому не суждено было случиться.
Я показываю ему фото, которое подобрал в Холодильнике:
— Узнаете эту женщину?
Ему приходится надеть очки, после чего он начинает пристально изучать фото. Но ни намека на узнавание не мелькает в его старых усталых глазах.
— Простите. — Он грустно смотрит на меня.
Кафран приглашает меня остаться на ланч, но я вежливо отказываюсь. Слишком много дел. Перекушу что-нибудь на ходу.
Выйдя на улицу, я вынимаю сотовый телефон и набираю номер, который вчера дал мне Тассо. Он отвечает на втором гудке:
— Алжир?
— Я хочу, чтобы вы кое-что для меня проверили. Список Аюмарканов, который я видел, это старая копия, которую мой отец украл из файлов Дворца. У вас есть более новый…
— Я знаю все имена, — прерывает он, — раньше я просматривал его регулярно, надеясь, что какое-нибудь имя расшевелит мою память. Говори.
— Ама Ситува.
Он крякает:
— Она была добавлена в список одной из последних. Я спрашивал о ней Капака, но он никогда не говорил о том, знает ли ее.
— Спасибо.
Я спешу домой, где разглядываю газету на фото через увеличительное стекло. И узнаю, что Ама Ситува, которая является Аюмарканом и уже десять лет как мертва, сфотографирована около Дворца меньше чем неделю назад. Я откладываю фото в сторону и перестаю о нем думать. Я знаю, как можно подделать дату в газете. Это фото ни о чем не говорит. Я не поверю в ее возвращение из царства мертвых до тех пор, пока не увижу своими глазами. И даже тогда я оставлю себе право на сомнения.
Я слоняюсь по улицам в обличье своего отца, показываю фото Капака Райми и Амы Ситувы, расспрашиваю людей, не видели или не слышали ли они что-нибудь о них. Моим контактам имя легион. Как Паукар Вами, я известен тысячам членам банд, владельцам магазинов, бомжам, завсегдатаям ночных клубов, сутенерам, проституткам и всевозможным ночным существам. В своем большинстве они боятся меня и, когда я начинаю задавать вопросы, выкладывают все, что знают, чтобы поскорее отделаться от меня.
Они все знают Райми, но не видели его с тех пор, как он пропал. Также они не представляют, где он может находиться. Женщину не узнает никто. Я спрашиваю, не активизировались ли за последнее время слепые священники в белых одеяниях. Я задаю этот вопрос только наиболее осведомленным информаторам, но никто из них тоже ничего не может сказать.
Уличная публика растревожена. Хотя город и стабилизировался с тех пор, как Тассо возглавил власть во Дворце — за последние двадцать четыре часа это стало широко известно, — ветераны знают, что это затишье временное. Бочонок уже запалили, и он должен взорваться, а те, кто живет или работает на улицах, получат главный удар взрывной волны. Я требую от них, чтобы они собирали слухи о Капаке Райми и искали женщину, изображенную на фото, но большинство слишком озабочено своим собственным благополучием, чтобы сосредотачиваться на чем-то еще. Я вряд ли могу на них рассчитывать.
Четверг проходит. Пятница. Много путешествий в обличье Эла Джири и Паукара Вами — по дневным и ночным мирам. Я никогда не ограничивался восточной частью города, но здесь я более могуществен и чувствую некоторую тревогу и нежелание распространять свою власть дальше, чтобы не захватить чересчур много территории. Вами знают и боятся во всех частях города, но больше всего уважают на востоке. Я должен быть осторожен. Вежлив. Действовать не только угрозами, но и подкупом. Испрашивать разрешения у главарей более влиятельных банд работать на их территории. Картина была бы совсем иной, если бы я просто выслеживал добычу. Я мог бы приблизиться, нанести удар и исчезнуть. Но эти поиски могут затянуться на много недель. Требуется определенная степень дипломатичности.
Между делом я изучаю лица стариков на улицах и в окнах домов. Мои глаза внимательно вглядываются в тех, кто имеет хотя бы отдаленное сходство с Биллом Кейси. У меня нет времени фиксировать сознание на Билле, я должен сконцентрироваться на Райми. Но я не могу заставить себя прекратить его поиски. Я задаю осторожные вопросы. Если он прячется в городе, кто-то еще, кроме Райми и Тассо, должен знать о его местонахождении. Если я сам найду этого экс-копа, тогда у них все сорвется. Тассо — да кто угодно — сможет поиметь меня, когда я расправлюсь с Биллом.
