Весной 1627 года Валленштейн начал свою кампанию. Георг Вильгельм Бранденбургский был, пожалуй, самым безвредным правителем в Германии, за исключением тех случаев, когда ему приходилось поступать против своей воли. Его политика была проста и ясна. Он хотел лишь одного: оставаться курфюрстом и передать по наследству титул сыну
[560]. Прежде чем судить его слишком строго, надо помнить, что он взошел на престол, преодолевая жесткую оппозицию, а его двор приютил опальных родственников жены: она была сестрой Фридриха, низложенного государя Богемии. Сама география не позволяла ему сохранять нейтралитет. Его земли оказались между уцелевшими в Силезии войсками Мансфельда и армией короля Дании. Они, безусловно, попытаются соединиться, и Валленштейн, дабы не допустить этого, конечно же, вторгнется в Бранденбург. Хуже того, шведский король использовал Пруссию как базу в польской войне и, нравилось это или нет Георгу Вильгельму, вынудил его уступить удобный порт Пиллау
[561]. Ходили слухи, будто Густав Адольф может прийти на помощь побитому Кристиану. В таком случае он тоже должен был пройти через Бранденбург, а императорская армия непременно попыталась бы его остановить.
В целях самосохранения Георг Вильгельм даже признал Максимилиана курфюрстом
[562], ошибочно полагая, что лига не позволит Валленштейну напасть на него. Пустые надежды. Тщетными были и его протесты Вене. Когда посол курфюрста заявился к Валленштейну с просьбой вывести войска из Кроссена, генерал, лежа в постели, бесцеремонно спрятал голову под подушку и не стал его слушать
[563].
Еще до наступления лета 1627 года войска Валленштейна под началом одного из его лучших командиров, Ганса Георга фон Арнима, протестанта и уроженца Бранденбурга, вошли в курфюршество Георга Вильгельма. Несчастный курфюрст пытался организовать людей на защиту своих земель, но когда отряд из шестидесяти человек — и это все, что он смог набрать, — попробовал оккупировать Берлин, жители, лютеране, закидали их камнями, выгнав из города. Кто-то пустил слух, будто их хотят насильно обратить в кальвинизм. По всей провинции подданные Георга Вильгельма предпочли подчиниться превосходящей силе пришельцев. Ной-Бранденбургза попытку оказать сопротивление был наказан разграблением города. Поэтому в Хавельберге жители, предупрежденные о приходе Арнима, изгнали гарнизон и открыли ему ворота
[564]. Георгу Вильгельму ничего не оставалось, как последовать их примеру. Он повиновался и повел себя любезно, объявив, что интервентов надо принять как друзей
[565]. В это время его незадачливый посол возвращался из Вены с письмом от Фердинанда: император заверял курфюрста в неизменном к нему почтении
[566]. Послание должно было хоть как-то утешить Георга Вильгельма.
Захватив Бранденбург, Валленштейн мог без труда разделаться с разбросанными силами протестантов. Король Дании всю зиму пытался найти вспомоществование. Правительство Англии, его единственная надежда после измены Ришелье, не прислало ни кораблей, ни денег
[567]. Фридрих Богемский был беден как церковная мышь, голландцы платили ему мало, англичане не платили вовсе, и его дом осаждали кредиторы. Только за молоко он задолжал 140 фунтов, и у него не было ни гроша за душой
[568]. Зная, что от короля Дании не будет никакой пользы
[569], Фридрих решил снова положиться на шведского короля
[570]. Герцоги Мекленбурга, последние союзники Кристиана, поступили аналогичным образом, и субсидии, которые они ему обещали, приходили несвоевременно или совсем не приходили
[571]. Герцог Брауншвейг-Вольфенбюттель уже давно помирился с императором и стремился выдворить войска Кристиана из тех немногих районов, в которых они все еще находились
[572]. Испытывая хроническую нехватку денег, провианта, лошадей, Кристиан с трудом пытался удержать порядок и дисциплину в своей разгромленной и деморализованной армии
[573].
4 августа 1627 года остатки войска Мансфельда сложили оружие или бежали под Бернштайном, а их вожак, датчанин Мицлафф, ушел с несколькими полками к шведам в Польшу. В сентябре Валленштейн и Тилли воссоединились на Эльбе, а в октябре Тилли разделался с последними гарнизонами в Германии, пока Валленштейн гнался за Кристианом через границу Гольштейна. Последняя конница Кристиана сдалась на севере у Хальборга, и армия Валленштейна остановилась на зиму в деревнях Ютландии, еще не затронутых войной.
5
Валленштейн завоевывал север, Фердинанд крепил свой режим на юге. В том же году была обнародована новая конституция Богемии в том виде, в каком она действовала два столетия. В теории Богемия сохраняла автономию, но корона становилась наследственной. Король назначал высших должностных лиц, а сейм утрачивал свое влияние
[574]. Летом появился эдикт, требовавший, чтобы все, кто еще исповедовал протестантизм, сделали выбор: либо принимали католичество, либо уезжали. В результате страну покинули еще двадцать семь тысяч подданных Фердинанда
[575].
Летом 1627 года Фердинанд снова съездил в Мариацелль, чтобы отблагодарить свою покровительницу за счастливое завершение полувека жизни
[576], и решил закончить год визитом в Богемию. Персонально он не был ненавистен в Праге, и ему было полезно внести в деспотизм определенную дозу великодушия и дать повод горожанам попраздновать, а торговцам — набить карманы.
