Создание красной сверхдержавы
В 1917 г. Россия находилась на грани гибели. После отречения от власти императора Николая Второго и перехода власти к Временному правительству в марте 1917 г. империя начала медленно, но верно распадаться, и, хотя Временное правительство пыталось этому противодействовать, сил для этого у него не было. Распад этот сопровождался попытками создания автономий и независимых государств и всплеском национализма среди народов империи.
В марте 1917 Временное правительство признало право Польши на самоопределение (хотя к тому времени на территории Польши, оккупированной германо-австрийскими войсками, уже существовало «Королевство Польское» и поляки ни о чем правительство России уже не просили). Буквально через несколько дней Временное правительство выпустило акт, даровавший Финляндии все права автономии в составе России. Финны этим не удовлетворились и в июне 1917, воспользовавшись кризисом в Петрограде, объявили о независимости во всех вопросах, кроме военных. Временное правительство попыталось подавить очаг сепаратизма, распустило финский парламент, назначило в Финляндию губернатора, но провести свои решения в жизнь так и не смогло.
Тогда же, в марте, всеукраинский съезд в Киеве, представлявший группировки украинских националистов, избрал «законодательный орган» – Центральную Раду. Первоначально Центральная Рада признавала российскую власть и требовала для Украины лишь прав субъекта федеративной России, но уже через месяц создала орган исполнительной власти и начала формировать собственные вооруженные силы. В июне 1917 Временное правительство выступило с осуждением действий Центральной Рады, но та проигнорировала это. Временное правительство пыталось вести переговоры с украинскими националистами и даже пошло на территориальные уступки, передав им несколько губерний, где украинцы составляли большинство, но переговоры зашли в тупик. К октябрю 1917 Центральная Рада и ее Генеральный Секретариат фактически не подчинялись временному правительству (например, они не признали назначенного им комиссара Киева). К началу правления большевиков Украина де факто была независимой.
В апреле 1917 Кубанское казачье войско создало свой законодательный орган – Кубанскую Раду. В мае во Владикавказе объявили о возникновении Союза объединенных горцев Северного Кавказа и Дагестана, который контролировал практически весь Северный Кавказ.
В июле 1917 г. в Белоруссии была создана своя Центральная Рада и объявлено о стремление добиваться автономии в составе демократической федеративной России. Тогда же, в июле, 1 Эстонский национальный конгресс в Ревеле заявил о требовании автономии для Эстляндии, в Оренбурге 1 Всебашкирский съезд создал Башкирское правительство и заявил о необходимости существования «Башкурдистана» в составе России, а в Казани 2-й Всероссийский мусульманский съезд объявил о создании национально-культурной автономии мусульман тюрко-татар Внутренней России и Сибири.
Наконец, в октябре, за две недели до большевистского восстания в Петрограде, в Сибири было создано собственное правительство и объявлено об автономии Сибири в составе России.
Таким образом, когда к власти в Петрограде пришли Ленин и большевики, российская держава распадалась, а отдельные ее части не подчинялись центральному правительству. Польша, Финляндия, Прибалтика, Украина, Северный Кавказ, Урал и Поволжье, Сибирь фактически были независимыми, и, даже если бы Октябрьского восстания не было, власть Российской Демократической республики, объявленной Учредительным Собранием, распространялась бы лишь на центр европейской части России. Можно не сомневаться, что центробежные тенденции на окраинах в любом случае бы усиливались, так что заявления об автономии в составе России украинских, белорусских, башкирских и сибирских националистов (в случае Сибири – «областников») были лишь удобным демагогическим маневром, надобность в котором скоро бы отпала.
Большевикам пришлось срочно решать наряду со многими другими и обретшую чрезвычайную остроту национальную проблему. Конечно, у Ленина и у партии большевиков была своя программа по национальному вопросу. Ленин много дискутировал по этому поводу, начиная с самых первых лет пребывания в революционном движении. Еще в 1903 в «Искре» появляется статья «Национальный вопрос в нашей программе». В 1913 г. Ленин пишет еще одну фундаментальную статью «Критические заметки по национальному вопросу». Эти и другие работы позволяют утверждать, что Ленин подошел к 1917 г. с уже сложившимися взглядами по нацвопросу и в ходе революции и гражданской войны он действовал, исходя из этих взглядов, но, разумеется, с поправкой на изменившуюся ситуацию.
В основе этих взглядов была идеология марксистского интернационализма, которая стоит на двух тезисах:
1) все народы равны и достойны создания наилучших условий для развития своих культур, таким образом, нет высших и низших народов по природе своей, хотя уровень культурного, технологического и прочего развития может быть у одних народов выше, а других – ниже.
2) Разделение человечества на народы – явление историческое и преходящее. Уже на зрелой стадии капитализма национальные перегородки начинают рушиться, нации (Ленин употреблял это слово как синоним слова «народы», хотя сейчас наука видит между ними различия) сливаются друг с другом в силу того, что капиталистические рынки и производства выходят за национальные границы. Слияние народов – процесс прогрессивный, который нужно приветствовать. Окончится он возникновением единого, культурно гомогенного человечества, но произойдет это только после пролетарской революции в развитых странах и перехода к коммунистической формации.
Из этих двух фундаментальных положений интернационализма Ленин выводил свои взгляды на национальный вопрос в России и в мире.
Прежде всего, в дореволюционных статьях Ленин провозглашает полное право каждой нации на самоопределение, то есть на создание собственного государства. Попытки удержать какой-либо народ в составе государства, которое ему не нравится, военной и полицейской силой Ленин решительно осуждал. В его работах немало инвектив против английского правительства, которое удерживает силой ирландцев, или русского царя, который удерживает силой поляков. Там же Ленин совершенно спокойно говорит о том, что и, например, украинцы имеют такое право и, возможно, между Великороссией и Украиной возникнет государственная граница (эти слова произносились в те времена, когда никакой Украины не было, а были южные губернии Российской империи). Однако провозглашать право народов на самоопределение, замечает Ленин, вовсе не значит вменять в обязанность каждому народу иметь свое национальное государство. Для марксиста-интернационалиста право наций на самоопределение не является абсолютной ценностью. Оно может быть признано ровно в той мере, в какой оно содействует делу освобождения пролетариата. «Требование признания права на самоопределение за каждой национальностью означает само по себе лишь то, что мы, партия пролетариата, должны быть всегда и безусловно против всякой попытки насилием или несправедливостью влиять извне на народное самоопределение. Исполняя всегда этот свой отрицательный долг (борьбы и протеста против насилия), мы сами со своей стороны заботимся о самоопределении не народов и наций, а пролетариата в каждой национальности», – писал Ленин.
