Тем удивительнее кажутся послевоенные заявления ряда немецких историков. В одном из буклетов самоуверенно заявлялось, что все изображения и сооружения в Экстернштайне были сделаны в Средние века. Однако в некоторых местах буклета его автор не был столь уверен в своих выводах.
Иллюстрация из книги начала XX века, на которой изображено разрушение Ирминсула по приказу Карла Великого
На одной из страниц он, как бы сомневаясь, сделал подпись под иллюстрацией: «Рельеф птицы (?)». Этот знак вопроса по меньшей мере указывал на то, что автор буклета не до конца понимал значение этих скал. Эти и тому подобные заявления можно было делать только при условии, если бы некие ученые и историки убедительно доказали, что в Экстернштайне никогда не совершались языческие ритуалы и вообще до 1100 года у этих скал не проводилось никаких ритуально-культовых действ. Но при этом никто никогда не ставил под сомнение, что монахи всего лишь «переделали» Экстернштайн. Надо помнить, что переделать можно было лишь то, что некогда имело место быть. В данном случае древние культовые сооружения. Утверждения об их средневековом происхождении не только беспочвенны, но и во многом ошибочны, так как опираются на весьма условную датировку — 1100 год.
Складывается впечатление, что до этого момента здесь было пустое место. Чтобы понять, откуда берутся подобные заблуждения, обратимся к методикам прошлых исследований Экстернштайна. Более ста лет ушло только на то, чтобы собрать воедино все письменные упоминания об этих скалах. Еще Клостермайер выражали удивление по поводу того, что «несмотря на то, что Липпский княжеский архив обладал значительным количеством разнообразных документов XV века, в нем не было ни одной бумаги, которая бы касалась судьбы Эггестерштайна
[1], или хотя бы случайно упоминала о нем».
Впрочем, сейчас о письменных свидетельствах известно много больше, нежели два с половиной века назад. Но в нашем случае более важной является устная традиция, которая существовала на протяжении столетий. Однако даже имеющиеся письменные сообщения использовались без научного анализа, не подвергаясь необходимой научной критике. Например, нельзя безоговорочно принимать на веру, что грот и барельеф были высечены в 1115 году, как это следовало из надписи, оставленной в капелле.
Поводов для скепсиса имеется предостаточное количество. Вся датировка этого художественно-исторического комплекса базировалась именно на указанной надписи. То есть историки, не принимая во внимание художественные особенности барельефа, способы обработки камня, предпочли опираться на достаточно сомнительный письменный источник. Подобный подход является ущербным, так как на его основании невозможно воссоздать историческую картину даже с документами на руках. В ходе исторических изысканий выяснилось, что барельеф в Экстернштайне надо датировать как минимум 1140 годом, а завершение переделок части тоннелей и пещер закончилось и вовсе несколько веков спустя.
Барельеф «Снятие с Креста» (нижний правый угол) на протяжении веков считался шедевром средневекового искусства
В противоположность этому ограниченному подходу, который опирался лишь на письменные сообщения, инициаторы раскопок 1934–1935 годов пытались провести комплексный анализ. К документальным источникам присоединялись археологические находки, топографические данные, сведения о состоянии земли у подножия Экстернштайна. В итоге письменные сообщения пришлось приводить в соответствие с новыми знаниями. Проблему Экстернштайна вообще невозможно решить в рамках отдельно взятой дисциплины.
Очевидно, что раскопки, проводимые у Экстернштайна, не ограничивались только лишь археологической сферой.
В заявлении правительства Липпе однозначно говорилось об «исследованиях и раскопках», «которые не должны ограничиваться внешним изучением и поиском находок в пластах земли». Соответственно, в опубликованном в 1936 году докладе руководителя раскопок приводились также сведения о структуре земли и горной породы, о различных способах создания сооружений Экстернштайна. В докладе даже предпринималась попытка реконструкции разрушенных помещений, в свою бытность располагавшихся в скалах. В докладе также приводились астрономические вычисления, привлекались этнографические наработки, в частности касающиеся изучения астрономических культов и похоронных обрядов. Раскопки 1934–1935 годов положили конец одностороннему изучению Экстернштайна. Теперь смысл и предназначение этих скал пытались постичь, прибегая к помощи самых разных наук.
Эта деятельность всегда испытывала изрядный недостаток в достоверных данных. Данный пробел мешал адекватным историческим оценкам. О чем можно говорить, если до сих пор отсутствует какая-либо критическая оценка документов и источников. До сих пор некоторые исследователи тиражируют факты, извлеченные на свет более сотни лет назад. При этом все эти ученые оперируют датами, но отнюдь не архитектурными или художественными понятиями. В то же самое время искусствоведы предпочитают обращать внимание лишь на барельеф «Снятие с Креста», не уделяя ни малейшего внимание ни самим утесам, ни сооружениям, воздвигнутым рядом с ними. До 1934 года не изучалась даже топография Экстернштайна. До этого времени не предпринималось ни одной попытки разделить культурные пласты и выделить различные участки строительства, которое велось в самые разные времена. До 1934 года не было даже намека на подготовительную работу в этом направлении.
Гравюра 1748 года с изображением Экстернштайна
Лишь после 1935 года барельеф и сооружения Экстернштайна стали рассматривать как полностью самостоятельные объекты, каждый из которых имел свою собственную историю и свою художественную ценность. Но даже написанный в 1936 году отчет оставлял желать лучшего, так как он не рассматривал Экстернштайн как единый комплекс.
Но в любом случае это был шаг вперед. Тем не менее по итогам осуществленных раскопок не предпринимались попытки осознать культовое предназначение многих сооружений. В этом исследовании наличествовали методологические неточности и ошибки. Руководители раскопок 1934–1935 годов не пытались постичь идею, лежавшую в основе Экстернштайна, выявить истинное предназначение этих скал, где каждый объект, каждое сооружение были частью чего-то целого. Действительно, на протяжении десятилетий большинство авторов, писавших об Экстернштайне, уделяли внимание мельчайшим подробностям, но не пытались увидеть картину в целом. Так сказать, за деревьями не видели леса. Интерпретациям и объяснению подвергались отдельные сооружения и объекты, но отнюдь не весь мегалитический комплекс.
