Положение Антиохии было настолько серьезным, что Боэмунд передал правление Танкреду, а сам отправился на корабле на Запад в надежде организовать новый поход на Восток. Танкред же доверил Эдессу своему родственнику Ричарду де Принчипато.
Хотя бароны отчаянно защищали владения двух узников, они не прикладывали никаких усилий, чтобы освободить их самих. Значительные доходы от графства приходились очень кстати для покрытия затрат на оборону.
Разорение, чинимое нормандскими баронами, в высшей степени раздражало местных христиан, которые, впрочем, жалели о том, что их правители находятся в плену: жители Турбесселя явились в Гиен Кайфу, чтобы выкупить своего сеньора Жослена. Обретя свободу, последний начал переговоры, чтобы освободить своего сюзерена Балдуина дю Бурга, отдав за него астрономический выкуп в 70000 золотых монет и заключив в правильной и надлежащей форме союз с его тюремщиком атабеком.
Оказавшись на свободе, Балдуин и Жослен попытались вернуть свои владения, но нормандцы ничего не желали знать и затягивали дело. Пришлось прибегнуть к силе. Граф Балдуин, Жослен, мусульманские союзники и армянские воины встретились на поле с объединенными войсками Танкреда и правителя Алеппо… Две тысячи христиан сложили головы в этой схватке, и Балдуин потерпел разгром: «Когда жители Эдессы узнали о поражении, они впали в отчаяние. Они сожалели о Балдуине, считая его убитым. Тогда в церкви Св. Иоанна был созван совет, на котором присутствовал Бабиос, франкский архиепископ города, посовещаться, что делать далее, ибо они опасались, что Эдесса достанется Танкреду, который, вне сомнений, передаст ее Ричарду; а когда последний занимал Эдессу, то он погубил множество людей. На этом совете жители приступили к архиепископу со словами: „Пусть ваши люди и наши охраняют крепость, пока мы не узнаем, кто станет ее властителем и будет нами управлять". На следующий день прибыли Балдуин и Жослен, которые осведомились о том, какие речи велись на этом совете. Они сочли их весьма опасными и обвинили баронов в злонамеренности. Они приказали разорить дома множества жителей и выколоть глаза невиновным людям. Они подвергли жестоким наказаниям христиан, ибо франки легко верили самым клеветническим наговорам и находили удовольствие в том, чтобы проливать невинную кровь. Он пожелали выколоть глаза армянскому епископу Стефану; но жители, зная, что его не в чем упрекнуть, выкупили его за сумму в тысячу тахеганов» (Матвей Эдесский).
Военные действия между франками Эдессы и Антиохии прекратились, однако, примирение носило лишь внешний характер, и множество свидетелей говорят о том, что соперники продолжали затевать интриги друг против друга, призвав на помощь турок. По словам Матвея, «Балдуин продолжал строить козни против Танкреда». Альберт Ахенский, находящийся в тесных отношениях с лотарингцами, открыто обвиняет Танкреда в том, что он натравил турок на Эдессу: «ех instinctu et suggestione Tancredi» (по побуждению и внушению Танкреда).
Для мусульман пробил час джихада; после года приготовлений новый атабек Мосула Мавдуд пустился в путь по повелению сельждукского султана Персии (1110 г.): «Мавдуд расположил свои войска на всей равнине Эдессы. Он со всех сторон окружил город и солдатами покрыл горы и холмы вокруг. Весь Восток встал под его знамена. Все народы спасались бегством и покидали страну, оставляя ее безлюдной, а осажденные, подвергавшиеся нескончаемым нападениям, пришли в великое уныние. В течение ста дней они находились в тяжелейшем положении и крайней тревоге. Измученные атаками, они страдали от голода. Подступы к городу и выход из него удерживались полчищами врагов. Местность вокруг была завалена трупами, все пожирал огонь. Мавдуд разорил сады за городскими стенами и разрушил до основания монастыри, возвышавшиеся на горе» (Матвей Эдесский).
Чтобы дать отпор первому столь крупному со времен Кербоги исламскому наступлению, король Иерусалимский вновь созвал франкское ополчение и форсированным маршем выступил из Иерусалима. Мавдуд снялся с лагеря, отошел километров на двадцать и принялся ждать…
Франкская помощь, конечно же, ослабила натиск турок на Эдессу, но никаким важным стратегическим результатам не увенчалась. Сам король Иерусалимский, несмотря на привязанность к созданному им Эдесскому государству, не мог долго держать войска вдали от своей столицы, над которой нависала угроза со стороны Египта. Как только помощь уйдет, наступление мусульман возобновится, и земли за Евфратом будут захвачены.
Крепости (и в первую очередь, Эдесса) были укреплены, снабжены провизией, и туда было направлено множество воинов, чтобы отражать будущие нападения. Вставал вопрос о судьбе простых христиан, крестьян, тысячами искавших спасения за крепостными стенами. И хотя было невозможно прокормить столько ртов во время осады, и речи быть не могло о том, чтобы отправить их обратно в разрушенные и сожженные деревни; это означало бы отдать их в рабство мусульманам.
После большого военного совета король и верховные бароны приняли решение эвакуировать беднейшее население; чтобы сохранить количество рабочих рук, необходимых для обработки земельных владений, было решено переселить их за Евфрат. Снова река начала играть роль преграды и границы между Востоком и Западом. «Вскоре вся франкская армия пришла в Самосату. Все жители Эдессы и окрестностей включая женщин и детей, которые искали убежища в городе, вышли из нее, чтобы пойти за франками… Мавдуд преследовал их от Эдессы до Евфрата, повсюду проливая кровь и истребляя живущих в городах и деревнях. Дойдя до берега реки, он устроил ужасное избиение. Франкские войска уже переправились на ту сторону. Верующие пали, сраженные мечом. Многие утонули. Те, кто бросился в воду и пытался добраться до другого берега вплавь, не сумели этого сделать. Еще более значительное число людей кинулось к кораблям. Пять или шесть из них пошли ко дну, ибо каждый хотел найти для себя место. В этот день вся земля Эдессы была разорена и обезлюдела. Франки, стоявшие на западном берегу, видели эти трагические события и, не имея возможности остановить их, проливали горькие слезы. Мавдуд вернулся обратно, с множеством пленных и неизмеримой добычей» (Матвей Эдесский).
Богатая Осроена была разорена, ибо пришедшие уничтожили земли и убили крестьян-христиан. Конечно, укрепленные города остались нетронутыми, но откуда было взять деньги, чтобы заплатить оборонявшим их войскам? Опустошенные войной фьефы не могли больше компенсировать расходы, обеспечивать войска вооружением и пропитанием во время долгих кампаний.
Защиту городов за Евфратом, разумеется, могли оплачивать доходы с земель, расположенных на другом берегу реки, но ужасный поход атабека Мавдуда положил начало общему движению против крестоносцев: в тот день, когда земли Сиро-Палестины будут так же разорены военными кампаниями и перестанут приносить урожай, франкский феодализм исчезнет.
2
КНЯЖЕСТВО АНТИОХИЙСКОЕ
Боэмунд покоряется Алексею Комнину(договор в Дураццо)
Поэтому отныне я буду преданным слугой Вашего Величества, как и Вашего любезного сына и самодержца, Иоанна Порфирородною. Я ополчусь на всякого, кто осмелится противостоять Вашему владычеству, будь сей отступник христианином или же чуждым нашей религии, из тех, кого мы именуем язычниками (ст. 2).
