Вскоре присутствие Византии в Северной Сирии снова было поставлено под вопрос, и Василий II был вынужден организовать новый поход; в основных чертах он проходил по маршруту первого похода Никифора Фоки: имперская армия прошла по долине Оронта, вышла к Триполи через Хомский проход и вернулась на землю Империи, пройдя по сирийскому побережью. Но то был последний раз! Освобождение Святых мест потеряло свою былую притягательность, уступив место понятию единой и могучей Византийской империи, чья захватническая политика была направлена теперь на Балканы и Италию, либо на далекую кавказскую границу. Однако потеря интереса к захвату Иерусалима имеет тем меньше оправданий, если учитывать, что правящий халиф из династии Фатимидов, грозный Аль-Хаким преследовал христиан и (если верить христианским хронистам, которые будут стремиться оправдать латинское вмешательство в запутанную ситуацию на Востоке) осквернял Гроб Господень.
Тем не менее, Василий II отказался от сирийских походов не по собственной прихоти. Причина заключалась не только в том, что Фатимиды не представляли больше никакой опасности с тех пор, как их династия вышла на арену ближневосточной политики, и положение в Сирии характеризовалось более или менее ясно выраженным желанием двух государств поддерживать status quo (что легло в основу всех соглашений и заключенного между Василием II и Аль-Хакимом перемирия). Но причина была и в том, что из Закавказья приходили тревожные слухи о нашествии тюрок,
[5] народа воинов, только что вышедшего из степей центральной Азии.
Византийцы и Фатимиды опасались неистовства этих кочевников по вполне понятным причинам; и те и другие знали о доблести, мужестве и воинских качествах турок; более века восточные правители, как христиане, так и мусульмане, доверяли свою охрану страже, набранной из турецких рабов; и все чаще и чаще на мусульманской земле турецкий полководец заменял арабского эмира. Такое проникновение турок в военно-политическую систему Востока уже вызвало массу проблем: просто немыслимо сосчитать все отдельные попытки получить независимость, вторжения, удачные походы, многочисленные вмешательства турок во все области жизни. Если уж нескольким из этих воинов придавалось такое большое значение, чего же можно было ждать от вторжения целого народа столь грозных воителей?
Чтобы уберечь государство от нашествия, которое он считал неминуемым, Василий II решил устроить на востоке гигантскую защитную зону, которая по его замыслу должна была остановить любую попытку проникновения в страну со стороны центральной Азии; единственным препятствием к осуществлению этой идеи была чрезвычайная обидчивость армянских и грузинских князей из этого региона. Константинопольская политика, пустившая в ход оружие, золото и дипломатию, вскоре смогла обратить этих недоверчивых феодалов в подданных императорского величества, ибо первые турецкие набеги пришлись как нельзя кстати, чтобы заставить князей более или менее добровольно отказаться от владений, слишком сильно подвергающихся набегам; взамен они получили придворные титулы и обширные владения в центральной Анатолии.
Описывать процесс захвата земель Империей в связи с турецким вторжением не входит в задачи данной работы; нам достаточно лишь привести в качестве примера рассказ о событиях, произошедших в маленьком царстве Васпуракан (область, расположенная между озерами Ван и Урмиах), которые проливают свет на имперскую политику и отступление христиан перед угрозой кочевников. В армянской хронике монаха Матвея Эдесского повествуется о происходившем в 1018 г.: «В это время собрался дикий народ неверных, называемых турками. Придя в движение, они вошли в провинцию Васпуракан и всех христиан предали мечу». Далее монах снова отмечает: «До этого дня мы не видели турецкую конницу. Армяне, оказавшись лицом к лицу с неприятелем, увидели этих странного вида людей: вооруженные луками с развевающимися, словно у женщин, волосами. Они не умели обороняться от стрел неверных, однако бесстрашно ринулись на них, обнажив мечи». Матвей использует длинную перифразу, чтобы попытаться объяснить резню христиан, которые попали в тщательно приготовленную западню и были пригвождены к земле стрелами, «не сумев даже приблизиться к сидящим в засаде лучникам».
Три года спустя царь Васпуракана отдал свое владение Василию II, получив взамен придворный титул и владения в районе Севастии (Сиваса). Царь покинул Васпуракан в сопровождении 14000 человек, не считая женщин и детей. История сурово осудит это жалкое бегство, оставившее приграничную область незащищенной и обеспечившее лишь несколько лет передышки. Укрепленный рубеж Василия II представлял собой гарнизоны, скрытые за стенами возведенных ценой больших усилий крепостей. Однако на самом деле нисколько не мешал отрядам кочевников, которые словно ради забавы переходили христианскую границу.
Суматохи, которую подняло появление турецкого народа, было достаточно, чтобы обратить военные устремления византийцев на восток Кавказа. Освобождение Иерусалима, казавшееся неизбежным во времена Цимисхия, теперь сильно уступало стратегическим проблемам, возникавшим в связи с необходимостью оборонять христианскую империю. К тому же существовали две дополнительные причины, из-за которых восточное христианство отказалось от завоевания Иерусалима: одна теологического, другая материального характера. Первая зависела от самой теории имперской власти, которую теологи свели к формуле «один Бог на небе, один император на земле»; она предполагала, что «земное царство Бога находилось там, где находился его представитель, василевс — автократор ромеев». Второй причиной было большое количество святых мощей, находившихся как в Константинополе, так и в других городах и поселениях Империи; эти вещественные свидетельства, овеянные мистикой времен зарождения христианства, отвлекали паломников от посещения Святой земли!
Поэтому латинское вторжение некоторым образом зависело от провала византийских крестовых походов. Тем не менее, Византия никогда не откажется ни от права оказывать моральное влияние на весь христианский мир, ни от своих притязаний на киликийские и сирийские земли, возвращенные благодаря «ее» крестовому походу.
2
ТУРЕЦКАЯ САБЛЯ И ФРАНКСКИЙ МЕЧ
Турки и греки глазами армян
Кто расскажет обо всех бедах армянского народа, всех страданиях, которые они перенесли от турок, этих свирепых зверей, пьющих кровь? Наше царство лишилось своих законных правителей, которых у нас отняли лживые защитники, слабый, женоподобный, подлый народ греков… Тех самых греков, которые сотворили из умения проворно обращаться в бегство свое доброе имя и славу.
Матвей Эдесский, Хроника
Моментом возникновения могущества франков, их влияния, нашествий на мусульманские страны и завоеваний, благодаря которым они приобрели часть своих территорий следует считать именно 478 [1085] год. Таким образом, как мы уже видели, они овладели городом Толедо и другими городами Испании. В году 483 [1091] они переправились на остров Сицилию и захватили ее, оттуда они пошли в Африку, где покорили несколько областей, которые вскоре были у них отвоеваны.
