Игги сидел в моей лаборатории на столе и пил «Будвайзер», несколько банок которого стояли на том же столе. Одет он был в мою домашнюю одежду: линялые джинсы, которые Ариэль постоянно грозилась выбросить, найковские кроссовки и красную футболку с Шелдоном Купером из фильма «Теория Большого взрыва». Тем не менее глаз у него по-прежнему не наблюдалось, лишь зияющие чернотой глазницы, и запястье было перечеркнуто лиловой чертой разреза, отчетливо контрастирующей с совершенно бледной кожей.
– Хотите пива? – спросил он вместо приветствия. – Настоящие пол-литровые банки, скоро таких днем с огнем не сыщешь.
– Я не очень люблю пиво, – вежливо ответил я. – Особенно это. Чем обязан вашему визиту?
– А что, обязательно должна быть причина? – выражение его лица можно было бы описать словами «лукаво прищурился», если бы не полное отсутствие глаз в черных провалах глазниц. – Возможно, я просто решил повидать вас. Поболтать о том о сем…
– И для этого переоделись в мою одежду? – Даже во сне я отчетливо понимал, что вести беседы с покойником, к тому же являющимся продуктом твоего же собственного подсознания, контрпродуктивно, но смутная логика сновидений подсказывала мне именно такую линию поведения.
Игги пожал плечами:
– Считайте меня вашим фанатом, док, – усмехнувшись, сказал он. – Есть чему завидовать и подражать: вы не только поймали за хвост преследующего меня демона, но и заставили его крутиться в колесе, как белку, вырабатывая для вас ток. Мне и в голову не могло прийти, что разгадка кроется в простом метеорите.
Я сел на стул, на котором обычно любила сиживать Ариэль, и взял одну из банок пива:
– Тем не менее вы все-таки догадались об этом.
– Не преувеличивайте мои заслуги, сэр, – небрежно отмахнулся он. – Вы имеете в виду тот рисунок?
Я кивнул.
– Полноте, это не более чем рисунок. Мной овладела характерная для самоубийц меланхолия, а рисунок был отсылкой к Мильтону. Или к Священному Писанию.
Удивительно, как странно выглядит человеческая мимика, если у лица нет глаз. Что означала очередная гримаса Игги – мечтательность, гнев, иронию? Без глаз это было трудно, даже невозможно понять.
– «И низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную, низвержен на землю, и ангелы его низвержены с ним…» – процитировал он. – Вот я и нарисовал, как с неба низвергли его, падшего ангела Денницу извергли и заточили в кладезь Бездны.
Я невольно поежился. Голос Игги, цитирующий «Апокалипсис», был ровным и спокойным, но от него почему-то становилось не по себе.
– А вы, сэр, со свойственным нашему брату любопытством не могли пройти мимо кладезя Бездны, чтобы не заглянуть в него. И Бездна взглянула на вас.
– Знаете что, Игги, – решительно сказал я. – Вы совершенно зря пытаетесь меня напугать. Я…
Он ткнул мне пальцем в грудь так неожиданно, что у меня даже пиво расплескалось:
– Не напугать. Предупредить. Вы полагаете, что у вас все под контролем? Чувствуете себя всадником-победителем? Но вы оседлали Левиафана вместо коня, и если вы всадник – то всадник Апокалипсиса.
– Который из них? – я попытался придать своему голосу максимальную ироничность. Самое смешное, что при этом я отчетливо понимал, что пытаюсь оставить в дураках собственное подсознание.
– Третий, сэр. Но остальные, поверьте мне, воспоследуют, – Игги спрыгнул со стола. – Пиво, с вашего разрешения, я заберу с собой. Вам оно ни к чему, а мне пригодится. Я все-таки остался нормальных размеров…
Не сказать чтобы я проснулся в холодном поту, вовсе нет. Скорее я проснулся озадаченным. Рядом мирно посапывала Ариэль. Во сне ее лицо становилось по-детски безмятежным, и один взгляд на него способен был унять самую сильную тревогу. Я осторожно встал с постели и вышел в коридор – мы с Ариэль на время, в целях безопасности, перебрались в брох.
Я закурил и стал размышлять, но вовсе не о мрачных пророчествах Игги. Я думал об идее, которая пришла ко мне не так давно, но которую я со всем своим энтузиазмом уже начал воплощать в жизнь. Я хотел создать ариэлевый реактор. В общем, я разрывался на части: столько всего мне надо было сделать.
Ограниченность энергии – основной сдерживающий фактор для развития человеческой цивилизации. Львиную долю энергии мы получаем путем сжигания полезных ископаемых. Возобновляемые источники вроде гидроэнергии очень ограничены по мощности и альтернативой в этом отношении быть не могут. Надо ли говорить, что это совсем не эффективный способ добывания энергии. А сколько вредных выбросов, невосполнимого ущерба природе, сколько факторов, губительно действующих на здоровье человека, несет с собой процесс добывания энергии.
Ариэлий был в данном случае настоящим кладом. Реактор на ариэлиевом ТВЭЛе в виде куба с гранью в один фут мог десятки лет удовлетворять все потребности такой страны, как Великобритания. И не только в электроэнергии – он мог взять на себя и отопление. С его помощью можно было распрощаться со всеми двигателями внутреннего сгорания, заменив их экологическими электромоторами.
Для маленького Хоулленда достаточно было бы небольшого стержня длиной в один фут. И этот стержень, с которого специальное устройство каждый час снимало бы тончайшую оболочку, давал бы столько энергии, что Хоулленд навсегда забыл бы об этой проблеме.
А поскольку замыслы у меня никогда не расходились с делом, я сразу же занялся реализацией этого проекта. Попутно я составлял список того, что нужно стране, что она может себе позволить при наличии подобного реактора. Это отчасти были грезы наяву: я уже видел многоэтажные теплицы, в которых круглый год вызревают экологически чистые фрукты и овощи, парящие над землей машины на магнитной подушке, центр лазерной хирургии и даже лазерное оружие для самообороны.
Впрочем, лазерное оружие было разработано давно, еще в семидесятых годах прошлого века, но не применяется как раз в связи с проблемами энергии. Лазер – идеальное средство обороны (для нападения он малопригоден, слишком быстро луч лазера рассеивается атмосферой), но каждый выстрел из него, во-первых, невероятно дорог, а во-вторых, требует громоздких аккумуляторов. С ариэлитовым реактором это не составляло бы проблем, и оружие нашей крошечной армии самообороны могло действительно стать самым мощным в мире.
После общения с безглазым Игги мне больше не спалось, поэтому я решил заняться своим реактором, благо комната, которую мы с Ариэль приспособили для проживания, находилась недалеко от лаборатории.
Неладное я заметил почти сразу же – из-под дверей лаборатории выбивалась полоска света. Я не обеспокоился, просто отругал себя за безалаберность – забыл выключить за собой свет, разиня. Ворча на свою рассеянность, я вошел в лабораторию и застыл соляным столпом. Включен был не только верхний свет, но и все мое оборудование.
И оно сработало. И сработало совсем не вхолостую.
