— Мухаб, ты можешь все. Помоги! — И излагали свою просьбу.
Он, конечно, многого не мог, но тщеславие усердно подсказывало ему выход, решение, он уверовал в собственную значимость. У Исмаилова было главное — сильный и жесткий характер, а все остальное при желании можно было сделать. Мухаб помогал и свято верил, что, кроме него, с этими проблемами не справится никто, это давало ему дополнительную силу и энергию. У него были люди, которые в состоянии подхватить и выполнить криминальный заказ, люди, которых он держал рядом с собой и которые вместе с ним занимались серьезной и опасной игрой.
А потом государство решило, что игровой бизнес надо ограничить. Не поедет же он сейчас со своим имуществом на Алтай или в Приморский край, в специально выделенную для казино зону? И хотя Мухаб нашел выход, создал подпольный зал игровых автоматов, появилась новая проблема, подросло поколение хакеров, которые обманывали аппараты, заражая их вирусом. Специальная программа в обеспечение автомата внедрялась незаметно, и он начинал работать не на хозяина, а на того человека, что внедрил вирус. Срочно требовались новый мощный компьютер и грамотный помощник.
Время, когда автоматы приносили Мухабу стабильную прибыль, заканчивалось. Исмаилов начал искать новую золотую жилу, именно золотую, потому что другой он не хотел.
И когда случай подвернулся, он его не упустил. Один уважаемый человек попросил устроить клиенту изменение внешности. Такого деликатного поручения Мухаб еще не выполнял, но нет ничего невозможного, если «джан» решил. А «джан» почувствовал сильный запах денег. Комбинация предстояла сложная, напряженная, но Мухаб ее не только разработал, но и получил реальный результат. Его изощренный ум и дьявольская хитрость были способны на нестандартную комбинацию. Он почуял, нашел хорошего врача, и «жила заработала».
Клиентами были люди состоятельные, в основном вернувшиеся после отсидки или находящиеся в розыске, которые хотели начать новую жизнь. Мухаб, как волшебник, давал им этот шанс.
Мухабу стали поручать более важные дела. Но теперь, после идиотского случая с врачом, под ударом его репутация и, возможно, бизнес. И все из-за этого докторишки! Вернее, его спутницы. Как он так мог просчитаться? Получается, что глупая русская пословица: «И на старуху бывает проруха» — как раз про него.
В последнее время Мухаб стал замечать, что сын ускользает от его влияния. Антон-Ахком все чаще и чаще засиживался у кровати матери, и Мухабу не нравилась такая привязанность. Это у него на родине слово матери — закон для сына, а здесь он, отец, и закон, и судья.
— Ахкому надо становиться мужчиной, ему нужно дело, а вы подстрахуете его, — поставил он задачу братьям Ионовым. Он пошел на риск и поручил сыну самостоятельную работу.
Мухаб и раньше не стеснялся рассказывать сыну кое-что о своей преступной деятельности, наследник должен быть в курсе, но когда рассказывал про доктора Архипова, сын выглядел растерянным, даже испуганным.
— А это должен обязательно сделать я, отец?
— Да, это должен сделать ты. Поставить укол и привезти тело сюда, в дом.
— Он умрет?
— Нас с тобой это не касается. Поставь укол и привези, все, на этом твоя работа кончается.
Но сложилось так, как сложилось, по-дурацки, непредсказуемо, даже глупо.
К доктору добавилась непрошеная спутница, в результате чего все сорвалось. Теперь с ними обоими надо что-то решать.
«А вдруг Антон специально?»
Мысль показалась Мухабу абсурдной. Но вдруг все это дело рук его сына? Продуманное дело, чтобы доктор остался в живых, и мальчик не взял на себя чужую смерть?
На него это очень похоже, он слишком мягок для сына таджика. Но как теперь грамотно выйти из ситуации? Как сделать так, чтобы сын сделал верные выводы и слушал, что говорит отец? Думай, Мухаб, думай!
Глава 12
Переживания Юли
Когда Вадик Тымчишин увидел, с каким лицом Юля вышла из больницы, то сразу понял — что-то случилось. Беда с этой Сорневой, такой она человек, ходячее приключение, причем приключения валятся на нее сами, то поджидают за углом, то в кабинете за чашкой чая.
Позвонил какой-то псих по горячей линии, и вот она уже не журналист, а местный сыщик. Как оглашенная носится по городу в жару, разыскивая доктора Архипова. Да кому он нужен, этот доктор?
Вадик знал по себе, что журналисту не следует «врастать в героя», то есть привязываться к человеку, о котором ты делал материал, не попадать под его обаяние. Еще Ремарк в «Трех товарищах» писал, что нельзя все принимать близко к сердцу, ведь удержать ничего невозможно. Привязанность — это эгоизм, хоть и добрый, но все же эгоизм. Сначала ты «приручаешь» героя, привязываешься сам, а потом, словно паук, начинаешь его опутывать, обволакивать вниманием. Привязанность — это привычка получать хорошее состояние извне. Но состояние всегда меняется и всегда разное, и не надо от него зависеть и слишком на нем зацикливаться.
Вадик не хотел ни к кому привязываться, чтобы не потерять самого себя. Девушки, периодически появляющиеся на короткое время в его постели, дают ему положительные эмоции и повышают самооценку. Он любит больше не их, а себя, и это правильно. А Юлька!
Взять хотя бы эту неумную бабку Колокольцеву, которой так не повезло с капитальным ремонтом. Журналисты не боги, они не могут повлиять на обнаглевших строителей и заставить их быстро восстановить крышу. Они могут только громко кричать со страниц газеты, призывая власть заняться делом. А если власть глуховата или искусно делает вид, что не слышит?
Но Сорнева всерьез взяла шефство над пенсионеркой, бегает к ней домой, да еще и всех в редакции организовывает, то бабушке полы помыть, то люстру повесить. Сорнева слишком «врастает» в своих героев, дружит с ними, созванивается, поддерживает отношения и потом начинает зависеть от них. Она считает, что люди, о которых она пишет, — бесценный подарок судьбы и его надо отрабатывать невероятной признательностью.
И главное, нельзя сказать, что ее привязанность — это просто желание самоутвердиться за чей-то счет, все материалы, что пишет Юля Сорнева, зачастую лучше и ярче статей остальных журналистов. В них всегда есть искреннее восхищение талантами героя, радость, нежность и какое-то особое отношение. Может, это и есть Юлькин секрет — подпитка от своих героев? Юлия Сорнева — журналист талантливый и неординарный.
— Я так и знала, Вадик, я чувствовала, — Юля с трудом сдерживала слезы.
— Юля! Спокойно рассказывай, что случилось. Твои стоны никому здесь не нужны. Если тебе плохо, то давай вернемся в больницу, и врачи окажут тебе помощь, — Тымчишин знал, как надо с ней разговаривать. Выплеснуть на нее ушат холодной воды из строгих слов, тогда она придет в себя и начнет адекватно соображать.
— Я здорова как никогда! — ожидаемо возмутилась Юля.
— Я так и думал.
— Архипов не вернулся из института на работу. Он не позвонил секретарю и не сообщил, что отменяет запланированные встречи. Его телефон недоступен. Галина Ивановна, человек, которому Архипов доверяет, но она не в курсе и, как человек ответственный, отложила все встречи на завтра.
