Кое-кто может поинтересоваться, а что делал командир подразделения "000" в то время, как его личный состав предавался отдыху и неге? И я, без ложной скромности, отвечу. Лучший командир спецмашины подразделения "000" за номером тринадцать раздавал автографы. Работал, одним словом. Нет, без пота на лице. Милашка, что высилась железной громадой у меня за спиной, постоянно обдувала из вентилятора и раз в двадцать минут окатывала забортной водичкой.
Очередь желающих увидеть, как мудрено подписывается майор Сергеев, была хоть растреливай. Преимущественно симпатичные девчонки, целыми институтами съезжающиеся на Беломорское побережье со всей страны. Место в многокилометровой очереди некоторые занимали за три дня до того, как мы с командой прибыли на местные пляжи. Вдоль очереди, сохраняя ее спокойствие, бродили местные силы правопорядка, сверкая дешевыми медальками за выслугу лет. Но на них никто внимания не обращал. Герой, как известно, должен быть один. И желательно пока что майор.
– А вы и правда тот самый Сергеев? – к столу, на котором кроме письменных принадлежностей стоял мой портрет в рамочке где русским языком было начертано, что я тот, кто я есть, привалилась очередная девчонка с глазами, закапанными голубыми контактными каплями.
– Без всякого, – я отобрал у ошалевшей от радости девчонки книжку "Лучшие спасатели России" и размашисто вывел подпись. – На здоровье.
– А фото на память? – прошептала, теряя сознание девчонка.
Я строго посмотрел на честную налогоплательщицу и ткнул пальцем за спину. Там, на Милашке, красовался плакат – "В верхней одежде фотосъемки не производятся". Порядок должен быть во всем.
Как и всякая порядочная спецмашина Милашка производила фотосъемки бесплатно. Заказчик, пожелавший сняться рядом с майором Сергеевым обязан был оплатить только пленку, бумагу, реактивы, моторесурс и возместить расходы за взятый напрокат письменный стол. Мешки с деньгами раз в полчаса забирал пингвин и таскал их на склад.
– Следующий, – я нажал кнопку, и на Милашке зажглась зеленая лампочка.
Пока симпатичная девчонка в белом бикини проходила первичный контроль у милиционеров, я откинулся на шатком стуле и позволил себе осмотреться.
Прямо над Милашкой два ядерожабля развернули по ветру огромный плакат "Легендарный майор Сергеев! Только три дня! Проездом!" На бетонном невысоком заборе, отделяющем кабинки для переодевания от сказочного песчаного пляжа, белели наклеенные плакаты. На фоне Милашки стою я в парадном мундире. Полный комплект орденов и медалей. В связь-шлеме. Улыбаюсь. На третьем верхнем справа зубе сияет ослепительная звездочка. На плакате дана краткая автобиография, личные физические данные и отсутствие семейного положения.
Далеко в море, у спасательных буйков вдоль берега курсирует ядероносец "Якутский алмазный краснознаменный орденоносный комбинат". На корабле играет военный оркестр, пушки постреливают разноцветным салютом. И раз в час по штатному громкоговорителю капитан объявляет, что – "… у квасных ларьков в шестнадцать часов состоится пресс-конференция самого прославленного и знаменитого экипажа подразделения "000" за номером тринадцать. Просьба не опаздывать. К услугам отдыхающих…".
На пресс-конференции настоял Герасим. Он уверен, что мы должны всячески поднимать рейтинг спасательной службы. Кто против?
Формальности с девушкой в белом бикини были закончены, запрещенных предметов не обнаружено, личная карточка проверена. Налоги честно заплачены, зачеты по генной инженерии сданы.
– Проходите, проходите! – приветливо, как всегда, улыбнулся я, приглашая заробевшую девушку к столу. – Присаживайтесь. Кофе, чай? А может вас кваском побаловать? Нет и не надо. На чем вам расписаться?
Девушка в черном бикини протянула голографию, на которой лично я в пожарном комбинезоне боролся с бушующим пламенем. Помню, помню. Три дня на съемки ушло. Две высотки спалили, пока кадр подходящий получился.
– Кому подписать? Честной налогоплательщице Ирине из столицы? Отлично. Синими несмывающимися, или черными нестирающимися? Прекрасно. Вот так! Держите на долгую память. Когда-нибудь среди бумаг, под тонким слоем чистой бактериологической пыли, найдете голографию мою и вспомните, как мы, собственно, голографировались. Не желаете составить композицию? Милашка!
– Командор!
– Девять на двенадцать. Трехмерная глянцевая.
– Выполняю! Девушка, возьмите доблестного майора Сергеева под руку. И головку ему на плечо склоните. Да моргайте сколько влезет, только скажите – "пи-и-ингви-и-ин". Все свободны. Оплата исключительно в брюликах.
– Эй, на таможне! – я помахал силам правопорядка, дежурившим на пропускном пункте. – Запускайте следующую.
– Прошу прощения, командор! – запищало в связь-шлеме. – Не хочется прерываться, но у нас через пять минут пресс-конференция. Честные налогоплательщики волнуются. Деньги за места заплачены.
– Я не эстрадная звезда, не обману. Закрываем лавочку и двигаемся общаться с народом. Созывай команду.
Под слегка недовольные крики очереди, я прекратил раздачу автографов, дождался, пока к рабочим местам подойдут второй и третий номера и только после этого забрался на верхнюю башню.
Силы правопорядка, не в силах более сдерживать напор толпы, отступили в бронетанки. Визжащая и беснующаяся масса, состоящая из купальников, бикини и журналистов, мгновенно разворотила на сувениры чужое имущество в виде письменного стола и шаткого стула, и даже попыталась накатить на спецмашину. На Милашке много блестящих выступающих частей, которые потом можно загнать на аукционах за бешеные деньги.
Пропустив без предупреждения по обшивке небольшой электрический ток, Милашка, наученная горьким опытом, спугнула слишком ретивых налогоплательщиков. Второму и третьему номерам, вопреки инструкциям находившимся на броне босиком, слегка подпалило пятки.
– Милашка, подключи меня к наружной связи. И громкость побольше. Пляж большой, желающих послушать о трудной работе спасателей хоть отбавляй. И передай на ядероносец, чтобы повыгоняли из воды купающихся. Вместо того, чтобы плескаться в теплой водичке пусть послушают, о чем умные люди говорят.
Со стороны буйков послышались холостые очереди из многоствольных палубных пулеметов. Честные налогоплательщики, не знавшие о том, что на берегу вот-вот начнется пресс-конференция, довольные повалили на берег.
– Начнем, пожалуй?
– Мм, – согласился Гера, протягивая мне список стандартных вопросов и ответов.
– Флаги поднять забыли, – подсказал Боб, рассматривая пустую пятидесятиметровую телескопическую стойку, торчащую рядом со второй башней.
– Милашка, проблемы? Почему наша гордость не на шесте?
– Доглаживаю, командор. Я не виновата, что вы вчера нашу гордость вместо пляжных полотенец использовали.
Наружные динамики, укомплектованные в свое время дополнительными усилителями, обмененными Милашкой на годовой сухой паек, наполнились величественными звуками экипажной отрядной, которую нам сочинил лично Директор. Мы разом вскинули ладошки к вискам, и поглядывая на поднимающиеся флаги, запели:
