– А мы вообще дойдем? – выпалил вдруг Клим. Вышел вперед. – Что помешает «Легиону» перехватить нас еще по пути к Тюрьме и вырезать под ноль? Благодаря тому, что мы, молодцы, вообще не пытались таиться и сохранять хоть какую-то секретность, уже вся Зона знает о нашем походе. Будем теперь все двадцать четыре часа ожидать атаки и видеть врага в каждом кустарнике?
– Ты наивен, – самым серьезным тоном ответил ему полковник. – В пределах Периметра очень сложно сохранить что-то в тайне, уж тем более слияние двух враждовавших некогда кланов. Тут везде чьи-то глаза и уши, о нас бы и так узнали. Только не страшно нам это. Там, в патрулях и на форпостах, ни «Герб», ни «Анархия» не знали, где и когда произойдет нападение. Теперь же мы собраны и готовы ко всему, а это большая разница.
– Вы, может, и готовы, а я вот что-то побаиваюсь, – подал голос кто-то из «фрименов».
Крохотная комнатка тут же взорвалась хохотом.
– Вот и договорились, – отсмеявшись, подвел итог Мазуров. – Айдар, раздай своим орлам ночные горшки. Вы же, – полковник повернулся к вытянувшимся по струнке подчиненным, – шагом марш к личному составу, максимально подробно донесите план действий – если понадобится, то каждому лично. Потом работаете по плану: чистка оружия, караул, готовка… и дальше по списку. Лебедь, тебе отдельное поручение: свяжись с базой, узнай новости. Как выполнишь – сразу же доложишь мне. Вольно, разойтись!
Смешанной, разноцветной массой бойцы обоих кланов вывалились на улицу и рассыпались по своим делам. Клим пропустил их всех мимо себя, проводил взглядом угрюмого Лебедя и, прикрыв дверь, повернулся к Айдару.
В комнате они остались вдвоем.
Только сейчас Клим разглядел, насколько его командир стар: рвы глубоких морщин источили лицо лидера группировки, виски его уже обелила седина, пальцы рук стали не такими послушными, а еще кашель – хриплый, мучительный…
– Как тебе план полковника? – спросил командир.
– Толково, – кивнул «анархист». – «Герб» штурмует и обеспечивает силовое превосходство, мы же сначала ведем их к цели, а потом поддерживаем снайперским огнем. Каждый делает то, что умеет лучше всего.
– Согласен, – ответил Айдар и зачем-то добавил: – Завтра утром выходим. Не страшно?
– Страшно, – ни капли не стыдясь, признался Клим. – Это война, как ее можно не бояться?
Командир промолчал.
– Вольные что-нибудь сказали?
– Одна группа обещала подумать. – Айдар отошел от окна. – Барс. Тот самый, что в прошлом году сбежал из плена.
Клим задумался, припоминая. Действительно, тогда после этого события несколько дней шумела вся Зона, а споры в сталкерской Сети не стихали месяцами.
– Видел его, однажды пересекались в лагере Васильева.
– И как он тебе?
– Толковый мужик, в общем-то. Только больно нервный, когда про его приключения с «черепами» кто-нибудь говорить начинает. Не любит он вспоминать этого, сразу в морду бьет.
– Нам не мемуары его нужны, а навыки, – сказал Айдар. – Ты с ним переговори, а? Введи в курс дела, объясни подробно. Будут вопросы – отвечай. Нам сейчас любая пара рук в радость.
– Хорошо, командир. Сделаю.
– Спасибо.
«Анархист» вышел на улицу, прикрыл за собой трухлявую дверь. Вдохнул полной грудью. После душного, пахнущего по́том и куревом помещения свежий воздух, чистый, прохладный и влажный, пьянил. В уголках глаз тут же набухли капельки слез. Клим смахнул их ладонью, дернулся, когда неловким движением зацепил расплывшийся на полщеки синяк. Подул легкий ветер, потрепал волосы, забрался под воротник и коснулся влажной спины. Клим съежился и, спустившись с крыльца, огляделся.
Жизнь в «Чикаго» била ключом.
Вольные сталкеры, осознав всю серьезность ситуации, готовились к нешуточной обороне: таскали к форпостам мешки с песком, наспех возводя пулеметные точки; окна подвалов превратили в бойницы, заложив их кирпичами; прорехи в заборе просто засыпали всяческим хламом, а слишком большие проломы бетонного полотна старательно минировали растяжками; караульные вышки обшили стальными листами, на крышах цехов смастерили снайперские лёжки. Со всех сторон слышались крики, приказы, звонкие удары молотка и заливистое жужжание пил. Работа кипела.
«Гербовцы» помогать сталкерам не спешили, занимаясь своими делами. Трое чистили разобранные автоматы, усевшись на деревянные ящики у входа в палатку. Еще один машинкой Ракова набивал блестящими патронами змеистую ленту пулемета. Где-то в стороне сержанты максимально подробно доносили детали плана личному составу. Мимо прошли патрульные: бойцы, облаченные в тяжелую броню, из-за которой были похожи на роботов. Один из них долго не сводил глаз с Клима, но так ничего и не сказал.
А «анархист», ошеломленный столь резкими переменами в привычном укладе существования внутри Периметра, просто стоял. Стоял и думал: «Чем же все это обернется? Чего ждать?»
Клим закрыл глаза. Страх уже пустил ростки глубоко в груди, и они метастазами проросли в легкие, сковав дыхание; несмело коснулись мозга, высосав из него совершенно все мысли и затопив образовавшуюся пустоту жуткими картинками; добрались до позвоночника, а оттуда – к ледяным кистям рук. «Анархиста» бросало то в жар, то в холод. Ему никак не удавалось сосредоточиться на чем-то одном, в голове царила суматоха.
После разговора с Барсом Клим твердо решил выпить.
Глава 9
В дверь настойчиво и громко постучали.
Стрелка вздрогнула и проснулась. Дернула ногой сонно, будто сбрасывая одеяло, и уставилась осоловелыми глазами на Яна.
Наемник был встревожен. В гнетущей тишине он положил ладонь на ствол автомата и непонимающе смотрел в сторону двери.
Что это было?
Девушка повернулась: Горда уже натянул второй ботинок, ловко шнуровал его, накрепко затягивая узел. Обрывки тревожного сна выветрились из головы сталкера с первым же ударом, остались лишь усталость и плохо скрываемая растерянность. Ученый, разбуженный суматохой, пришел в себя последним: он несмело смотрел на сталкеров, ожидая от них каких-либо действий.
Аномалия пыхнула жаром, в воздухе растекся запах бензина.
Стрелка съежилась, подтянула к себе трофейное оружие, неловко громыхнув прикладом по бетонному полу. Перекинула ремень через плечо и сдвинула пальцем флажок предохранителя.
В дверь заколотили снова. Три громких удара окончательно развеяли все сомнения об ирреальности происходящего, распалив из крохотного уголька тревоги пламя страха в уме каждого, кто находился в комнате. Горда посмотрел на Яна, качнул головой вопросительно. Тот пожал плечами.
– Кто это? – прошептала сталкерша, не сводя с двери глаз.
– Кто угодно, – ответил ей Белов. – Карлик, ящер, ловец, кукловод… Все эти мутанты предпочитают гнездиться в темных и холодных подземельях.
