В самом деле, одна из пулевых пробоин белела металлом на месте ручки на правой двери. Видимо, здесь появился «зайчик», когда убитый водитель увел руль в сторону, и машина встала ко мне боком.
– А если там кто живой? – остановил я Прапора, который собрался открыть машину.
– Здесь? Ты сам веришь в это? Все дырки точно напротив экипажа… ты спецом сюда метил? Знаком автомобиль?
– Немного, – подтвердил я его догадку. Про Дар умолчал, и о том, что салон боевой машины мне видеть на Земле не доводилось, – тоже.
– Сработал на пять с плюсом. Практически новенькая машинка. Стекла только заменить да дверь отремонтировать.
– В общем, шансов тут ни у кого точно нет, – сказал напарник и резко дернул дверь. – Зараза, заклинило! Ты по сторонам смотри, а я сейчас открою.
Провозился он с машиной больше пяти минут, и открыть ему удалось задние двойные двери при помощи толстого куска проволоки, неведомым образом оказавшегося у него в рюкзаке (ну, или специально таскал с собой). Передние не поддались его усилиям. Свое умение пояснил тем, что на всякой боевой технике есть места под торцевой ключ и плоский, чтобы открывать машины (да хоть танки!) снаружи, например, если экипаж погиб в бою. Утрируя, суть его слов сводилась к тому, что нужно время и простая шпилька, чтобы забраться внутрь любой боевой техники.
– Эх-ма, модулю крышка, – опечаленно сказал он, заглядывая с опаской в салон. – На десять сантиметров бы правее, и все были бы в шоколаде.
Одна из моих пуль угодила в электронный блок, который управлял спаркой автоматического модуля на крыше. В салоне было всего трое – водитель, оператор и, видимо, командир машины, сидевший на пассажирском месте впереди. Всех их достали мои пули. Водителю так и вовсе снесло верхнюю часть головы вместе со шлемом. Наверное, потому, что стрелял я снизу вверх.
– Спецназ тут был. Смотри, какие крутые стволы! – довольно произнес Прапор и показал очередной вариант автомата, имеющий ручку для переноски, как на «Грозе». Он отстегнул от него магазин и ловко, одним пальцем, выщелкнул верхний патрон, посмотрел на донышко гильзы. – Двенадцать и семь мэмэ, обалдеть! Первый раз такие пушки вижу. Неужели специально для Улья их ученые создали?
– Прапор!
– Что?
– На холме кто-то быстрый и здоровый мелькнул! – сообщил я напарнику и тут же вскинул винтовку к плечу. Тяжело, но мне недолго ее держать… от выстрела я даже на шаг отступил назад, чтобы удержать равновесие. Отдача была в несколько раз сильнее, чем при стрельбе с сошек.
– Попал? – держа свой автомат стволом в сторону холма, спросил он.
– Вроде бы… только не рассмотрел, кто это был.
Прапор ругнулся себе под нос и схватился за рацию.
– Янычар, это Прапор, на холме крупную тварь засекли, очень крупную… Сервий стрелял и говорит, что попал, и я ему верю… молчат?.. мля… уверен, там тоже двое были?.. ладно, понял.
Слов его собеседника через гарнитуру я не слышал, но было ясно, что нас куда-то направляют.
– Янычар сказал посмотреть на минометчиков, а то они что-то молчат, – хмуро произнес Прапор. – А там нормальные мужики сидят, не рохли и не зеленые сосунки. Если их без единого выстрела свалила тварь, то она точно не слабее рубера. Знаешь что, помоги-ка…
Прапор залез через заднюю дверь в бронеавтомобиль и вытащил первого мертвеца, потом скинул в салон второго, следом за ним третьего, а я их вытаскивал наружу. Конечно, перемазался в крови, но мне все равно садиться на загаженное сиденье.
Прапор опять выматерился, таким образом сожалея об испорченном боевом модуле.
– Рулить можешь?
– На легковушках и простых джипах катался, а как тут с управлением, не знаю, но могу попробовать, – ответил я.
– Пробовать не нужно, – напарник сел на место водителя и щелкнул кнопкой пуска. – В окна смотри, ясно? И кричи погромче, глушануло после твоих выстрелов, в ушах как пробки стоят. Внимательно следи, – повторил он напутствие. – Если там прячется элита, то для нее эта броня не прочнее картона, млин.
Прапор повел броневик очень быстро, что доставило мне изрядных хлопот с контролем за местностью. Благоразумно обогнув по большой дуге холм, где должна мертвой валяться или зализывать раны и лелеять планы мести тварь, он направился к позиции минометчиков. Не доехал почти двести метров, повернувшись правой стороной к окопу наемников.
– Как бы не пальнули сгоряча, если они там сидят, – пояснил он мне свой маневр. – Сам видишь что-нибудь?
– Землю вижу на бруствере, и все.
– И я… И никого там нет, – хмуро ответил собеседник. – Ладно, я сейчас покричу, а ты смотри в оба, – потом приоткрыл дверь, огляделся по сторонам, распахнул ее шире, встал на порожек и во всю мощь легких закричал: – Тук! Ерема! Эй, янычары!
Крикнув несколько раз, он юркнул обратно в салон и с шумом прикрыл дверь.
– Ничего не видно и не слышно, нужно катить дальше.
Останавливаться около окопа с минометом он не стал, сделал круг-другой и отъехал в сторону, подальше от холма.
– Видел что? – прапор на секунду обернулся на сиденье назад, в мою сторону.
– Видел. Кровь, и ее много. Миномет стоит на месте и рядом два ящика раскрытых с минами. Живых и тел не видел.
– Хреново. – он забарабанил пальцами по рулю, потом вновь связался с командиром, получив распоряжение, стал еще мрачнее. – Нужно миномет забрать, Янычар сказал, чтоб обязательно. Тащить тебе придется, так как я за рулем.
– Твою… – не сдержался я. – На дороге трофеев мало, чтобы так рисковать?
– Минометов там точно нет, а они нас постоянно выручают… командир прав, нужно забирать. Я тебя прикрою и на, возьми ствол трофейный, там калибр нормальный, запросто зараженного остановит.
– Если там не элита прячется, – мрачно проронил я, вспомнив, как такие мутанты умеют прятаться и неожиданно нападать. – Оставь автомат себе, я с револьвером в случае чего управлюсь.
Приоткрыв свою дверь, я с опаской посмотрел по сторонам, потом выскочил наружу. Чуть позже щелкнула водительская, и на подножке показался Прапор с трофейным автоматом в руках (очень надеюсь, он разобрался, как им пользоваться, и сумеет, если понадобится, быстро открыть огонь и прикрыть меня).
В широком окопе глубиной чуть выше пояса и с высоким бруствером, который был ранее прикрыт кусками дерна, сейчас валяющимся на дне, стоял восьмидесятидвухмиллиметровый миномет на плите, наклоненный в сторону дороги. Рядом два ящика с минами, в одном из них осталась всего одна. Чуть в стороне, выделяясь на золотистом песке, темнело большое кровавое пятно, а у самой стенки окопа лежала оторванная по плечо рука.
– Вот гадство! – прошипел я сквозь зубы, быстро-быстро крутя головой по сторонам, столкнул на землю миномет, не волнуясь по поводу сохранности прикрученного на станок прицела, потом подхватил его и почти бегом дотащил до машины. Бросив в салон оружие, я сделал ходку за плитой, потом еще одну за минами, после чего запрыгнул в броневик и с шумом закрыл дверь.
