Я улыбнулся и, чуть прикрыв ресницами глаза, едва заметно обежал взглядом присутствующих. Дарин и Тиль, сидевшие напротив меня, нет-нет, да и бросали невольные взгляды на ровные ряды хранов, выложенные в нишах малого семейного Архива.
Ну да, потомок императорских архивариусов и Демиург-недоучка, сбежавшая с последнего курса обучения практически «в чем была». Неудивительно, что их буквально гипнотизирует наша семейная библиотека. И это они еще ее закрытой части не видели, а та, пожалуй, в несколько раз превосходит по количеству и качеству выложенные здесь храны и вполне может поспорить с Межмировым Архивом, управляемым родичами приятеля Лейны — Гроххэ’шенна. Знал прадед, где собрание устраивать. Подозреваю, что для наших новых «друзей» возможность покопаться в семейном Архиве Рода дер Сэннет — один из немаловажных пунктов договора сотрудничества. Такая аппетитная и словно вскользь продемонстрированная приманка. Но честная.
— Итак, — прервал мои размышления голос Торна, — мы можем считать, что предварительная договоренность достигнута?
— Согласна, — чуть поморщилась Тиль. Похоже, она ожидала куда большего от этих переговоров. Вот только вариант про «где сядешь, там и слезешь» касается и «друзей» тоже. — Да, этот мир создан вашей семьей, но за помощь в его нахождении и мое личное содействие невесте вашего наследника мы получаем приоритетное право набрать на Земле учеников, полный доступ к Архиву хранов рода дер Сэннет…
— За исключением семейных наработок, — мягко улыбнувшись, уточнил мой дядя, а я чуть не заржал в голос. Одной этой фразой от упомянутого Архива было «отрезано» более двух третей информации, поскольку практически каждый второй хран там доработан кем-то из семьи, не считая тех, что вообще созданы нами и существуют в единственном экземпляре, а значит, по умолчанию подпадают под высказанное исключение.
— И согласие учеников — только добровольное! — Это уже отец Лейны вмешался. — Причем речь идет только о совершеннолетних, по меркам Земли, конечно, людях.
— Совершеннолетних? — нахмурился Дарин. — Этого пункта не было в первоначальном договоре.
Ну конечно, кто бы сомневался. Одно дело напеть в уши ребенку, позвав того «в сказку», другое — объяснить взрослому человеку, почему ему будет выгоднее учиться у какого-то Творца-одиночки где-то на краю мира, нежели поступить в Академию на Эдеме.
— Не вижу в том никаких проблем, — безмятежно улыбнувшись, отозвался отец моей невесты. — Совершеннолетие у нас наступает в двадцать один год, так что…
И я снова с трудом сдержал приступ хохота. С точки зрения любого Творца, двадцать один год — это сопливое детство. Реально! У нас до двадцати лет вообще детей из дома не выпускают. Например, мои родители сейчас вовсю возятся с моей младшей сестренкой, уделяя ей все свое время и внимание, а сам я едва ли пару раз имел счастье видеть малышку. Не принято такое. Затем примерно до пятидесяти лет они будут путешествовать по семейному ареалу, знакомя дочку с родственниками, друзьями и окружающим миром, обучая и направляя, выявляя склонности и наличие Дара. Затем обучением нового члена семьи займется кто-то из родни. Меня вот в свое время Торну передали, как единственному в семье Творцу-без-Границ. Ну а годам к ста пятидесяти — двумстам можно уже и в Академию записывать. К тому времени ребенок будет достаточно подготовлен, чтобы не попасть в простейшие ловушки эдемских интриганов. Нет, кто-то все равно попадает, конечно. Но в основном те, кто либо не был достаточно внимателен при обучении, либо просто-напросто глуп. В общем, естественный отбор в действии.
Вот только Земля — мир уникальный. И Лейне, насколько я помню, в момент нашего знакомства было всего двадцать четыре года. И, по ее собственным словам, она для своей родины вовсе не уникум, а самый обычный обыватель. Так что тех, кто сочтет «совершеннолетних» землян наивными детьми, которых можно поманить сладкими речами и пустыми обещаниями, ждет крайне неприятный сюрприз.
— И все же не вижу необходимости в таких ограничениях, — нахмурилась Тиль. Ну да, она-то с Лейной познакомилась куда ближе Дарина. А может, у нее, как у Творца-без-Границ, просто интуиция на гадости чувствительнее.
— Нормальные ограничения, — удивленно пожал плечами мой дядя. — Я бы даже поднял возраст хотя бы до стандартных пятидесяти лет. Все же двадцать — совсем еще дети. Или вы совсем грудничков планировали у матерей отнимать? Так там же еще даже толком не ясно — какого уровня Дар, да и скандалы были бы гарантированы. Кто же отдаст в обучение посторонним такого маленького ребенка?
Тиль поморщилась. Нет, все окружающие прекрасно понимали, что спрашивать родителей никто особо и не собирался. Вот только озвучить это… Все же практики интриг у Демиурга Лареллы маловато. А Дарин по какой-то непонятной мне пока причине отдал право ведения переговоров именно ей, предпочитая больше отмалчиваться. Впрочем, насколько я успел понять, его скорее интересует месть врагам, нежели воспитание достойных преемников.
— Совет Тринадцати?.. — вопросительно протянул предмет моего размышления, сверкнув нереально бирюзовыми глазами. Ну вот, что я говорил?
— Как деликатно выражается мой младший сын, идет лесом, — хмыкнул отец Лейны. — Дарить им такие возможности никто не собирается.
— Вряд ли им понравится, что столь лакомый и уже поделенный кусок уплывает из их рук…
— Ничего, переживут, — отрезал Торн. — И именно для этого мне и нужно, чтобы Тиллиринель заявила права на место в Совете. Она Творец-без-Границ, не преступница… а то, что отшельница, — ее личное дело. Лишний голос нам не помешает.
— Но и не сильно поможет, — поморщилась Тиль. Идея вступить в Совет и на каждом собрании любоваться самодовольной рожей его Главы явно не прельщала Творца Лареллы.
— Никто не заставляет тебя там появляться, — спокойно, но явно не в первый раз пояснил Торн. — Заявишь права на место, получишь его… и делегируешь полномочия мне. Все! Больше ничего не требуется.
— Один голос мало что решает, — попыталась возразить та. Но прадеда такими детскими трюками не пронять.
— Еще как решает. Считать там все умеют прекрасно. Не забывай, что любой Творец-без-Границ имеет право потребовать место в Совете. А для подтверждения достаточно согласие всего двух его членов. Директор Академии меня поддержит, так что проблем с вступлением не будет.
— При чем здесь «считать умеют»? Ну было вас двое, со мной станет трое… Но останется еще одиннадцать!
— Половина из оставшихся вполне нейтральны и разумны. А «считать умеют» потому, что спустя всего несколько столетий в Совет получат право вступить еще три Творца-без-Границ. Мой наследник — Кэртен дер Сэннет, его невеста — Лейна Петрова и их общий друг Харон дер Альтер. Шестеро из шестнадцати — уже очень серьезная заявка. И многие это понимают.
Я мысленно хмыкнул. Почему-то многие забывают, что число «тринадцать» в названии Совета всего лишь означает необходимый минимальный кворум для принятия решений. По факту, в Совете может быть не один десяток Творцов-без-Границ, да только где ж их взять? И так тринадцатым был директор Академии — Универсал. Во времена Империи на эту должность в обязательном порядке назначался кто-то из правящей семьи, а Универсалов среди них не водилось, но сейчас… увы, времена изменились. Возможно, поэтому и статус Академии, скажем так, несколько пошатнулся.
