Цепь оказалась ближе, чем думала Ипполита. Вдруг стало светло, как днем. Зажглись фары: у въезда стоял еще один грузовичок «шевроле», а рядом толклись трое белых мужчин. Один – по виду фермер-сторож – копался в бардачке «бьюика», другие два стояли поодаль в ожидании. Выглядели они более респектабельно: седовласые, в дорогих длинных пальто.
Ипполиту заметили.
– Эй ты! – крикнул седовласый и вскинул пистолет. Его спутник тоже вытащил оружие, а фермер высунул голову из машины.
– Не стреляйте!
Ипполита бросила в снег бесполезный фонарик, шкатулку и подняла руки.
– Ты кто такая и что здесь делаешь? – спросил первый.
– Не стреляйте, пожалуйста! – повторила Ипполита и, держа руки на виду, перешагнула через цепь.
Седовласый схватил ее за воротник, как собачку за ошейник, прижал к «бьюику» и приставил ствол ей к лицу.
– А ну говори, что ты тут забыла!
– Я просто еду домой! – взмолилась Ипполита. – Прошу вас, сэр… Я заблудилась, свернула куда-то не туда и ходила спросить, как вернуться на трассу…
Было видно, что ей не верят, однако кого бы они тут ни ловили, Ипполита под описание явно не подходила.
Фермер перемахнул через цепь и подобрал брошенную шкатулку. Поднес ее к уху, потряс, потом достал ножичек и перерезал стебли осоки.
– Подождите, не надо, – вмешалась Ипполита.
– Заткнись! – сказал мужчина и надавил стволом ей на щеку.
Фермер поддел крышку и, сощурившись, рассмотрел содержимое. В шкатулке лежал некий черный шар. Вспомнились слова Иды: «Это чтобы ты молчала», – затем ее ответ: «Не стоит. Я и так буду молчать». И тут до Ипполиты дошло: на что готова пойти мать, лишь бы защитить свое дитя, и на что могут толкнуть годы одиночества на чужой планете.
Фермер, которому это было невдомек, поднес шар к лицу и понюхал.
– Что там такое? – спросил второй в пальто.
Фермер пожал плечами и ткнул «подарочек» кончиком ножа.
Тот буквально взорвался: вылетел из шкатулки и вывернулся наизнанку; крошечные щупальца устремились фермеру в глазницы. Он упал на спину, пытаясь отодрать присосавшуюся к лицу тварь.
– Дьявол…
Седовласый в пальто ослабил хватку и, опустив пистолет, шагнул к лежащему в снегу фермеру. Ипполита оттолкнулась от машины и с силой пихнула его. От неожиданности он выпустил ее воротник и, споткнувшись, налетел на спутника. Следом раздались два громких хлопка, и оба мужчины отвалились в стороны. Полуоткрыв рты и не мигая, они смотрели в небо, будто не в силах оторваться от какого-то астрономического зрелища.
Фермер тем временем издавал хриплые стоны и отчаянно месил снег.
Ипполита села в машину и уехала, а фермер продолжал биться в конвульсиях, но все слабее и слабее.
* * *
Через три дня, дома.
– Хорас, а тебе не попадался тот комикс? – спросила Ипполита у сына.
– Который? – уточнил он, отвлекаясь от лежащих под елкой подарков.
– Новый выпуск про Оритию Блу. Одиннадцатый.
– Нет. Ты ведь брала его с собой.
– И ты не забирал его из машины, когда я вернулась?
– Нет, – сын мотнул головой. – А что такое, мам?
– Да просто подевался куда-то…
– Ты успела его прочитать? – Хорас бегло оглядел, что ему досталось: коллекционные машинки, целая коробка принадлежностей для рисования, робот по имени Роберт на дистанционном управлении.
– Да, отличный комикс. – Ипполита вымучила улыбку, а сама успокаивала себя: документы в бардачке, все остальное тоже на месте… мало ли куда он мог подеваться. – Жалко просто.
– Ничего страшного, еще один нарисую, если хочешь. – Хорас подхватил игрушечный лондонский автобус и с жужжанием пронес его над головой: получился эдакий двухэтажный космолет.
– Здорово, – сказала Ипполита. – Кстати, а как ты его подписал?
Узнав, что доктор Сьюз на самом деле немец и зовут его Теодор Гейзель, Хорас начал выдумывать себе псевдонимы. Джорджу это не особо нравилось: он считал, что фамилия Берри тоже весьма неплоха, и нет ничего постыдного в том, чтобы ее увековечить. А вот Ипполита защищала право Хораса подписывать свои работы, как ему заблагорассудится.
– Ха Гэ, как и все про «Оритию Блу», – ответил Хорас.
Это сокращение от «Хорас Грин», в честь девичьей фамилии матери. Кроме того, такие же инициалы были у Хьюго Гернсбека, основателя журнала «Удивительные истории».
– Ах да. А я и забыла… – Ипполита облегченно выдохнула. – Ты точно уверен?
– Ну… А что?
– Ничего, ничего, милый.
Она ободряюще улыбнулась, но Хорас по-прежнему смотрел на маму с удивлением. Тут из кухни вернулся Джордж, неся поднос с тремя дымящимися кружками.
– Ну что, кому шоколада?
Джекил из Хайд-парка
…С первым же дыханием этой новой жизни я понял, что стал более порочным, несравненно более порочным рабом таившегося во мне зла, и в ту минуту эта мысль подкрепила и опьянила меня, как вино.
Р. Л. Стивенсон, «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда»
[33]
На Новый год Руби проснулась белым человеком.
Неудачи преследовали ее с Рождества, и она была готова к худшему. Но к такому… Впрочем, жаловаться не на кого: сама напросилась.
Все началось в Сочельник. Руби работала в «Демарски кейтеринг», фирме по обслуживанию банкетов. В тот вечер она разносила напитки на приеме в большом доме в Рейвенсвуде. Администратором назначили Кэтрин Демарски. Она была младшей в семье и просто обожала грубить всем подряд: зачем подыскивать добрые слова там, где можно обойтись злыми. Руби не любила ее больше всех из Демарски – за лень, за то, что исчезала в самые ответственные моменты.
И вот когда Кэтрин вновь куда-то запропастилась, хозяин подошел к Руби с особым поручением: одному из гостей стало плохо, и он заблевал туалет на втором этаже. Нужно убрать. Вытирать рвоту не входило в служебные обязанности Руби, но и пункта о том, что можно отказывать хозяину, в них тоже не было. Она пошла искать тряпку и ведро.
На пути в туалет случайно наткнулась на Кэтрин Демарски.
– Что это ты тут забыла? – гневно спросила Кэтрин.
Руби показала ведро и объяснила ситуацию.
– Ну так иди убирай и мигом тащи свою задницу вниз.
При слове «задница» глаза у Руби сузились, но она прикусила язык и пошла выполнять поручение.
На следующее утро она посетила рождественскую службу в церкви, потом посидела в закусочной с приятельницами. Вечером у нее в графике стояло очередное мероприятие, и она пошла домой переодеваться, – а в квартире ее ждали полицейские. Вчера, сообщили они, во время приема из хозяйской спальни пропала пара жемчужных серег, и «из надежного источника» им известно, что украла их Руби.
