Многие из посетителей старались спрятать свои лица, натягивая низко капюшоны плащей, а некоторые, не мудрствуя, надев черные плотные маски. Полагаю, последние — из аристократов. Одежды на них были хоть и простые на первый взгляд, но дорогая ткань выдавала, что стоят они весьма недешево. Да и оружие…
— Рэми, мы пришли смотреть и делать ставки. Вздумаешь уйти от нас — твой выбор. Сгинешь, сам виноват, — наклонился ко мне и прокричал, чтобы перекрыть гул и гомон, один из моих спутников. — Хочешь, чтобы мы приглядели за тобой, тогда будь рядом до конца, а потом, так уж и быть, задержимся, пока будешь выяснять насчет покупки раба для себя. Усёк?
— Благодарю. Я дождусь, пока вы сможете пойти со мной, — сразу же приняла я решение.
Наконец, подошло время, прозвучал гонг и на пустое пространство вышли двое мужчин, обнаженных до пояса. На их шеях красовались широкие металлические ошейники, из чего я сделала вывод, что это и есть те самые рабы, потенциальные смертники. Преступники, приговоренные к казни. И судя по их виду… убийцы или грабители.
Кажется, я погорячилась. Рядом с таким спутником даже моргать страшно и поворачиваться к нему спиной, не то что длительное время вместе путешествовать. Да он же прирежет меня, наплевав на то, что сам умрет от удушья.
Сжав зубы, периодически зажмуриваясь, я следила за боями. За тем, как уволакивали прочь окровавленные избитые тела проигравших. За тем, как орали и подначивали публику, чтобы скандировала и бросала денег, выигравшие. Здесь не существовало никаких правил. Бей, или будут бить тебя. Убей или умри.
Боги, я подумать не могла, что где-то такое возможно. Меня мутило от отвращения, я задыхалась от запаха пота и крови. Общий эмоциональный настрой как бойцов, так и публики сбивал с ног…
С этой стороной жизни общества мне сталкиваться еще не приходилось. Да, я общалась со шлюхами, жуликами, картежниками, грабителями… Но там всё было просто — они так зарабатывали на жизнь. По большому счету, я понимала даже тех грабителей, которые избили меня и забрали вещи по прибытии в этот город. Это их работа, то, чем они живут.
Но здесь, сейчас… Окровавленные оскаленные лица, ненависть в глазах, жажда убивать от понимания, что если они не победят, то это их выволокут отсюда бездыханными телами… И гневные крики их хозяев, требовавших, чтобы их рабы не смели подыхать, за них заплачены деньги… Я насчитала пятерых владельцев, которые сегодня выводили своих бойцов. Возможно, были еще, но я не опознала их.
На одного, коротышку в багряном бархатном камзоле, мне указали со словами, что как раз он держит этот притон, ему принадлежит всё помещение вместе с обитающими тут смертниками. К нему мы и пойдем позднее.
Не знаю, как я выдержала до конца и не лишилась чувств от отвращения к миру и к себе, что пришла сюда, что собираюсь сделать. Как же низко ты пала, Рэмина дас Рези…
Остаток боев прошел мимо моего сознания. Я просто не могла на это больше смотреть, поэтому стояла, закрыв глаза, не реагируя на толчки перевозбужденной публики вокруг меня. Только следила за своими вещами — кошельком и кинжалом, который не спас бы меня в случае нападения, но придавал хоть каплю уверенности.
Настолько отрешилась от окружающего кошмара, что не сразу отреагировала, когда кто-то потряс меня за плечо:
— Эй, музыкант! Всё, пошли!
Я распахнула глаза и выглянула из-под низко надвинутого капюшона. Да, всё закончилось. Недовольно роптали и гудели те, кто сделал ставку не на того бойца. Радостно подсчитывали барыши букмекеры и хозяева победителей.
— Эй! Ты в порядке? — заглянул мне в лицо мой безымянный спутник. Те мужчины из трактира не пожелали представиться, сказав, что мне незачем это знать. — Слышь, парень, ты живой? Белый как мел…
— Я в порядке, — проскрипела я. — Идем?
И мы пошли в какой-то коридор с обшарпанными стенами и рядами закрытых дверей. Перебрались в следующее помещение без окон, и я сглотнула ком в горле. Клетки… Ряды клеток вдоль стен. А в них мужчины в ошейниках. Кто-то лежал, кто-то устало обтирал с себя тряпками кровь и пот, кто-то безучастно таращился в никуда…
В помещении пахло… Даже в хлеву более чистый воздух, чем здесь. Тут же перемешались запахи испражнений и крови, гнилой соломы и протухшего мяса, немытых тел и еще чего-то непознаваемого, но мерзкого до того, что я с трудом сдерживала тошноту. Будет не очень хорошо, если меня сейчас вывернет.
— Ну-с, юноша, — подскочил к нам владелец этого кошмарного места и потер руки. — Кого вы желаете купить? Мне уже сообщили о цели вашего визита.
— Я не… очень богат, господин, — сморгнув, перевела я на него взгляд. — Какие из ваших…
— Смертников, — цинично подсказал он мне.
— Какие из ваших… смертников стоят недорого? Мне не нужен сильный боец, я не планирую выставлять его на бои или что-то подобное. Просто кто-то, кто сможет меня сопровождать и защитить в случае нападения.
— Малыш, те, кто смогут тебя защитить, стоят недешево, — расхохотался мужчина, показывая почерневшие редкие зубы. — Но глянь вон там, — махнул он рукой в дальний угол. — Там те, кто уже свое отыграл. Глядишь, сторгуемся.
На деревянных, негнущихся ногах, стараясь не дышать, я отправилась в указанном направлении. Здесь были… нет, это уже не люди. Ну не может у людей быть таких глаз и лиц.
Поняв, что моя идея была не просто глупой, а абсолютно безумной, я побрела обратно. Ни с кем из этих существ я не хочу находиться рядом. Им терять нечего, они и так умирают. Прирезать во сне своего хозяина для них будет радость. Хоть как-то отыграться, перед тем как упокоиться.
Возле одной из клеток я оступилась на выщербленном полу и едва не упала. Пришлось схватиться за толстый прут пустующей клетки. Или она не пустует?
В глубине зашевелилась груда тряпья, и на меня взглянули глаза. Ненависть. Оглушающая, от которой перехватывало дыхание. Отвращение, боль и презрение. Я, остолбенев, смотрела в эти глаза и с ужасом понимала, что это существо ненавидит не столько своих мучителей, сколько себя. И презирает тоже… себя.
Да с чего я это взяла?! Что за чушь?!
Я даже головой потрясла от наваждения и дернулась от прозвучавшего за моим плечом голоса:
— Не, пацан, этот уже подыхает. День-два, и отправится к Неумолимой. Не советую тратить на него деньги.
— Кто он? — не оборачиваясь, спросила я, вглядываясь в темноту.
Мужчина, лежавший на полу, оказался еще не стар. Вероятно, он когда-то даже был красив, но сейчас его грязное лицо уродовал шрам через левую щеку, а коротко обрезанные волосы были абсолютно седы.
— Да я почем знаю? — лениво отозвался хозяин этого места. — Политический вроде какой-то. Из бла-а-агородных, ишь ты. Мы ему рылом не вышли. Не жрет ничего, даже порка не помогает. Да и пусть подыхает, мне он все равно по дешевке достался.
— И сколько? — сглотнув, зачем-то спросила я.
