Мне показалось, что это очень жесткое начало для гонки в сто миль. Да просто пробежать шесть с половиной километров от подножия горы до вершины – это уже кажется бесчеловечным. Один из участков маршрута этого восхождения шел почти вертикально вверх, к этому надо добавить тяжелое влияние высоты на организм, ведь вершина поднималась на две тысячи семьсот сорок три метра. Придется бежать в разреженном воздухе по мерзопакостной смеси из сыпухи, подтаявшего снега и густой грязи.
– Меня зовут Рок, – мужчина протянул мне руку, – по крайней мере друзья зовут меня так.
Я представился.
– Это твой первый стомильник, сынок? – спросил Рок.
Я смущенно кивнул и спросил:
– А почему ты так решил?
– Это просто.
Он поднял майку и показал блестящую серебристую пряжку ремня. Она была украшена орнаментом, в центре красовалась выпуклая золотая пума, а рядом – надпись: «Сто миль, один день». Как и все остальное, пряжка была огромной.
– На тебе нет такой штуки, – продолжал Рок, – но выглядишь ты чертовски круто, поэтому я решил, что если бы ты уже участвовал, то у тебя тоже была бы такая.
Неплохой комплимент. Традиция дарить серебряную пряжку для ремня сохранилась еще с тех времен, когда гонка была рядовым событием в мире скачек. Сейчас, чтобы получить ее, нужно не просто пробежать всю гонку, но и уложиться в двадцать четыре часа. Вполне возможно, что это была самая желанная награда за бег на выносливость во всем мире, и получит ее лишь небольшая часть из тех, кто стартует завтра.
Еще двое спортсменов неспешным шагом подошли к нам и остановились перед Роком как вкопанные.
– Сэр! – отрывисто сказали они.
Рок медленно повернулся к ним.
– Привет, мальчики, – сказал он, широко улыбнувшись.
Они резко кивнули ему, а затем повернулись и пошли дальше.
Это были те парни, которые пробежали мимо меня на Аллее любовников, и совершенно случайно от них я узнал про это соревнование. Мы встречались наверху, на Аллее любовников, мы обменялись приветствиями на отборочной гонке на пятьдесят миль (ну, по крайней мере я с ними поздоровался), и тут они снова меня не замечают. Мне начало казаться, что я обижен на этих парней. И, должно быть, это отразилось у меня на лице.
– Не обращай на них внимания, – сказал Рок, – у них такая работа.
– И что это за работа? – спросил я.
– Ну… – Рок немного колебался, – скажем так: они военные.
– И им нельзя представиться?
– Ну… – Рок опять замешкался, – скажем, они в особого рода войсках. И им нельзя представиться. На самом деле можно, но тогда они просто назвали бы тебе вымышленные имена, какая разница?
– То есть ты хочешь мне сказать, что им даже нельзя признать, что я тут стою? – усмехнулся я. – Как они собираются с кем-то подружиться с таким поведением?
Рок ухмыльнулся.
– У них уже есть столько друзей, сколько им нужно. Они вдвоем. Все остальные считаются потенциальными врагами.
– Это утешает.
– Не принимай это на свой счет. Их так учат думать.
Рок крепко взял меня за плечо.
– Слушай, сосредоточься на поставленной задаче. Пусть все остальные тебя не отвлекают. Ты соревнуешься не с ними, а только с собой. Я хочу увидеть тебя на финише с серебряной пряжкой в руке.
– Да, сэр! – отрывисто произнес я.
Рок улыбнулся.
Мои родители специально ехали девять часов из Южной Калифорнии, чтобы в качестве волонтеров помочь организаторам гонок. Забег Western States Endurance Run стал нашим общим приключением на троих. К сожалению, Джули с нами не было, потому что экзамены в школе стоматологов выпали на те же самые выходные. Эти тесты были последним испытанием перед получением права работать зубным врачом. Но Джули очень поддерживала меня перед моим испытанием, и я тоже сделал все, чтобы поддержать ее мечту стать стоматологом. Но в данном случае у нас, к сожалению, не было выбора, и она выполняла свою задачу, а я свою.
Я встретился с родителями в вестибюле гостиницы в Скво Крик – красивейшем курортном месте у подножия гор. Уже десять лет после смерти моей сестры наши семейные встречи проходили несколько натянуто: у каждого было много мыслей и чувств, о которых он предпочитал не говорить. Но сейчас – в огромном фойе окруженной горами гостиницы – мы были в восторге от всего этого великолепия и чувствовали себя непринужденно. Нам казалось, что природа совершенно не сочетается с тем приключением, что предстоит мне завтрашним утром.
До этой встречи родители не совсем представляли себе, насколько я одержим своим вновь обретенным увлечением. Мы проводили вместе гораздо меньше времени, чем хотелось бы. В редких телефонных разговорах я рассказывал им, что начал бегать, иногда упоминал об этом в письмах. Но сейчас, когда они увидели меня собранного, в отличной форме, то и дело потягивающего воду из бутылки, они не могли не заместить, насколько я изменился.
– Ты отлично выглядишь! – сказал отец с восторгом.
Мама улыбнулась:
– Я так волнуюсь.
В гостинице проходило какое-то официальное мероприятие, в фойе было полно женщин в элегантных платьях и мужчин в смокингах. Судя по тому, что все собравшиеся были людьми в возрасте, они провожали на пенсию какого-то государственного деятеля или высокопоставленное лицо. На мой вкус, все выглядело немного фальшиво, но посмотреть со стороны было забавно. Вдруг снаружи раздался оглушительный рев. Одна дама вскрикнула и уронила бокал с мартини. В толпе началась паника, люди забегали туда-сюда и не знали, то ли им стоять на месте, то ли спасаться бегством. Я выглянул на улицу и увидел припаркованный напротив гостиницы Humvee
[34] – зеленый военный джип совершенно громадных размеров. Он был весь заляпан грязью, ревел как танк, а под колесами у него легко могли поместиться два или три Jaguar, что стояли рядом.
Водитель распахнул дверь и выпрыгнул из машины на парковку. Его ноги напоминали корявые стволы деревьев, а одет он был в кожаную летную куртку и… шорты для бега. Мужчина открыл пассажирскую дверь и взял с переднего сиденья портфель из крокодиловой кожи. Затем он дотянулся до заднего сиденья и вытащил большую винтовку. Да-да, реально большую винтовку. Водитель повесил ее на плечо и, оставив двигатель включенным, зашагал к стойке бронирования с таким видом, как будто все так и должно быть. Облокотившись о стойку, он начал болтать с молодой девушкой на стойке администратора. Та сказала ему что-то такое, от чего он запрокинул голову и расхохотался, хотя смех едва было слышен сквозь рев двигателя его машины. Девушка выдала ключи, и он не спеша, с винтовкой на плече, пошел через шикарный вестибюль.
