— Да. Он замечательный! Правда, это так! Вы не можете судить, потому что не знаете его по-настоящему, но если бы вы когда-нибудь сели и… — Она запнулась и прикусила губу. — О, я не хотела сказать…
— Стало быть, он из тех, кого я знаю, — сказал Джекоб. — Это уже очень интересно. Я бы никогда не догадался. Может быть, кто-то из моих друзей?
— Нет. Правда, нет, я не это хотела сказать… Просто не так получилось. Это не кто-нибудь…
— Доктор Холмс? — предположил Джекоб.
— О, нет!
— Может быть, кто-нибудь из работающих у меня? — спросил Джекоб лукаво, наблюдая за лицом девушки. — Чарльз?.. Нет, Нет. Это не может быть Чарльз. Вы не очень-то жалуете Чарльза, да, Франсез? Вам кажется, что он смотрит на вас свысока, так?
— Да! — сказала девушка с неожиданным негодованием. — Он заставляет меня чувствовать, что я какая-то — ну, я не знаю — какая. Только потому, что он считает себя таким элегантным. А на самом деле, если хотите знать, он просто рыба.
Джекоб хмыкнул.
— Вы абсолютно правы. Чарльз рыба. Холодная щука. Но тогда кто же это может быть? Мистер Ковени слишком стар для вас, так что остается только… — Он помедлил, его глаза блестели и поддразнивали, рот приоткрылся. — Нет, я не знаю. Намекните мне. Скажите, чем он занимается. Маклерство, может быть? Нефть? Текстиль? — и несколько громче: — Транспорт?
— О, теперь вы меня просто дразните, — сказала девушка. — Вы знаете, что это Вик. Я уверена, вы все время это знали. Я надеюсь, вы не сердитесь. Конечно, я бы сказала вам раньше, но… — Стук в дверь прервал ее.
— Уходите! — прокричал Джекоб.
Дверь открылась, и вошла миссис Боман, поистине потрясающая рыжеволосая женщина, больше похожая на двадцатилетнюю девушку, чем на тридцатилетнюю даму. Она была в бледно-желтом свитере и провоцирующе узких брюках цвета загара.
— Всем доброго утра. Нет, сидите, дорогая, — приказала она Франсез. — Как сегодня ваш пациент?
— Ужасен, — ответил Джекоб.
Его жена наигранно рассмеялась и потрепала его по щеке.
— Ты хорошо спал?
— Нет.
— Он невыносим, не правда ли? — снова обратилась она к Франсез. — Не знаю, ради чего вы его терпите!
— Ради денег, — сказал Джекоб. — Как и ты.
Миссис Боман выдавила смешок.
— Он совсем как ребенок, да? Он уже принимал оранжевую таблетку?
— Да, — ответил Джекоб.
— Нет, — сказала Франсез. — Разве уже пятнадцать минут десятого? Ой, я…
— Боюсь, что уже почти двадцать минут десятого, — холодно заметила миссис Боман. — Хорошо, я сама это сделаю.
Она открыла пузырек и налила в бокал воду из серебряного кувшина.
— Теперь открой рот пошире.
Джекоб отвернул голову.
— Я пока еще могу удержать в руках таблетку и стакан воды, — сказал он. — Ты и отдаленно не похожа на сиделку.
Он забросил капсулу в рот и запил глотком воды.
— Куда это ты собралась, одевшись как школьница?
— Просто в город. Кое-что купить.
— Вик приготовил вашу машину, — сказала Франсез. — Он ее отполировал сегодня утром, и она выглядит как новая.
— Я в этом не сомневаюсь, дорогая.
— Если она недостаточно блестит, купи себе новую, — заявил Джекоб.
— Именно об этом я как раз и думала, — парировала жена. — Но я решила подождать, пока ты поправишься. Тогда мы купим маленькую спортивную машину, двухместную, и поедем в долгое путешествие вместе. Только мы вдвоем.
— Дождаться не могу.
— Боже! — воскликнула миссис Боман. — Не правда ли, какой дивный день! Почему ты не прикажешь Чарлзу открыть окна?
— Потому что я не хочу простудиться и умереть, — сказал Джекоб. — Но за предложение спасибо.
Кисло улыбаясь, миссис Боман приложила пальцы к губам, затем коснулась ими лба мужа.
— Сегодня ты не заслуживаешь даже такого поцелуя, — сказала она. — Если он будет продолжать брюзжать, — обратилась она к Франсез, — даже не разговаривайте с ним. Пусть знает. — Улыбкой она призывала девушку к женской солидарности.
— Я скоро вернусь, — сказала она Джекобу.
— Я буду здесь, — ответил он.
— Бай! — Миссис Боман удалилась.
— Закройте дверь, — велел Джекоб Франсез.
— Как она хороша! — воскликнула девушка, пересекая комнату и потом возвращаясь на место. — Если бы я могла носить такие брюки!
— Сделайте одолжение своему мужу и носите их только до свадьбы.
— Ну, Вик не стал бы возражать! Он совсем не ревнивый. Он сотни раз говорил мне, что ему нравится, когда другие мужчины смотрят на меня.
— А как вам нравится, когда он смотрит на других женщин?
— Да я не против. Я хочу сказать, что, в конце концов, это вполне естественно, разве нет? И Вик имел… — Она слегка покраснела. — Я не знаю, как это мы снова перешли на эту тему. Вы в самом деле ужасны, мистер Боман.
— Позвольте старому человеку немного развлечься болтовней, — сказал Джекоб. — Стало быть, у Вика богатый опыт общения с женщинами, да?
— Иногда действительно даже неловко. Я хочу сказать, что некоторые женщины буквально кидаются на мужчин. Мы были в ночном клубе две недели назад. В выходной Вика.
Джекоб кивнул и опять взглянул мимо девушки, которая стала говорить быстрее. В этот момент показалась его жена. Пересекая лужайку в направлении гаража, она двигалась совсем не так, как Франсез, гораздо медленнее, почти лениво. Ее бедра, затянутые в коричневые брюки, волнообразно перекатывались, словно весы, приходящие в равновесие. Даже вялые покачивания рук, казалось, искусно сохраняли энергию, не тратя ее так расточительно, как Франсез, но скорее экономя и накапливая силу для более важных движений.
— …выглядела она ужасающе, — рассказывала Франсез. — То есть я просто испугалась, когда увидела, что она подходит к нашему столику. Волосы жгуче-черные, и как будто она их неделю не расчесывала, на губах такой толстый слой помады, что она, наверное, выдавила на них целый тюбик…
Джекоб рассеянно слушал, продолжая следить за женой. Вот она подошла к автомобилю и стала, облокотившись о дверь и разговаривая с Виком. Джекоб видел, что ее улыбка становилась все, шире по мере того, как она слушала. И вот, откинув голову, она рассмеялась. Он не мог слышать смеха, но помнил по прошедшим годам, что это был резкий и легкий смех, провоцирующий и ласкающий.
Вик стоял, небрежно опершись одной ногой на бампер машины, скрестив мощные руки на груди и улыбаясь вместе с ней.
— …даже подумала, что она пьяна, — говорила Франсез, целиком погруженная в свой рассказ, — потому что я просто не могу себе представить, чтобы женщина могла решиться просто усесться на колени незнакомому мужчине и целовать его. Ну прямо на глазах его девушки, и вообще. Она ведь не могла знать. Может, я его жена.
