— Не хочу тебя разочаровывать, но, похоже, что все же
кто-то из них.
— Но кто? Кузин старый, у него внуки, ему не до этого,
Серега слишком хилый, чтобы справится с кем-то, кто крупнее зайца, Санин с
Маниным чокнулись на железках, им не до убийств.
— Остается Зорин, — страшным шепотом выдала
Княжна.
— Да перестань! Нашла на кого думать, этот и мухи не
обидит, — уверенно оборвала ее Марья.
— Стоп, стоп! — Я подняла руку, предотвращая
зародившийся спор. — Не о том размышляем. Нам надо выяснить, когда
это, — я брезгливо мотнула подбородком в сторону стола, — подбросили
на мой стол.
— Как когда? Ясно, что вчера.
— Почему именно вчера?
— Точно — вчера, — деловито изрекла Маруся и
поудобнее устроилась на стуле, который до сего момента занимала лишь на
треть. — Ты ушла в два. Ну и мы следом.
— А работа? Нам ведь полно складских документов
принесли на обработку.
— Какая работа, Леля? Мы все перенесли душевную травму,
когда увидели ту несчастную женщину, как там ее…
— Мы все? — засмеялась я. — По-моему, кроме
нас с тобой ее никто не видел.
— Остальные могли вообразить. А воображение у нас, сама
знаешь, — и Маруся со значением покосилась на Княжну. — Короче, мы
отпросились у Кузина пораньше, наплели ему о расшатанных нервах и утаили о том,
что у нас работы полно. Он нас и отпустил.
— И, выходит, что весь отдел знал, что наша комната
пустует.
— Весь, ни весь, а мужики, как есть четверо,
присутствовали, когда я перед Кузиным страдание жертвы Фреди Крюгера
изображала.
— Так, — попыталась сосредоточиться я. — Так.
Что же нам делать?
— Провести свое расследование, — радостно
вскрикнула Маринка.
— Каким образом? Спросить у каждого, не он ли обозвал
меня сукой и пошвырялся в моем столе.
— Нет, конечно. Но ведь можно что-то сделать. Например,
поискать улики, опросить свидетелей.
— Каких свидетелей? На всем этаже только мы да
электрики, — обречено махнула рукой Княжна.
— Стой, а она ведь дело говорит, — встрепенулась
я. — Пойдемте к электрикам сходим, вдруг они что-то видели…
— Что можно в нашем темном коридоре увидеть?
— … или слышали. Или обоняли. — Все дружно
рассмеялись. Вот обезьяны! Лишь бы похихикать. Даже угрозы в мой адрес не
мешают им веселиться. — А чего вы ржете? От Сереги, например, всегда
одеколоном несет, а от Кузина спиртом. Санин с Маниным, правда, не пахнут, но
зато Зорин благоухает лавандовым маслом, как французская куртизанка конца 18
века.
— Кстати, зачем он им мажется?
— Он его в волосы втирает, — сообщила Маруся, она
была поверенной во всех делах нашего чудо-юдо программиста. — Для придания
пышности.
— А лаванда, похоже, по ошибке придает пышность не
волосам, а телу, — хихикнула Княжна.
— Собрались, — строго проговорила Маринка. —
Нам расследование вести.
— Насчет улик можете не беспокоиться — их нет. Следов
ОН не оставляет, — задумчиво протянула я. — Скорее всего, бардак он
устроил, чтобы их замести… А вот поспрашивать электриков, думаю, стоит.
Тут Эмма Петровна, бледненькая, осунувшаяся, встала,
пошаркивая, прошла к двери и у порога прошептала:
— Не могу, девочки. Что-то мне страшно. Можно я не буду
расследование вести, а? Можно я пойду? — Эмма Петровна молитвенно сложила
руки и жалостно на нас посмотрела.
— Можно, — смилостивилась Маруся. — Идите
погуляйте.
— Или домой езжайте, — сурово молвила
Княжна. — Нечего у нас под ногами мешаться. Нам сейчас не до вас.
Эмма Петровна закивала головой, вскочила и бросилась к
двери. Маруся рванула следом и участливо распахнула дверь перед трусоватой
коллегой. Тут же комнату огласил ее радостный вопль:
— На ловца и зверь бежит!
— Неужто маньяк? — ахнули мы.
— Какой маньяк? Электрики идут. Сеня, Вася, подите
сюда.
Мы высыпали за дверь. В полутемном коридоре разглядеть
мужиков было практически невозможно, Маруся их скорее почуяла. Спустя 10 секунд
и мы догадались об их присутствии: Сеню мы услышали, он громко топал и сопел; а
о Васином приближении нас оповестил многоголосый кошачий хор.
Когда мужчины подошли вплотную, мы загалдели:
— Мужики, вы не видели, в нашу комнату вечером никто не
заходил?
— А если не видели, может, слышали?
— Или обоняли?
— А подозрительного ничего не заметили?
— Девчонки, вы чего? — растерянно спросил Вася и
осторожно улыбнулся. Он вообще все делал осторожно, уж такой был человек.
Больше всего в жизни Вася Бодяйко боялся кого-то нечаянно обидеть.
— Мы тебе вопрос задали, отвечай.
— А чего вам хотелось бы услышать? —
поинтересовался он, преданно заглядывая в глаза каждой из нас.
— Видел ли ты кого или нет? — нетерпеливо
переспросила Марья.
— Я нет, — выдал-таки Вася, после чего наклонился
к своим облезлым четвероногим любимцам и засюсюкал. — Проголодались, мои
хорошие? А вот я вас покормлю. А какой я вам вкуснятины сейчас дам, м-м-м!
— Убери ты их! — выругалась Княжна. — Нагадят
нам под дверью, а мы в темноту потом наступай!
— Они не гадят, где попало, они воспитанные.
— Еще скажи породистые, — фыркнула Княжна,
благоговейно относящаяся к голубой крови не только у людей, но и у животных.
— Да они даже лучше… — Горячо начал Вася, но неожиданно
был прерван своим другом Сеней:
— А я видел!
— Как они гадят? Так и я видела, — торжественно
изрекла Княжна.
— Да нет, как к вам в комнату кто-то заходил.
— Когда?
— В начале пятого.
— И кто это был?
— Разве увидишь в такой темнотище?
— А ты бы пригляделся, — разозлилась Маринка.
— Да если б я знал, — и он беспомощно развел
своими пухлыми руками.
— Ну, хотя бы силуэт ты можешь описать?
— Могу, — Сеня сморщил лоб, вспоминая. —
Худой, длинный, немного сутулый.
— Кузин или Серега? — вопросительно посмотрела на
меня Маринка.
— Серега маленький, скорее всего, Кузин. Сень, а еще
что-нибудь не вспомнишь?
— Ну…Э…. А! Чуть не забыл! Спиртом от него несло, как
от…от…
Пока Сеня придумывал звучное сравнение, мы возбужденно
переглядывались. Значит, Кузин. Наш безобидный, славный и простой гражданин
начальник и есть тот самый убивец? Или его визит в нашу обитель еще не
доказательство, а простое совпадение?
