— Девочки, — подскочила я, мерзко, как и положено
сумасшедшей, хихикая. — Дайте выпить!
— Зачем? Ты и так вон… глючишь… — промямлила Княжна.
— Дайте, — закапризничала я. — Хочу другой
глюк. Хороший.
— Нету. Выпили все.
— Есть! — обрадовала Маруся. — Я припрятала
на завтра. На опохмилку. Но тебе, Леля, как имениннице, так и быть дам.
— Спасибо, — облегченно выдохнула я и, обнимая
запасливую подружку, заспешила в здание.
* * *
… Возвращалась я домой уже затемно. Шла не спеша, радуясь
теплу, легкому отрезвляющему ветру. Я подставляла лицо его порывам,
запрокидывала голову к загорающимся звездам, перелетал через лужи, как легкая
горная козочка. Одним словом, я была довольна жизнью и изрядно пьяна.
Дворик наш был пуст. Даже Коляна под лавкой не было видно,
что меня немного огорчило — так хотелось с ним поболтать, обсудить лечебные
функции водки. Я даже заглянула под скамейку и пошарила рукой, вдруг, думаю,
сослепу не заметила, но нет, ни каких следов пребывания моего драгоценного
соседа не обнаружила, наверняка, он отправился к своей новой даме сердца. Не
было видно и Вована, хотя обычно он в это время дремал в беседке. Даже
малолетние хулиганы в этот вечер не тусовались рядом с качелями. Двор будто
вымер.
Горестно вздохнув, я открыла подъездную дверь и вошла в
скудно освещенное помещение. Лифт, как назло, не работал — опять, наверное,
алкаши сперли какую-то деталь. Я вздохнула еще горше и побрела пешком.
Добредя до своей двери насилу перевела дух. Вроде и не курю,
а дыхалка ни к черту — вон как запыхалась. Постояв немного, дабы унять
сердцебиение и головокружение (это уже не от натуги, а от алкогольного
дурмана), я достала ключ, сунула его в замочную скважину и…
… не поворачивая, открыла.
Боже! Я забыла запереть дверь?!
Нет. На меня это не похоже. При всей своей безалаберности и
оторванности от бренного мира, я очень внимательно отношусь к замкам и газовым
конфоркам, потому что не запри я дверь, меня ограбят, а без своих шмоток я не
проживу и дня. О газе я не говорю. С моим везением, и на воздух взлететь можно.
Я толкнула дверь. Она без скрипа (вы заметили, во всех
детективах двери почему-то открываются неизменно со скрипом) распахнулась.
Перед моими глазами предстала картина разгромленной прихожей. Сваленные в кучу
пальто и куртки, раскиданные шапки, рассыпавшиеся по всему полу книги,
сброшенные с полочки над телефоном.
Я пошарила глазами по помещению, но ожидаемого «Берегись,
сука!» не обнаружила. И на том спасибо.
С бухающим сердцем, я сделала шажочек. Еще один. Входить в
квартиру я побоялась, решила только посмотреть мельком, что твориться в
комнатах, благо двери в них в нашем доме никогда не закрывались. Так. В большой
все вверх дном. Особенно пострадал книжный шкаф, из него повыкидывали все, даже
газеты. В родительской лучше, там кровать и диван занимают почти все
пространство, по этому перетряхивать там особо нечего.
Остается моя комната. Она самая дальняя. В нее отсюда я
заглянуть не смогу.
Значит, придется сделать еще шаг.
Р-р-раз! Я зажмурилась, приготовившись провалиться в
черноту, если меня двинут тупым предметом по голове. Но ничего не произошло. Я
по-прежнему прибывала в полном сознании и, между прочим, в дурном настроении. А
в каком еще прикажите прибывать, если вашу квартиру превратили в помойку.
Убирайся тут теперь!
Комната моя меня поразила даже больше, чем вся остальная
квартира. И не потому, что там было особенно хламно. А потому, что на кресле я
обнаружила свою подружку Соньку. Сонька сидела в неудобной позе, свесив руки
вдоль тела, опустив голову на грудь, и, кажется, не дышала. Одета она была по-домашнему,
то есть в неизменный застиранный халат с дыркой на боку, тапки, шерстяные
носки, на ее переносице болтались треснутые очки, а на голове… на голове
растеклась и застыла какая-то беловатая кашица… Мозги? Неужели мозги? Которые
вытекли из дурной Сонькиной головы после удара тупым предметом по темечку?
— А-а! — заголосила я, отшатываясь от трупа.
— А? — спросил труп, привстав с кресла.
Я брякнулась на пятую точку и в испуге зажмурилась. Когда
же, наконец, открыла глаза, то обнаружила Соньку, стоящую передо мной, только
не как лист перед травой, а как оживший мертвец перед грешником.
— Сгинь, — пискнула я, отгоняя призрака.
— Чего это ты гостей прогоняешь? — насупилась
Сонька. — Я, понимаешь, к ней в гости пришла, поздравить с днем рождения.
А она, мало того, стола не накрыла, так еще и «сгинь» говорит.
— А что ты… ну… на кресле… тут… — заблеяла я, приходя в
себя.
— Пришла, а у тебя не заперто. Забыла что ли,
закрыться-то? Вот тебе бабуля задаст, если узнает, — хихикнула Сонька,
вытирая с щеки, стекшие «мозги» — Я и решила тебя здесь подождать, заодно и
квартиру покараулить.
— А…это… что? — икнув, спросила я. — На
голове?
— А. Это. — Сонька слизнула с пальца кашицу,
причмокнула и доложила. — Маска для волос. Из майонеза и хлеба. Классная
вещь.
— Ф-у, — облегченно выдохнула я, потом, окинув
разгромленную комнату тоскливым взглядом, заявила. — Давай милицию
вызывать.
— Давай, — обрадовалась подружка. — А зачем?
— Ты разве не видишь?
— Нет. — Она обвела глазами помещение, после чего
пожала плечами. — Ничего необычного.
— Ты не видишь, какой здесь разгром?
— Вижу. Но у тебя в комнате всегда так…
— А в прихожей? А в большой комнате?
— Ну-у. Там, пожалуй, и вправду хламнее, чем обычно.
— И это тебе не показалось странным?
— Нет, — протянула Сонька растеряно. — Я решила,
что ты просто так поспешно собиралась на работу. Помаду искала, или туфлю, или,
что ты там обычно ищешь… Вот и раскидала вещи… чуть, чуть. Убирать-то за тобой
некому, мамули твои в санатории.
— Ко мне в квартиру ворвался какой-то маньяк, а моя
подруга даже не замечает этого! — разозлилась я.
— Да ты что! — Сонькины глаза округлились. —
Маньяк, ух ты! Это тот, которого Коленька ищет?
— Наверное.
— Значит, ты его сейчас вызывать будешь?
— Кого? Маньяка?
— Коленьку, — капризно топнула ногой Сонька.
— Его, его, родимого. — Я достала записную книжку,
нашла там номер Геркулесовского сотового и пошла к телефону.
— Так что ж ты… Да как ты… Ух! — Она сунула мне
под нос свой кукольный кулачок, после чего ломанулась к двери.
— Ты куда? — прокричала я ей вслед.
— Мыться. — Донеслось до меня уже из коридора.
