Субъект тоже был самим собой. Если не считать того, что он был двуногим прямоходящим, ничто в нем не напоминало человека. А равно насекомое или ракообразное, даже несмотря на прилепленный к нему дурацкий ярлык «лангуст».
Ступни широкие, плоские, кожистые, лишенные пальцев. Предназначенные, чтобы стоять, а не для ходьбы. От долгого путешествия они покрылись грязью и пылью, местами бугристая шкура стерлась настолько, что казалась тонкой и гладкой. Не болят ли они, подумала Мар- герит.
Ноги не длиннее, чем ее собственные, хотя и вдвое толще. Источая мускульную силу, они напоминали скорее древесные стволы, обтянутые кирпично-красной корой, и сходились в паху, но там, где у человека расположены всевозможные причиндалы, связанные с его половой принадлежностью, было лишь гладкое место. Может, и неудивительно: для размещения гениталий на теле наверняка найдется местечко получше, не говоря уже о том, что до сих пор не было доказано, что Субъект и его сородичи вообще располагают гениталиями в традиционном смысле этого слова.
Туловище кверху расширялось и имело форму толстого диска, к которому крепятся руки. Хватательные конечности, тонкие и гибкие, оканчивались почти человеческой на вид кистью – три пальца и противостоящий им большой, – хотя расположение суставов было вполне нечеловеческим. Коротенькие питательные конечности, едва достававшие от плеча до рта, выглядели еще более необычно, нечто среднее между дополнительными руками и далеко вынесенными челюстями; конечности завершались костяными структурами, напоминающими столовые приборы, чтобы резать и перетирать растительную пищу.
Голова Субъекта представляла собой подвижный купол, а там, где человеческая анатомия подразумевала шею, переплетались дряблые мышцы. Рот – вертикальная розовая щель, внутри которой скрывался длинный, бугристый, почти что змеиный язык. Широко расставленные глаза, как обнаружила Маргерит, оказались не чисто белыми, а чуть желтоватыми, словно клавиши старого пианино. Внутренняя структура глаз оставалась неразличимой – ни зрачка, ни роговицы; возможно, они представляли собой неструктурированный пучок светочувствительных клеток, или же структура скрывалась под полупрозрачной поверхностью, служащей чем-то вроде постоянно опущенного века.
Цель, которой служил оранжевый гребень над головой, пока не удалось определить никому.
Самой примечательной – или же самой странной – частью тела Субъекта была вертикальная щель, идущая через все туловище. Считалось общепризнанным, что это дыхательный орган. Щель периодически открывалась и закрывалась, словно хватающий воздух безгубый рот. (Рэй, который не всегда помнил о приличиях, как-то сказал Маргерит, что она напоминает «больную вагину»). Когда щель открывалась, внутри можно было видеть ткань, структурой напоминающую соты, влажную и желтую. Щель окружали мелкие серебристо-серые реснички.
«Я в полной безопасности». Сказать по правде, Субъект ее пугал. Пугала его видимая тяжесть, массивность, скрытая в нем животная сила. Пугал даже его запах, легкий органический аромат, одновременно тошнотворно сладкий и резко неприятный, словно запах сильно заплесневевшей цитрусовой кожуры.
Ну ладно, подумала Маргерит, а что дальше? Будем делать вид, что мы действительно встретились? Попробуем поговорить?
Во рту от страха все пересохло. Онемевший язык ощущался в нем комком ваты.
– Меня зовут Маргерит, – прошептала она. – Знаю, ты не поймешь.
Возможно, ему непонятна даже сама концепция устной речи. Возможно, само его молчание говорит о многом. Возможно, его язык – это язык неподвижности.
Только он не был совершенно неподвижен.
Дыхательная щель открылась шире, оттуда вырвался почти неслышный свист. Это речь? Больше похоже на то, что он задыхается.
Обхохочешься, подумала Маргерит, попасть сюда – что бы это ни было за место и как бы именно она сюда ни попала – только для того, чтобы в очередной раз столкнуться с невозможностью коммуникации. Я даже не знаю, он со мной разговаривает или вот-вот умрет.
Субъект закончил свою речь, если это была речь, резко выдохнув пахнущий кислым молоком воздух.
Помимо этого, он так и не пошевелился.
Если это был наш шанс, подумала Маргерит, а не просто галлюцинация, то он пропал зря. Она даже скривилась от разочарования. Оказаться к нему так невероятно, так невозможно близко. И при этом так же далеко, как и раньше. Остаться такой же немой, такой же глухой.
Тени снаружи удлинились, наступал вечер. Небесная бледность приобрела более темный, голубоватый оттенок.
– Я не понимаю, что ты говоришь, – призналась Маргерит. – Даже не понимаю, говоришь ли.
Субъект выдохнул, его реснички задрожали.
«Конечно, он говорит», – произнес голос.
Голос принадлежал не Субъекту. Он звучал сразу отовсюду. Из перламутровых арок, из глубоких теней.
Но самое странное было не это.
Он как две капли воды напоминал голос Тесс.
Тридцать два
Элейн Костер перехватила Криса в дверях клиники.
– Обожди! – воскликнула она. – Куда это ты со- брался?
Она знала, что он места себе не находит из-за исчезновения Маргерит и Тесс. Дежурная сестра рассказала про следы девочки, которые исчезли в снегу. Элейн даже думать не хотела о том, каково сейчас приходится Тесс, которая показалась ей очень милой девочкой, снаружи. Но уже светает, скоро ее найдут, лишь бы Крис проявил хоть немного терпения. Что касается Маргерит…
– Я в Око, – ответил Крис.
– В Око? Извини, на хера? Ари сказал, что они сейчас эвакуируются.
– Не могу объяснить.
Она схватила его за руку прежде, чем он успел открыть дверь.
– Послушай, Крис, ты ведь не думаешь, что Тесс и Маргерит в Оке? Как такое вообще возможно?
– Тесс не просто брела куда глаза глядят. Ее след прямой, словно его провели по линейке, и направлен прямо на Око.
– Но он обрывается?
– Да.
– Так, может, она вернулась в клинику? Знаешь, вот так, ступая след в след.
– Спиной вперед сквозь снегопад? В темноте?
– Хорошо, а по-твоему что? Как она попадет в Око? Выпустит крылья? Или телепортируется? Переместится в астральном теле?
– Я не говорю, что знаю как. Но когда она в прошлый раз пропала из школы, она нашлась именно там.
– По-твоему, она могла уйти так далеко – в эту по- году?
– Я не знаю насчет уйти. Но я думаю, что она там, что она в беде и что Маргерит хотела бы, чтобы я ее нашел.
– Ты еще и мысли читаешь? Ари, Шульгин и еще куча народу уже ищут Тесс и Маргерит. Не мешай им заниматься своим делом, они это умеют лучше тебя. Послушай, Крис, послушай! Мне позвонил информатор из секьюрити. У ворот только что объявился целый армейский батальон вместе с техникой, и сейчас они втягиваются внутрь. Ты понимаешь, что это значит? Блокада окончена! По всей вероятности, к вечеру Слепое Озеро уже эвакуируют – меня, тебя, Тесс, Маргерит, всех! Я отправляюсь к главным воротам и хочу, чтобы ты отправился со мной. Мы журналисты! У нас будет фантастический ре- портаж!
