– Не понял, а чье ж тогда?
Со стороны спецназовцев раздалось сдавленное фырканье Родимова:
– Коллега, ну не тупи! Подумай головой, что ли? Как наш командир любит говорить, иногда даже помогает. Сам я, правда, пока не пробовал. – Сержант, уже не скрываясь, заржал.
Блин, ну он и идиот! Мог бы и раньше догадаться, сложив два и два, так нет же, протормозил по полной! Совсем вон девчонку засмущал. Неудобно-то как! Стыдобища, а еще десантник! Батя б точно не одобрил…
– Ириш, что, правда, что ль? Пароль – мое имя?
Девушка не ответила, просто пожав плечами.
– Офигеть… слушай, Ирк, ты это, не обижайся, хорошо? Мозги другим заняты, сама ж понимаешь. Ну, не обижаешься?
– Да не обижаюсь я, что уж тут обижаться. – Криво усмехнувшись, девушка повернулась к Алексею. – Вам же, мужикам, пока прямо не скажешь, все равно ничего не поймете! Ладно, проехали, как ты выражаешься. Только давай мы эту тему прикроем? После поговорим… и не при всех.
– Да, конечно, прости. Только это, Ириш… последний вопрос – там хоть полное имя было?
– Уменьшительное, четыре буквы, первая лы, – буркнула Савушкина, снова отворачиваясь. – Еще вопросы?
– Да какие уж тут вопросы, – тяжело вздохнул Степанов, прикидывая, что, похоже, работа фашистских дешифровщиков всерьез упрощается. Э-эх, лучше б она и на самом деле свою днюху в качестве пароля использовала, там хоть знаков побольше, как минимум пять…
Положение внезапно решил исправить умница Батищев, отлично понявший, что происходит. Собственно, что уж тут понимать-то? Тоже мне, великий ребус! Ну, втюрилась девка в парня, серьезно так втюрилась, коль не побоялась вслед за ним в неизвестность шагнуть. Степанов-то не рохля какой, прирожденный боец, да и внешне не урод. Такое уважать нужно, поскольку дорогого стоит! Вон как жены декабристов, к примеру, – со школы помнит. Да и разведчику она тоже нравится, со стороны-то всяко виднее. Хотя, конечно, какая уж тут, на войне, любовь? Того гляди, на тот свет отправишься, попрощаться не успев! Помочь бы нужно, отвлечь, а дальше – нехай сами разбираются, как к нашим выйдем. Не его дело, одним словом. Тем более вопросы к Степанову у него и на самом деле имеются, тут все без обмана:
– Слышь-ка, разведка, вот ты про главу этой самой имперской безопасности упоминал, про Гиммлера. А что еще про него знаешь? Нам, помнится, тоже что-то такое доводили, касательно самой верхушки рейха ихнего. Вот только особых подробностей я как-то не ухватил, не до того было. А после, когда немец напал, так и подавно. На планшете, – незнакомое слово, впервые услышанное несколько дней назад, особист произносил с видимым удовольствием, каждый раз словно перекатывая на языке, – я пока тоже никаких подробностей не нашел.
– Ну, я тоже историк аховый, – хмыкнул Леха, благодарный украдкой подмигнувшему Ивану Михайловичу за вовремя смененную тему. – Но кое-что помню. Кинофильм еще такой был, про нашего разведчика Штирлица-Исаева, «Семнадцать мгновений весны» назывался. Там, правда, действие в сорок пятом происходило, но он вроде чуть ли не после нашей революции к фрицам внедрился. Или после Гражданской войны, не помню точно?
– Исаев? – напрягся контрразведчик, вильнув взглядом из стороны в сторону. – Это реальная фамилия?
– Понятия не имею, Михалыч. Выдуманная, скорее всего. Но прототип-то точно имелся.
– Потом расскажешь, – жестко отрезал лейтенант госбезопасности. – Здесь все свои, но все равно лишнего болтать не стоит! Давай про фашист… про фрицев! Сержант Борисов, слушай внимательно да запоминай!
– Даю, – покладисто согласился десантник. – Когда в школе историю Великой Отечественной проходили, нам училка про «четыре Гэ», рассказывала, мол, так запомнить проще. Ну, типа, ихняя свастика состоит из четырех русских «Г» – Гитлер, Геббельс, Гиммлер и Геринг. Глупость, конечно, свастику они у индусов стырили, но запоминается. Так вот этот самый Гиммлер – один из них. Глава имперской безопасности и еще чего-то там, подробнее, извини, не помню. Один из создателей концлагерей для массового уничтожения заключенных, евреев в основном. В середине войны его вроде бы Кальтенбруннер сменит… или не он? Ну а про те гадости, которыми РСХА занималась, в том числе и при помощи этих самых зондеркоманд, я уже рассказывал. Вот, кстати, смешно выйдет, если сюда сам Гиммлер пожалует!
– Негусто… – вздохнул Батищев. – Впрочем, добро, я твои слова услышал. А касаемо Гиммлера? С чего б ему сюда-то ехать? Эдакой-то шишке?
– Может, и не с чего, но в прошлой истории он в Минск точно приезжал, в начале августа, я в Сети фотки видел, потому и запомнил. Гитлер, кстати, тоже – они с Муссолини Брестскую крепость осматривали, но это еще позже, примерно, в конце месяца.
– Вряд ли… – с сомнением в голосе пробормотал контрразведчик, чему-то задумчиво хмурясь.
Леха же, бросив на девушку быстрый взгляд (Савушкина так и сидела вполоборота, но, судя по лицу, больше не дулась, с интересом прислушиваясь к разговору), преувеличенно-бодрым голосом подвел итог недолгой беседы:
– Ну что, товарищи хронопопаданцы и примкнувшие к ним местные, давайте, что ли, прикинем, как нам дальше поступать? А то так кушать хочется, что аж переночевать негде… Михалыч, это я так шучу, не напрягайся…
* * *
Прежних планов «товарищи хронопопаданцы и примкнувшие к ним местные», после недолгого совещания, решили не менять. То бишь скрытно двигаться лесами параллельно Березине, подыскивая подходящее для безопасной переправы место подальше от города. И уж там аккуратненько перебраться на восточный берег, постаравшись проделать это незаметно для обеих воюющих сторон. На всякий случай и во избежание, так сказать…
Перед самым выходом о чем-то напряженно размышлявший Батищев, наконец, отдуплился, решившись задать сержанту Бергу давно мучивший его вопрос:
– Товарищ сержант, поинтересоваться вот хочу…
– Слушаю, товарищ капитан? – не особо и удивился Йохан. – Спрашивайте, конечно!
– Вы, насколько понял, способны любые немецкие радиопередачи прослушивать? Даже зашифрованные?
– Ага, именно так. Сканер радиочастот работает, декодировщик тоже. Да и нынешние шифры для него так, пустяк, сплошной примитив. Только, если вы насчет переговоров этого немецкого разведчика, майора Ланге, то тут уже практически все. Далеко, я ведь говорил. Еще совсем немного, и я его передатчик просто не зацеплю. Да и зачем?
– Нет, товарищ боец, я не про это. Вот, допустим, когда мы через реку переправимся, есть возможность с нашими напрямую связаться?
– С кем именно? – искренне заинтересовался космодесантник.
– Да хоть с самой Москвой! – рубанул Батищев.
Спецназовец несколько секунд размышлял, затем пожал плечами:
– Как вам сказать… Технические возможности у меня примерно как у дивизионной радиостанции из вашего времени, даже лучше – у нас приёмники на голову круче. Но есть организационные проблемы – чтобы связаться, нужно знать частоту, позывные и код, иначе меня даже слушать не станут. Не кричать же в эфир «ответьте хоть кто-нибудь»?
