Да, верность – вот что было главным в огре. Даже потерянная рука служила символом этого качества. Она была отрублена многие годы назад, в доказательство преданности оркам из клана Изувеченной Длани.
Трогг подгреб к берегу как можно ближе – ровно настолько, чтобы баркас не выбросило на камни.
Присев на носу, Затра наклонилась вперед и окинула обломки зорким взглядом.
– Быть здесь неделя, – сказала она. – Лодка быть с тот корабль…
– Или это лишь удивительное совпадение, – прошелестел Уолдрид.
– Я не верю в с-соф-ф-фпадения! – прошипел Ссарбик.
Резкий шипящий голос, необычный даже для араккоа, пробрал до костей всех вокруг – даже Шепчущего.
– Нет места пристать, – сказал Трогг. – Трогг будет грести на юг, пока мы…
Но араккоа уже начал свой напев:
– Мы – С-сокрытые, с-странники Тени. С-служим хозяину и покорим. Ч-ш-што покорим – огню предадим. Склонис-с-сь перед волей хозяина. Склонис-с-сь. Склонис-с-сь. Склонис-с-сь.
Вода потемнела и закружилась вокруг баркаса. Казалось, воздух наэлектризован до предела. На дне баркаса заклубились тени. Трогг и Затра тревожно, низко зарычали. Малус нахмурился; волосы на его руках встали дыбом. Лицо Уолдрида было скрыто под капюшоном, и его мнение так и осталось при нем.
Однако Ссарбик продолжал:
– Склонис-с-сь. Склонис-с-сь. Склонис-с-сь.
Темный водоворот поднял баркас в воздух и вынес на берег. Киль громко затрещал, баркас с грохотом опустился на сушу прямо над обломками шлюпки – как раз там, где вонзился в землю гарпун Макасы. Малус невольно отметил, что поврежденное Троггом весло уже не имеет особого значения – баркас, можно считать, больше ни на что не годился.
Уолдрид откинул капюшон, обнажив бледную кожу, туго обтянувшую череп, и зубы, постоянно оскаленные в жуткой улыбке.
– Что ж, это сберегло нам некоторое время, – прошептал он.
Трогг отцепил зажим от ручки весла и встал. Баркас резко накренился и перевернулся. Остальным хватило проворства вовремя спрыгнуть на землю – всем, кроме Ссарбика, вылетевшего из баркаса и рухнувшего лицом в грязь. Поспешно вскочив, араккоа попытался прикрыть свой позор яростью и зашипел:
– Глупет-с-с-с! Ты жестоко поплатиш-шься!
– Довольно, – оборвал его Малус. Нравится это Ссарбику или нет, но главный здесь пока он. – Драться между собой нет времени. Затра, пора отрабатывать жалованье.
– Это быть нелегко, человек. Этот грязный птица стереть их след. Сначала – лодка, потом – свой неуклюжий морда.
Ссарбик бросился к троллихе, но та нацелила арбалет прямо ему между глаз, и араккоа, шипя, отступил.
Малус постарался сдержать улыбку.
– Найди другой след, – посоветовал он.
Оглядевшись вокруг, Затра улыбнулась и направилась к опушке джунглей. Остальные последовали за ней.
Остановившись перед зарослями, троллиха кивнула сама себе и сказала:
– Здесь. Быть войти здесь, идти юго-восток.
– Зачем им юго-восток этой глуши? – спросил Уолдрид.
Взглянув вокруг лишенными век глазами, он счел окрестности никуда не годными и снова натянул на лицо капюшон.
Малус призадумался.
– Если идти достаточно долго, придешь в Прибамбасск. Но зачем идти в Прибамбасск, если намного ближе – Крепость Оперенной Луны?
Трогг пожал плечами.
– Может, они не знают, где они есть.
– Заткнись. Это ты не знаешь, где ты есть, – отмахнулся от него Малус.
Но обиженный Трогг не умолк даже ради своего капитана:
– Трогг знает, где мы есть. Здесь Фералас. Земля огров.
Вывинтив из запястья кольцо-зажим, он заменил его на мачете.
– Им указывает путь компас-с-с, – прошипел Ссарбик, встретившись взглядом с Малусом.
– Возможно, – откликнулся Малус, прежде чем обратиться к Затре. – Насколько они опережают нас?
– Семь-восемь день.
– Посылай его вперед, – приказал он.
– Ее, – поправила троллиха. – Она быть она.
Склонив голову, Затра несколько раз цокнула языком и начала нежно поглаживать свой доспех.
– Просыпаться, малышка, – едва ли не ласково сказала она.
Доспех защелкал в ответ, шевельнулся и вдруг резко соскользнул с ее груди и сполз по ноге на землю. Трогг и Ссарбик сделали шаг назад. Малус не последовал их примеру только из нежелания выказывать слабость. Уолдрид прислонился к стволу дерева и зевнул.
Песчаная троллиха опустилась на колено перед своей питомицей – светло-коричневым с черными отметинами скорпидом около метра в длину – и погладила ее, как человеческий ребенок мог бы гладить котенка. Насекомое взмахнуло увенчанным жалом хвостом и издало несколько щелкающих звуков. В ответ Затра защелкала языком. Остальные с нетерпением ждали.
Наконец троллиха заговорила. Ее сухой, будто сама пустыня, голос звучал пугающе нежно:
– Быстролапка, сестричка. Идти по их след. Найти их. Потом возвращаться ко мне.
Они обменялись еще несколькими щелкающими фразами, затем Быстролапка развернулась и, быстро перебирая лапами, скрылась в джунглях.
Затра еще улыбалась вслед своему скорпиду, но Малус велел:
– Веди.
И охотница пошла вперед, показывая дорогу, примечая смятую листву и разрубленные секирой лианы, отмечавшие путь добычи, но не оставляя за собой ни следа. Но это было неважно. За ней двигался огр с мачете, расширяя тропу для себя и остальных. Следом за ним шел капитан Малус, а за капитаном, точно не доверяя главарю настолько, чтобы повернуться к нему спиной, семенил араккоа. Последним шел Уолдрид, держа руку на эфесе своего черного меча. Разбитый баркас и «Неотвратимый» остались позади, практически позабытые. Сокрытые скрылись в лесу, идя по горячим следам Арамара Торна.
Глава семнадцатая
Мрачные глубины
Бежав с «Волнохода», Арам с Макасой провели три дня в море и уже четырнадцать дней шли через Фералас – большей частью в гору. От лорда Кровавого Рога остались одни воспоминания, да и сухари подходили к концу. Земли, по которым они шли, были все так же пустынны, и дичи – даже мелкой – не попадалось. Макаса уже подумывала, не попробовать ли для пропитания растущий на камнях мох.
Днем стояла жгучая жара, но к ночи становилось холодно – тем более холодно, что дров было не найти. Каждую ночь Арам плотно кутался в отцовский плащ, но все равно никак не мог избавиться от дрожи.
Даже с водой стало плохо. Фляги из скорлупы пальмовых яблок начали гнить, и их пришлось выбросить. То тут, то там на пути попадались ручьи, но нести воду с собой стало не в чем. Араму очень не хотелось отклоняться от курса на юго-восток, но Макаса больше не соглашалась рисковать, удаляясь от источника воды. Отыскав очередной ручеек, она настояла на том, чтобы следовать вдоль него вверх по течению, хоть русло и уклонялось к северо-востоку.
