Артур пододвинулся к столу, Нинка вдруг остановила его.
— Момент! — взяла бутылку, протянула Гордееву. — Шампанское должен открывать только мужчина. Женщину это унижает.
— А мужчину поднимает, — хмыкнул Артур, повертел бутылку. — Может, в следующий раз?
— Почему?
— Оба за рулем. Менты тормознут, потом объясняйся.
— Значит, так… Во-первых, насчет ментов не беспокойся, у меня все схвачено. А во-вторых, по граммулечке. В честь визита и новоселья.
Артур помолчал, неуверенно спросил:
— Может, все-таки звякнуть?
— Кому?
— Михаилу. Чтоб потом не объясняться.
— Мужики, мать вашу с базара! — Нинка резко взяла из его рук бутылку, натренированно содрала фольгу, покрутила пробку, аккуратно выпустила воздух из горлышка, разлила шампанское по фужерам. — Так… Встал, поднял, чокнулся, выпил. И без лишних разговоров!
— Как на зоне командуешь, — мотнул головой Артур.
— Тебе-то откуда знать, как на зоне?! — Нинка обвила свою руку вокруг его руки, и они почти одновременно выпили. Какое-то они время внимательно и молча смотрели друг на друга и вдруг стали целоваться. Жадно, задыхаясь, раскрытыми ртами, переплетаясь руками, срывая друг с друга одежду, бормоча что-то невнятное и ненужное.
Потом была постель. Такая же яростная, полуобморочная, бессмысленная, животная, когда ничего, кроме страсти, и никого, кроме их двоих.
Прикрывшись лишь простыней, они лежали на кровати расслабленно и удовлетворенно. Нина, опершись на локоть, гладила Артура по волосам, смотрела влюбленно и нежно.
До слуха доносилась мягкая и успокаивающая музыка.
— Хороший сантехник, — с улыбкой произнесла Нина. — Никогда бы не подумала, что бывают такие.
— Я тоже, — усмехнулся Артур. — Поначалу даже не тянуло, а потом ничего. Руки-ноги как деревянные. — Он взял ее за подбородок, повернул к себе. — Что, Нинок, совсем с мужиками туго?
— С чего ты взял?
— Вижу, голодная.
— Вроде ты сытый.
— Я так, в охотку. А вообще-то проблем нет.
— У меня тоже. — Нинка взяла его пальцы, стала рассматривать. — Интересные у тебя наколки. Никогда таких не видела.
— Увидишь еще. — Гордеев убрал руку. — Жизнь вещь длинная.
— Не такая уж она и длинная. Еще и не жила, а уже тридцатник. — Нинка села прямо, некоторое время молчала, глядя в окно. — Ну и чего дальше?
— А чего? Спасибо этому дому, поедем к другому.
— Не понял, о чем я?
— После койки сразу в ЗАГС? — коротко хохотнул Гордеев.
— Ну не сразу, а постепенно, — оглянулась Нинка и усмехнулась. — Думаешь, так легко с меня соскочишь?
— Как-то и не думал об этом. — Артур тоже сел, взял джинсы, стал надевать. — Меня, Нинок, жизнь кое-чему уже научила. С ходу в яму не прыгаю. Сначала гляну, что там на дне, лежит ли соломка или матрасик, а потом можно и сигануть.
— Как дед рассуждаешь. Сколько тебе, дедушка?
— Да уж меньше, чем тебе, бабушка. — Парень глянул в окно, охнул. — Мать моя разведчица! Вечер уже, что ли? Вот это долюбезничались! — Артур вскочил с постели, достал из кармана джинсов мобильник, включил его, уставился на экран. На нем было не менее десятка непринятых вызовов. Посмотрел на любовницу: — Ну и чего я теперь скажу Михаилу? Где был, чем занимался?
— Скажешь как есть, — насмешливо ответила Нинка. — Был со мной, занимались любовью.
— Я серьезно. Попрет ведь.
— Попрет — будешь у меня. Я приму.
Артур хотел что-то резкое ответить, но махнул рукой, выглянул из окна на кухне, увидел стоящий во дворе минивэн, перекрестился.
— На месте, слава богу. А могли бы и угнать с таким товаром.
Нинка подошла, обняла сзади.
— Не Мишку боишься. Антонину. Эту бабу опасаешься. Не хочешь, чтоб погнала. — Нина резко развернула его на себя. — Нравится ведь она тебе? Ну скажи!
— Ну нравится. Нравится! — крикнул в лицо Артур. — Этого тебе хватит?
Нинка какое-то время молча смотрела на него, потом с силой оттолкнула.
— Вали отсюда, козел.
Артур натянул в прихожей кроссовки, бегло глянул на себя в зеркало, прислушался к мелодии, доносившейся из музцентра.
— Слышь, а караоке у тебя нет?
— Чего-о?
— Караоке. У меня получается. В следующий раз спели бы.
— Не будет следующего раза.
— Пардон.
Нинка вытолкала его на площадку, с силой захлопнула дверь.
Через пару минут она уже смотрела на него из окна. Артур подбежал к своей машине, на всякий случай пнул переднее колесо, задрал голову, но не нашел нужного окна и, так и не увидев Нинку, нырнул в кабину, и минивэн сорвался с места.
Нинка вернулась к столу, налила в бокал шампанского, коротко задумалась о чем-то, потом медленно, с удовольствием выпила до донышка, причмокнула губами:
— Пошел он к черту.
Сделала музыку погромче, запахнула на себе сильнее халатик и стала танцевать медленно, с удовольствием, слегка хмельно.
Артур, держа баранку одной рукой, второй набирал на мобильнике номер.
— Миша!.. — закричал он в трубку, не отрывая взгляда от дороги. — Михаил Иванович! Это я! Ничего страшного, ГАИ тормознуло. Ну как? Основательно тормознуло. На кирпич проехал. Мужик один неверно показал дорогу. Вот только отпустили. Не, штраф не взяли. Товар?.. Товар тоже в сохранности. Хорошо, понял, еду! Скоро буду!
Бросил трубку на соседнее сиденье, врубил четвертую скорость, газанул и понесся вперед, обходя тяжелые трейлеры и грузовики.
— Эх, мать моя разведчица!
Был совсем уже вечер. Артур загнал машину во двор кафе, спрыгнул на землю, дождался, пока Хамид закроет ворота, спросил:
— Хозяева здесь?
— Уже дома, — ответил Хамид, внимательно и с прищуром глядя на парня.
— Ругались?
— Не шибко. Больше беспокоились.
— Кто?
— Михаил Иванович. Антонина все время молчала, думала о чем-то.
Артур огляделся, попросил:
— Помоги разгрузить.
— У тебя все хорошо? — поинтересовался Хамид, развязывая брезент.
— Камац-камац… — покрутил Артур ладонью. — Влип было в одно дельце, но уже почти выпутался. — Он обнял работника за плечи, громко рассмеялся. — Как тебя?
— Хамид.
— Мужик как должен жить, Хамид? В одно дерьмо влез, из другого вылез. Верно?
