— Значит, я теперь подай-принеси? — то ли с иронией, то ли с издевкой спросил он.
— А ты на что рассчитывал?
— Но не под джигитом же бегать?
— Фамилия твоя какая?
— Гордеев.
— Ты, Гордеев, теперь старший, куда пошлют. И раз свалился на мою голову, поднимай наетый в тюрьме зад и бегом в зал. Весело и с песней.
— Вот так сразу?
— Вот так сразу. Трасса здесь круглосуточная, работаем в ее режиме.
— А душ принять или передохнуть там? — спросил Артур.
— Или к девкам?
— Почему нет? Молодой ведь… В выходной, например?
Антонина вышла из-за стола, приблизилась к Артуру почти вплотную:
— Выходные будут. Но редко. А в будни… В будни здесь душ. Диванчик тоже. Когда с клиентами перебой, можешь поспать, примарафетиться. А насчет девок… насчет девок придется пока потерпеть, голубок. Не помрешь.
Артур с трудом выдержал ее напористый, немигающий взгляд. Опустил глаза на сочные губы, потом оторвал от них взгляд, произнес:
— Сурово.
— Сурово, — согласилась Антонина. — Климат у нас такой, суровый. А не нравится, ищи где потеплее.
— Уже… Уже начинает нравиться. Уже теплеет, — не сразу произнес Артур.
— Вот и хорошо. Молодец. — Савостина вернулась на место, кивнула на дверь. — Вперед. Хамид все покажет.
Артур перешагнул порог, задержался, чтобы сказать что-то, но натолкнулся на жесткий и тяжелый взгляд Антонины, усмехнулся и зашагал по коридорчику в сторону зала.
Антонина удивленно подняла брови и снова сосредоточила взгляд на бумагах.
— Вот здесь у нас все основное хозяйство, — рассказывал Хамид, внимательно изучая нового помощника. — Кастрюли, сковородки, тарелки, ну и прочая хрень. Короче, кухня… Остальное кухонное оборудование хранится в подсобке, она на другой стороне помещения. А так сами жарим, сами парим, сами варим, сами обслуживаем.
— Вдвоем?
— Так точно. На больший контингент у хозяев денег нет.
— Жарите-парите лично вы, Хамид? — спросил Артур.
— Зачем? — удивился тот. — Кухней занимается Дильбар-ханум. Супруга. Вы ее видели на веранде. А я главным образом по материальному обеспечению. Хотя при необходимости я тоже всегда рядом. Плечо, так сказать, помощи. Теперь будем трое. Дело ведь общее.
— По-военному выражаетесь.
— Так и есть, товарищ начальника, — с юмором ответил азиат. — Майор в отставке. В армии отвечал за снабжение. Интендант то есть.
— Из Средней Азии приехали?
— Давно. Еще при советской власти. Теперь русские. И я, и жена, и дети.
— Дети тоже здесь?
— Нет, зачем? Трое детей в городе с бабушкой. Мы с женой деньги зарабатываем, туда даем.
— Сколько платят?
— Секрет. Распространяться запрещается.
— Живете где?
— С Дилей во дворе, в подсобке. Для вас, уважаемый, тоже уголок найдется.
Артур повертел головой, пожал плечами.
— Пока не представляю, чем я тут должен заниматься.
— Работы, товарищ Артур, на всех хватит. Главное, не бегать от нее. Бывает так, что зашиваемся с супругой. Языки через плечо. И лишний человек всегда не помешает.
Послышались гулкие тяжелые шаги, Хамид шепотом предупредил:
— Антонина.
— Боитесь ее?
— Уважаем. Хотя бывает очень категоричной. Все от семейной обстановки.
Савостина вошла на кухню, бросила Хамиду:
— Я в город, за товаром. Буду через час-другой. Список готов?
— Так точно, — кивнул Хамид, взял из ящика стола бумажку.
Антонина прочитала написанное, махнула Артуру:
— Выйди.
Миновали гостевой зал, веранду, во дворе подошли к подержанному минивэну с кузовом для товара.
— Ты вот чего, парень, — сказала Антонина. — В дом пока не ходи. Жди, когда вернусь.
— А переодеться?
— Потерпишь. Походи тут, присмотрись, примерься. Языком особо не полощи.
— Вроде пока не о чем.
— Дурная собака всегда найдет чем рот загадить. Кто ты, что ты, зачем — никому не важно.
— Так я вроде того… ну, родственник.
— Ага, через дорогу вприсядку. Не вздумай тут бить баклуши «по-родственному». В два счета вылетишь.
— Понял, хозяйка. А если придет Михаил, чего сказать?
— Не придет. В таком виде хватает ума не показываться на люди.
— Услышал, понял.
Антонина села на водительское сиденье, завела двигатель, глянула на Артура, улыбнулась открыто, во все белые зубы:
— Водить умеешь?
— Была б тачка!
— Проверю. Будешь вместо меня кататься к оптовикам.
— Готов.
— Молодец.
Антонина захлопнула дверцу, минивэн дернулся и лихо зарулил со двора, грохоча пустым кузовом.
Склад был заставлен пустыми бидонами, пластмассовыми бочонками, пустыми деревянными ящиками, большими рулонами тюля, гардин, обоями. Всего много и все в одной куче.
Артур в некотором недоумении почесал затылок, глядя на все это добро, в сердцах пнул лежащий рядом бидон.
— Черт! — снял куртку и принялся решительно все выставлять в коридор.
За спиной остановился Хамид, одобрительно улыбнулся.
— Хорошее дело затеял, уважаемый. Сортировать надо, раскладывать на полках, приводить в порядок.
— А до меня никто не додумался? — раздраженно спросил Артур.
— Времени нет. Все бегом… Не успеешь подойти к дверям, опять зовут. Проходной двор.
Из зала донесся крик Дильбар:
— Хамид, где ты?.. Иди сюда!
— Могу я с человеком поговорить? — отозвался Хамид.
— Иди!.. Тебя ждут!
— Видишь, — развел руками Хамид. — Ни себе, ни аллаху не принадлежу. Обязательно кто-то падает на мою бедную старую голову.
Хамид торопливо ушел, Артур взялся за работу. Бидоны и прочую тару он ставил к одной стене, тюль, рулоны штор, коробки с посудой выставлял во двор, смахивал залежалую пыль с полок.
Услышал быстрые шаги за спиной, оглянулся. Хамид подбежал вплотную, испуганно прошептал:
— Хозяин пришел. Михаил.
— И что из того? — пожал плечами Артур.
— Ты знаешь его?
— Не знаю, сейчас узнаю.
— Он очень плохой, когда пьяный. Лучше сиди тут тихо, начальник. Пусть хозяйка с ним разговаривает. Он ее боится.
