«Поговорка досталась Миру Людей еще со времен Древней Крови, когда излучения биоэнергетических Разумов были настолько мощны, что заполняли жилища своих владельцев целиком, подобно незримому океану, который веками существовал в границах жилых строений. И этот океан родственной энергии не был бесполезным статистом, он являлся ценным и важным помощником для своих создателей. Наполняющее жилище энергетическое поле по воле хозяев могло быть перенастроено на стабилизирующие, лечебные, восстановительные и даже враждебные частоты. «Дома и стены помогают» – во времена Древней Крови это не было пустым звуком. Настройка на целительные частоты позволяла биоэнергетическому полю жилища усиливать регенеративные функции заболевших жильцов. А будучи настроенным на атакующее воздействие, биополе дома наносило вторгающимся врагам вполне конкретный, весьма ощутимый урон. И было вполне способно убить плохо защищенного или неподготовленного агрессора. В силу чего имело название «Домашний Воин». «Воин» на языке Древней Крови звучит как «Вой», а словосочетание «Домашний Воин» звучит как «Дома Вой», или на современный манер – «Домовой». Сегодня в Мире Обычных вряд ли многие знают о том, что персонаж бабушкиных сказок когда-то давно, когда сила Древней Крови еще не покинула эту планету, был не безобидным дряхлым старичком-проказником, размером с ладонь. А мощным силовым биополем, грозным и опасным стражем жилища, многозначительное имя которого дошло до наших дней сквозь множество столетий».
Но биополе жилища Игоря не считало Олю врагом и не препятствовало ей восстанавливать потраченные силы. Тело ощутимо наполнялось легкостью, и она вспомнила, что похожее ощущение испытывала во время пребывания в Иллюзии, которое в тот момент казалось ей сном. Там тоже все было переполнено незримой энергией, только на порядок мощнее. Во сне казалось, что у Оли выросли крылья, и она не столько ходит, сколько летит, едва касаясь земли в такт шагам… Интересно, у нее когда-нибудь хватит сил, чтобы создать такое же биополе внутри своего жилища? Женские возможности сильно уступают мужским, но у нее и домик поменьше, и лет впереди столько… Оля прислушалась к сознанию, но не получила ответа. В общем, она даже сама не знает сколько. Вообще, лазить по чужому дому в отсутствие хозяев неприлично, и надо бы поторапливаться. Оля потянулась за ведром. Ведро действительно стояло у стены неподалеку от входа, самое настоящее, деревянное, собранное из идеально подогнанных дощечек. Сознание подсказало, что ведро Игорь тоже выменял в Мире Обычных в какой-то полузаброшенной деревеньке у старого деда. Дело было три года назад, полуживой дед отдал ведро, взамен получив… Оля остановилась, не сразу понимая смысл раскрывшегося перед ней образа. Крыша в покосившейся избе… Такая же старая, как сама изба… с новыми заплатками… Ах вот оно что! Игорь починил деду прохудившуюся крышу! Она подтекала во время ливней. Игорь убежден, что это тоже считается как «не считается». У него целая сеть умирающих деревушек, которые навсегда исчезнут с лица земли после того, как доживут свой век их последние жители, давно уже состарившиеся, но не желающие предавать землю своих Пращуров. С тех пор данное ведро регулярно применяется Игорем в качестве шапки для снеговика. Маленький кусочек детства, оборванного Избранными.
Так, ведро у нее есть, осталось раздобыть морковку. Оля направилась к стене, туда, где в ее собственном жилище располагался стазис-блок – устройство, много более примитивный аналог которого в Мире Людей называется холодильником. Однако стазис-блока в этой стене не оказалось. Все-таки внутренняя планировка жилищ различается. Точнее, ее можно менять под свой вкус, просто Оле и без того все нравилось в ее новом доме, и пока что она не разбиралась с биоэнергетическим оборудованием для перепланировки. А вот Игорь, похоже, за шестнадцать лет жизни на базе неоднократно разнообразил планировку своего жилища. Где же у него стазис-блок? Оля закрыла глаза и огляделась, разбираясь в потоках энергий, наполняющих общее биополе дома. Стазис-блок обнаружился в противоположной стене, и она направилась туда. Добравшись до нужной стены, Оля силой Разума сгенерировала поток энергии нужной частоты, подавая его на излучение стазис-блока, и стена распахнулась, открывая вместительную нишу.
Оля невольно улыбнулась, увидев знакомое зрелище. Здоровенный холодильник был пуст. Прямо посреди стазис-блока стоял стандартный серебряный кубок литрового объема, наполненный всегда свежей водой. Для придания воде наиболее оптимальных для носителей Древней Крови свойств, емкости для питья воды изготавливаются из серебра, и несколько таких кубков имеется на базе в каждом жилище. У Оли в стазис-блоке стоит точно такой же, и первое время он казался ей непривычно большим в силу своих размеров. Кубок Игоря, судя по запотевшим стенкам, был наполнен холодной питьевой водой, вот и все различия. Чуть ниже кубка лежала морковка, заботливо вымытая и очищенная от ботвы старушкой. На этом содержимое стазис-блока заканчивалось. Прямо как у нее самой, только в ее стазис-блоке нет морковки. Не только Оля предпочитает угощения от Славицы всей прочей еде. Все-таки нужно найти время и заняться обучением кулинарному искусству Иллюзорных. Дурацкая школа, столько времени впустую! Оля разочарованно поморщилась, взяла морковку и направилась к выходу. Она уже подходила к дверям, как вдруг что-то привлекло ее внимание. Оля обернулась.
За кроватью, на небольшом ажурном деревянном столике у стены, лежал какой-то предмет, энергетический образ которого отличался от общего фона жилища. Издалека не было видно четко, но это… это точно была кукла. Оля сделала несколько шагов в сторону стола, с любопытством вглядываясь в поделку. Небольшая соломенная кукла размером с мужскую ладонь. Кто-то искусно сплел из соломы девичью фигурку, нарядил ее в игрушечное платьишко, заботливо сшитое из белого льна, и старательно приделал ей длинную, до пояса, толстую косу, сплетенную из ниток нежно-золотистого цвета. И даже создал лицо, неразличимое с такого расстояния. Отпечаток энергии, идущей от куклы, принадлежал женщине, и Оля смутилась. Нехорошо влезать в чужую личную жизнь без спроса и уж тем более трогать чужие подарки. Она заторопилась к выходу, как вдруг в сознании отчетливо вспыхнул яркий образ.
Игорю двенадцать, он в деревне у деда с бабкой. Родители отвезли его сюда, прежде чем отправляться на расследование махинаций чужаков и их прихвостней, которое будет стоить им жизни. Мать дарит маленькому сыну куклу, изготовленную своими руками.
– Мам, ты чего? – удивляется мальчуган. – Это же кукла! Я не девчонка, зачем она мне?!
– Это не просто кукла, – мать ласково гладит его по светло-русым волосам, – это твоя невеста.
– Моя невеста будет из соломы? – хихикнул мальчуган. – Повезло!
– Твоя невеста будет очень красивой, – голос матери звучал ласково и одновременно серьезно. – Ты узнаешь ее по этой кукле, потому что они будут похожи. Пока она еще маленькая, совсем такая, как эта кукла, но придет время, и однажды ты встретишь ее. И сможешь узнать. Обещай, что сохранишь ее. Так надо!
– Ну, раз надо… тогда обещаю, – без особого энтузиазма вздохнул мальчуган, забирая куклу. – Только ты никому не говори, а то пацаны надо мной смеяться будут!
– Это наш с тобой секрет! – заверила его мать. – Мы никому не скажем.
