И мы пошли. И тренировались до самой ночи, пока я совершенно не выдохся и не взмолился о пощаде. Но тренировка не прервалась даже в сумерках, когда зажглись первые звезды. И только к полуночи, в полной темноте, когда руки мои и ноги тряслись мелкой дрожью, мы завершили процесс моего истязания. Именно истязания – сегодня Сазонов был особенно жесток, и тело мое ныло, болело и было покрыто синяками до самой шеи.
Слава богу, хоть лицо не трогал, и то лишь потому, что завтра мне нужно идти на службу. Вдруг начнут расспрашивать, почему у меня подбит глаз или разбита губа.
Кстати, чудом я избежал этих повреждений, абсолютным чудом! Потому что Сазонов бил уже почти в полную силу! Именно почти, потому что его удара в полную силу не выдержал бы никто, даже медведь гризли. Уверен.
Перед сном он дал мне выпить травяной отвар. И не забыл сделать два укола в мою бедную задницу, отчего я тихо матерился и едва не кусал подложенную под голову подушку.
Подумалось даже, что теперь страшно раздеваться перед девушкой – на свету, разумеется. Как посмотрит на меня, избитого, и… полезут ей в голову всякие такие мысли! Нехорошие мысли!
Хотя… надо сходить в секцию Герова, там потусоваться. Мол, это у него на тренировке я так повалялся. Хотя на этих тренировках самое большее – палец выбьешь при ударе или синяк набьешь на локте. Там сплошные танцы, а не настоящее единоборство.
Но это уже позже. Пока просто на словах можно сказать… Тане? Тане, да… что я хожу на тренировки к Герову. Что она, проверять побежит?
Пробуждение было настолько банальным и скрипучим, что об этом даже не хочется вспоминать. В шесть утра. Спал всего-навсего часов пять. Снова резкий, командирский голос Сазонова (чтоб его пронесло!), снова душ и снова утоптанная уже площадка, на которой меня ждал Сазонов с палкой в руке.
Два часа, и ребра мои страшно ныли, отбитые этим довольно-таки толстым дрекольем. Но к концу второго часа я уже вполне уверенно перехватывал палку и отправлял противника на землю, стараясь, чтобы он получил как можно больше повреждений. Например, от моего каблука. И от той же палки.
Вот когда я всласть поглумился над старым террористом! Вот когда он полетал бодрым соколом! А что поделаешь – «куклы»-то для битья нет!
Кстати, задумался, а не найти ли мне какого-нибудь напарника для тренировок? Ну, чтобы Сазонов просто смотрел со стороны, командовал, а мы мутузили друг друга по полной. А то и не одного партнера, а двух или трех. А что? Если у меня будет своя группа, мы сможем крышевать достаточно крупные организации! Гостиницу или какие-нибудь торговые структуры. Один я этого сделать не смогу, а вот с группой…
И тут же ругнулся – я что, хочу сделать свое ОПГ? И, не стесняясь признаться самому себе, тут же констатировал – да! С точки зрения закона – ОПГ, с моей точки зрения – охранное предприятие. Не знаю, как это все получится, но… может ведь и получиться. Может. И денег даст хороших. А деньги нужны для дела.
И опять закралась предательская мыслишка – а зачем мне это надо? Я же вроде как поставил на себе крест! И потом – разве Сазонов разрешит мне тренироваться с чужими ему парнями?
Я все-таки решился и высказал Сазонову мои соображения – все, что были. И насчет тренировок, и насчет крышевания крупных организаций. Он долго молчал, глядя в пространство над моей головой, аккуратно, медленно отпивая чай из кружки с надписью «Москва», и наконец ответил:
– Я тебе говорил и снова скажу: если ты применишь свое умение, чтобы обижать людей, я тебя уничтожу. И то, что ты мне нравишься, что я тебе симпатизирую, не значит, собственно, совсем ничего. Но я не вижу в тебе зла. И естественно, что один ты сделаешь меньше, чем мог бы сделать с напарниками. Даже в тренировках. Ты правильно сказал – чтобы полноценно тренироваться, тебе нужны спарринг-партнеры. Разные. Абсолютно разные. Но они не должны знать о том, что ты отстреливаешь негодяев. Если они будут знать, они тебя обязательно сдадут. Пусть даже это и правильные парни. Кстати, а кого ты хотел приблизить к себе? С кем вместе собирался заниматься?
– Ну-у… есть у меня знакомые ребята. Из ментов. Шурка Зайцев – в охране аэропорта работает. Хороший парень. И крепкий. Он в секции карате давно занимается. И деньги ему нужны – живет в «старом фонде», в полуподвале. Квартира ему и не светит. А жалованье знаете какое. Еще пара ребят есть – тоже из охраны. Им ведь чем удобно – отдежурили сутки, и двое дома. Делай что хошь!
– Тогда надо будет зал снять. Спортивный зал! – задумчиво протянул Сазонов, скатывая из хлебного мякиша упругий шарик. – Поездить по спортивным клубам, поговорить. Благо у тебя транспорт теперь есть. Только поближе нужно, чтобы мне далеко не ездить. Времени много займет, да и накладно…
– Хм… может, вам подкинуть денег? – предложил я, думая, что Сазонов согласится, но он отрицательно помотал головой:
– Потом об этом поговорим. Когда все как следует организуем. Вообще-то я не против, если ты и твоя команда будете собирать дань с торгашей и бизнесменов. Это плата за работу. Вы будете их охранять, расследовать преступления – все, как и положено милиционерам. А ты… ты займешься еще и наказанием супостатов, которые творят беспредел. На все нужны деньги, ты сам убедился. Ни знакомства, ни связи не помогут, если у тебя нет денег. Даже охрану порядка без денег не сделаешь. Потому… я альтернативы такой организации, которую ты решил сделать, не вижу.
– А может, совсем уйти из милиции? И времени будет больше! – предложил я и тут же ответил сам себе: – Нет. Пока не нужно. Пока я в милиции, у меня есть связи, у меня есть информация. Больше шансов себя прикрыть. Потом можно будет уйти, когда все налажу.
– Потом. Продумывай, тренируйся и… шагай на работу. Или поезжай – это уже как тебе удобней! – Сазонов встал с места, сложил тарелки в стопку и пошел на кухню мыть посуду.
А я стал одеваться, раздумывая о том, о чем мы сейчас говорили. Куда эта дорога меня приведет? В том, что убью моих врагов, я даже не сомневаюсь. Как говорил Уленшпигель: «Пепел Клааса стучит в мое сердце». Ну а дальше-то что?! Дальше – куда?!
Кстати, я ведь не забыл, как еще в самом начале наших дел Сазонов мне сказал, что попросит меня решить и его проблему. Убрать кого-то, кто мешает ему. Или не так – того, кто заслуживает, чтобы… не жить. И тогда что получается – из меня киллера готовят, что ли? Нехорошо как-то получается. Ой нехорошо! И что интересно – деньги у Сазонова есть, разве пенсионеры в наше время так сладко живут? И связи такие, что… не знаю какие, но вот у меня нет в знакомых человека, который легко может достать и винтовку, и пистолет! И глушители, кстати сказать!
М-да. Интересно, куда это я влип? Но только интересно. Не страшно. По большому счету – мне наплевать. Ей-ей, сейчас мне живется гораздо интересней, чем раньше! И главное, у меня появилась Цель! А значит, стоит еще пожить. Хотя бы ради этой Цели.
У райотдела я запалился. Попал как раз на Петьку Семенчука, который только что припарковал свою «копейку». Место было только рядом с ним, парковаться где-то в другом месте – идти далеко, да и оставлять машину не под окнами РОВД как-то стремно. Жалко дареного железа, ага. Поцарапают или разграбят – жалко.
