Но произнесенное, словно невзначай, имя Бартини возникло в разговоре вовсе не случайно. Следуя инструкциям, Иродиада – при передаче материалов – рекомендовала Мэгги тщательно разобраться в них, сжиться с идеей, как со своей, а затем посвятить в наработки адмирала Рейнхорна. Причем, так, чтобы тот смог выбить средства у правительства на этот дерзкий проект.
Рейнхорну действительно удалось выбить немалые средства, убедив правительство. Концепция стартовых площадок для ракет на дне океана была настолько отработана, что вскоре научными сотрудниками были спроектированы системы жизнеобеспечения для обслуживающего персонала; спроектированы и даже приступили к строительству первых глубоководных обитаемых аппаратов, которые должны были обслуживать всю эту полубезумную затею. Таким образом, часть проекта группы Мэгги Уилсон была осуществлена.
При пробном глубоководном погружении один из обитаемых аппаратов потерял ход и провалился на огромную глубину, унося четырех исследователей в неизвестность. Это случилось через полгода после того, как Уилсон под именем фрау Шеннеманн обосновалась на секретной немецкой базе.
* * *
Дальнейшие работы по проекту Уилсон американской стороной были запрещены. Эту информацию она получила.
Но руководство немецкой экспедиции, находящееся в недрах ледяного континента, приняло ее проект и запланировало его осуществление на 1945 год.
Уилсон, она же фрау Шеннеманн, дала немецкой стороне те расчеты, которые получила из Москвы. И хотя многое в них было создано тут, в лабораториях Антарктиды, но, исправленное и дополненное в Москве, могло сойти за личный проект талантливого ученого.
В конструкторском бюро особых технологий в немецкой исследовательской экспедиции тщательно просчитали ее расчеты и согласились со многими положениями. Но у некоторых экспертов возникли резонные вопросы, откуда и из каких теоретических источников доктор Шеннеманн почерпнула свои сведения, чтобы прийти к таким выводам.
Об этих наработках доктора Шеннеманн узнали и в группе советских исследователей. К слову сказать, и та, и другая стороны охотно обменивались проектами и предложениями, которые обе экспедиции получали от внеземных цивилизаций.
Совместно было принято решение, что, так как фрау Шеннеманн мыслит неординарно, то после дополнительного обследования ее мозга и физического состояния ее можно будет допустить к работе над закрытыми проектами, основа которых создавалась благодаря установившимся связям с внеземными цивилизациями.
* * *
Тем временем в Америке к адмиралу Рейнхорну прибыл офицер из центра аномальных явлений и предложил ознакомиться с секретными расчетами. Заглавный лист документа наискосок пересекал жирный штамп «Совершенно секретно. Операция «Желтый доллар»».
На нескольких страницах были изложены предложения военно-морской разведки по использованию глубоководных аппаратов. Самым заманчивым представлялся проект поиска и подъема со дна так называемой летающей тарелки, которая якобы потерпела крушение и затонула на большой глубине у самой оконечности Пылающей Земли. Особую ценность должны будут представлять двигатели и сплав самой конструкции.
Место затопления «тарелки» было высчитано довольно просто. Ибо полет аппарата проходил на небольшой скорости и фиксировался пролетающими американскими самолетами, которые и наблюдали как аппарат неожиданно стал заваливаться набок, потом, опрокинувшись несколько раз вокруг своей оси, шлепнулся на воду, а спустя две минуты погрузился в пучину.
Таинственный неопознанный объект видели и с двух американских надводных кораблей. Однако офицеры, отслеживающие с постов перехват сигналов в воздухе, сообщили, что никаких следов телеметрии летательного аппарата нет.
…Исходя из того, что аппарат лежит на огромной глубине в несколько тысяч метров, Советский Союз не предпринимал никаких усилий по его охране или подъему…
Но обстоятельство в несколько тысяч метров глубины не остановило работников центра аномальных явлений, как и военно-морскую разведку. Последние и вовсе рассчитывали превзойти достижения коллег из авиации, которые преуспели в добывании секретной информации по важнейшим стратегическим военным программам у русских.
Летчикам США удалось зафиксировать новейшие подлодки Советского Союза, которые не являлись штатными единицами ВМФ СССР. Косвенно у них было подтверждение, что эти подлодки принадлежат либо Академии наук, либо какой-то тайной организации, о существовании которой разведке ВВС США ничего неизвестно.
В свете подобных настроений идеи адмирала Рейнхарна относительно использования глубоководных аппаратов для поднятия летающей тарелки нашли полное понимание и поддержку не только у командования ВМС, но и у своих сторонников в Конгрессе и Сенате США.
Адмирал начал интенсивно пробивать проект подводной лодки, – носителя глубоководного аппарата. Аппараты уже имелись в наличии, было даже несколько суперглубоководных аппаратов; один из них даже спускался в знаменитую Марианскую впадину. Но он, базирующийся на надводном корабле, не мог быть пригодным для разведки. Потому как только ПЛ, транспортирующая аппарат в район поиска и обеспечивающая его работу на месте, могла обеспечить секретность любой разведывательной операции.
На удачу адмирала Рейнхорна в то время в составе ВМС США имелись три ПЛ дальнего использования, но у командования не было конкретных планов по их применению. На одну из ПЛ был позже установлен носитель крылатых ракет, созданных по чертежам, разработанных фон Брауном.
* * *
Как только американский адмирал приступил к реализации проекта, на который поэтапно стали выделяться финансы, в Москве руководитель Секретариата товарища Сталина Поскребышев доложил вождю, что «нам бы следовало отметить агента Иволгу».
Под оперативным псевдонимом Иволга скрывалась Мэгги Уилсон, она же Дороти Шеннеманн, она же – сотрудник сталинской партийной разведки, урожденная Любовь Владимировна Волгина.
– Иволга, – докладывал заведующий Секретариатом, – по нашему приказу в 1926 году вышла замуж за тяжело раненного в годы Гражданской войны штабс-капитана Алексея Волгина. После его смерти вдова получила лестные рекомендации сенатора США Бобби Уилсона, участвовавшего в гуманитарной акции по оказании бесплатной медицинской помощи старым и больным, а также оказавшимся на чужбине раненым русским дворянам. Он лично знал Алексея Волгина и его супругу. Дальше ее жизнь пошла не без протекции сенатора, она натурализовалась в США, выправила документы на Мэгги Уилсон, а после окончания университета и докторантуры стала работать ведущим научным сотрудником в закрытом научно-исследовательском центре по аномальным явлениям. Заведующий Секретариатом сделал жест, чтобы передать вождю папку с бумагами.
– Хорошо, – жестом остановил его Сталин, – это вы оставьте у себя. Я уже читал вашу короткую записку по этому поводу. Она хорошо ввела в заблуждение и американцев, и наших друзей немцев в Антарктиде. Надо вам подумать, как отметить ее труд высокой наградой, которую ей вручит при встрече товарищ Калинин. Я думаю, она достойна звания Героя Советского Союза.
