На фронтах Великой Отечественной образцы чести и достоинства являли сотни тысяч офицеров. Даже оказавшись в плену, многие из них не утратили силы духа. «Мои убеждения не выпадают вместе с зубами от недостатка витаминов в лагерном рационе», – в глаза палачам бросил генерал-лейтенант инженерных войск Дмитрий Карбышев.
Война заставила по-новому взглянуть на воинскую честь. Введение в этот период офицерских званий, формирование гвардии, появление научных исследований и талантливых произведений литературы и кино, посвященных традициям русского офицерства – свидетельствуют об этом.
В первые послевоенные годы авторитет людей в погонах в нашей стране был очень высок. А потом наступили времена сокращений в армии. Офицеры, кто постарше, хорошо помнят, так называемый «хрущёвский миллион двести»… По многим судьбам он прокатился настоящим катком.
В ту пору героем газетных репортажей и радиопередач был майор запаса Чиж – знатный свинарь, Герой Социалистического Труда! Как вы поняли – символ сокращения. Причём во всех репортажах обязательно подчеркивали: кем был и кем стал! Я не против свиноводства и приоритета созидания над разрушением, но нельзя не учитывать урон, нанесённый подобным сравнением профессии защитника, в глазах миллионов людей… После разобрались и с самим Чижом. Выяснили, что Чиж вовсе не майор, а бывший полицай, подделавший документы. Звание Героя у него отняли. Но дело было уже сделано. В результате снижения престижа офицерской службы и повалил в военные училища «серый» абитуриент. Многие из тех, кто начинал в шестидесятые, сегодня определяют судьбы Вооруженных Сил. Конечно, неверно делать вывод, что все они бездарны, но и забывать на какой период истории пришлось их становление, было бы ошибкой.
И всё же особенно губительным было для офицерской чести время «застоя». В эти годы зелёная улица была открыта таким, как Юрий Чурбанов. Он мог стать дипломатом, крупным комсомольским или партийным работником, но выбрал карьеру военного. И двинулся вперед семимильными шагами. Ещё в женихах дочери Брежнева был произведён в подполковники внутренней службы. А накануне свадьбы в кабинет тогдашнего министра внутренних дел Щёлокова позвонил «сам»: мол, неудобно Юрию идти под венец подполковником. И Чурбанову было тут же присвоено звание – полковник. Вскоре он стал генерал-лейтенантом. Не за личные заслуги, не за талант. Кощунственно, что вместе со званиями ему «дарили» ордена и медали. Их набралось сорок пять. В том числе боевых. Орден Красной Звезды, к примеру, вручили за успехи в боевой и политической подготовке. Орден Красного Знамени – за Афганистан, где несколько дней Чурбанов пробыл в командировке. Когда ничто не свято, и боевой орден – как значок «в память о пребывании».
Прав был Александр Галич, сказав:
Я сам не люблю старичков-ворчунов
И всё-таки истово рад,
Что я не изведал бесчестья чинов
И низости барских наград.
…Не помню, чем закончился наш разговор в штабном вагоне. Скорее всего, его прервала очередная остановка, и мы тут же разошлись: кто – контролировать несение караульной службы, кто – в солдатскую теплушку на политинформацию…
К разговору об офицерской чести больше не возвращались. Навалились текущие дела.
Действие третье
Класс политсамообразования. Все действующие лица в сборе, за исключением майора Теплова, Неизвестного, Доктора, Автора и Назначенного.
Командир с красным после телефонного разговора с командующим лицом что-то нашёптывает Замполиту. Председатель, надев очки, внимательно читает бумаги. Остальные обречённо молчат.
Акт первый
Командир (на ухо Замполиту). Текущие дела – делами, а надо провести с офицерами занятие по воинскому этикету. А то распустились, никакого уважения к старшим…
Вбегает Назначенный, строевым шагом подходит к Командиру, рапортует.
Назначенный. Товарищ полковник! По вашему приказанию офицеры и подсудимый на суд чести доставлены!
Командир. Где же они?
Назначенный. Идут, товарищ полковник!
Командир. Председатель, давайте продолжать! Мы и так много времени потеряли!
Третий офицер (вполголоса). Тебя дольше ждали…
Командир (оборачиваясь). Кто это сказал? Имейте мужество говорить в лицо, что вы думаете!
Военспец. Мужество рождается из скромности…
Открывается дверь, входят Неизвестный, майор Теплов, Доктор, Автор. Рассаживаются по местам.
Командир (громко). Товарищей офицеров, опоздавших на суд, после заседания прошу зайти ко мне в кабинет! (Председателю.) Продолжим!
Председатель (откашлявшись, сняв очки, затем снова надев). Заседание товарищеского суда чести считаем продолженным! Итак, на чём мы остановились? (Шелестит бумагами.) Ага, вот! Обвиняемый свою вину признал полностью. (Косится на Командира и Замполита, те согласно кивают.)
Неизвестный. Разве?
Председатель (делая вид, что не слышит). Какие будут предложения?
Пауза.
Майор Теплов. Разрешите…
Командир (Замполиту). Опять этот ветеран высовывается!
Председатель. Что вы хотели сказать, майор Теплов?
Майор Теплов. У меня есть важный документ, проливающий истинный свет на всё происшедшее…
Замполит. Вы серьёзно? (Командиру, тихо). У нас и то такого документа нет…
Майор Теплов. Гос… товарищ Председатель, прошу вас огласить офицерскому собранию мои записки. (Протягивает жёлтые листы пергамента, перевязанные бечёвкой.)
Председатель. Зачем нам ваши записки? (Нехотя разворачивает и читает.) «Наставление к самодисциплине и самовоспитанию». Это мемуары, что ли?
Майор Теплов. Собрание писем старого офицера своему сыну.
Председатель. Ваших писем?
Майор Теплов. Нет. Издание типографии Борисенко и Бреслина, Москва, Большая Дмитровка, дом Благородного собрания…
Краском. Вы эти буржуйские штучки бросьте, господин хороший! Не для того мы контриков в расход пускали, чтобы они нам снова про Благородные собрания напоминали!
Первый офицер. И действительно, при чём здесь Бреслин и К°?
Военспец. Это очень интересно!
Командир. Председатель, что вы суд офицерской чести в пионерский сбор превращаете!
Майор Теплов. Хотя письма написаны не мной, но выдержки из них я сделал собственноручно. Они очень важны. Мы осуждаем однополчанина за безнравственный поступок, так и не удосужившись разобраться, что есть честь офицерская! Прошу предать гласности эти бумаги, в них заключены опыт и традиции нескольких поколений русского офицерства…
