Так неспешно беседуя мы прошли километра три, пока не остановились по знаку Бутова. То, что впереди просвет среди деревьев мы тоже видели.
Осторожно приблизившись мы стали расматривать стоявшия орудия. Замаскированы они были только со стороны дороги, а вот с тыла, с леса нет, что дало нам хорошенько рассмотреть тяжелые орудия.
— Позиция у них была метрах в десяти от леса на краю поля. Следов техники не вижу, руками их что ли закатили? Так они весят несколько тонн, — задумчиво протянул я.
— Товарищ комдив, мы тут не одни, — напряженно прошептал Бутов. — Метрах в сорока кто-то есть.
В тоже время меня окликнул явно молодой еще ломки голос.
— Стой, кто идет!
Мгновенно вокруг меня образовалась пустота. Оглядевшись и не обнаружив ни одного из пограничников, включая Аделя, я только восхищенно пробормотал:
— Я тоже так хочу, — и только шуршащая в сторону кричащего трава была мне ответом.
— Стой, стрелять буду! — все еще испуганно, но уже угрожающе воскликнул тот же голос.
— Свои! — ответил я. — Старший лейтенант Фролов.
— Пойдите, руки держать на виду… поднять выше плеч.
— Боец, ты не под охренел там? Может мне еще лезгину с притопами станцевать? Зови старшего!
Конечно неосмотрительно вот так кричать на часового, а это судя по нашему монологу был именно он, но я надеялся надавить на молодого бойца званием и должностью. Судя по голосу это был явный салага.
В течение минут было молчание, потом кусты с противоположной стороны от батареи раздвинулись и на открытую местность вышли… матросы?
Один был мичман судя по четырем нарукавным золотистым полоскам и красной звезде с золотым кантом на черной форме. Другой матрос, вернее краснофлотец, судя по золотой звезде. На флоте петлиц не было, только нарукавные знаки различия.
Увиденное меня изрядно развеселило.
— Вы что кино про гражданскую войну снимаете? — невольно хохотнув спросил я.
Мичман был одет строго по форме, даже мичманка набекрень, да ТТ в кобуре не на поясе, а висела на ремешках, в районе зада. В руках мичман держал такой же дисковый ППД как и у меня. Но веселье вызвал не он, а молодой матросик со странно знакомым лицом, грудь которого крест на крест пересекали пулеметные ленты. В руках краснофлотец держал винтовку с примкнутым штыком и со стороны он очень сильно напоминал героев фильмов о гражданской войне.
От моего насмешливого взгляда матросик заметно стушевался, но потом гордо вскинул подбородок и взял меня на прицел держа оружие на уровне бедра.
— Кто такой?
— Командир отдельного зенитного дивизиона старший лейтенант Фролов, — четко представился я, вкинув руку в воинском приветствии. — С кем имею четь говорить?
— Мичман Фадеев, командир взвода краснофлотцев. Охраняли батарею этих дур, — кивком указал он на орудия.
— Пинская флотилия?
Мичман молча кивнул.
— Вы одни, товарищ старший лейтенант? — спросил мичман.
То, что матросы были не одни, я видел. В кустах мелькали фигуры, занимая позиции, их выдавала черная форма. Видимо лагерем они стояли не тут, может чуть дальше, а после окрика часового поспешили узнать, кто наткнулся на их охраняемые орудия.
— Скажем так… нет. Поговорим об этом позже. Вопрос в другом, где личный состав батареи?
— Часа три назад командир батареи капитан Воронин собрал всех и сообщил, что принял решение уходить на восток, к своим. Через полчаса как они ушли, в той стороне стрельба была, и что-то тяжелое дизельное гудело. Кажется бронетранспортер.
— А вы?
— А мы такого приказа не получали. У нас один приказ, охранять орудия и людей. Если бы они их взорвали мы бы ушли с ними.
— Принципиальный я посмотрю ты мичман.
— Какой есть, товарищ старший лейтенант, — угрюмо ответил Фадеев.
— Тягачи для орудий где?
— Да там на весь дивизион было всего четыре трактора, вот их по очереди и растащили по позициям. Батарея шестнадцать раз огонь открывала по заявкам войск, пока снаряды не кончились. Потом мы все вместе закатили орудия в лес и замаскировали. Переждали, когда стрельба вокруг уляжется и вот, оказались в такой положении. Артиллеристы бросили свои орудия и ушли, а мы остались.
— Все ясно. Сколько вас?
— Извините, товарищ старший лейтенант, но я не знаю, настоящий вы командир или нет. Тут вчера на дороге интересная история была. Наши убивали наших, вот я и имею сомнения. Да и один вы почему-то, без своего подразделения.
— Хорошо, я подойду. Обменяемся документами, я тоже вам не очень доверяю.
То, что флотские настоящие я не сомневался, так как не помнил, чтобы диверсанты были одеты в такую форму. Командиры РККА или НКВД — это пожалуйста, но никак не флотских. По крайней мере, не в степях.
Пока Фадеев изучал мое удостоверение, я бегло пролистал его. Нормальное оно было, как и положено.
— Убедились? — спросил я, возвращая свое удостоверение в карман гимнастерки. Мичман кстати немного озадаченно посмотрел, во что я одет, то есть что не по форме.
— Вроде нормально, товарищ старший лейтенант.
— Постройте своих гидробойцов. Только так чтобы с дороги не было видно, а то, кажется, там очередная колонна появилась.
— Есть!.. Взвод! Стройся!
Пройдя следом за мичманом немного вглубь леса, я обнаружил там три десятка краснофлотцев. Судя по нарукавным нашивкам, семеро из них были младшими командирами. Старшины второй и первой статьи, и один, если я не ошибаюсь главстаршина.
— Двадцать девять человек вместе со мной, — сообщил мичман, когда я закончил изучать строй. У края строя краснофлотцев стояло два пулемета «максим» на станинах и с щитками. Еще у четверых были пулеметы «дегтярева», у остальных винтовки и только у мичмана один единственный ПП. Тот парнишка-часовой встал встрой у одного из пулеметов, он оказался подносчиком боеприпасов в расчете «максима».
— Значит так, дивизион у меня сформирован не полностью, людей на орудиях хватает, но не все службы полностью заполнены по штатам. Комендантский взвод у меня хоть и числиться, но фактически не имеется. Поэтому орудия уничтожаем, а вы направляетесь с нами. Как тебе мичман такое предложение?
— Я согласен. Если орудия действительно будут уничтожены.
— Не волнуйся, у меня в одной из машин обеспечения два ящика тротила, подорвем. Перед тем как вы вольетесь в состав моего дивизиона, надо будет пройти проверку в особом отделе.
— Мы готовы, — пожал плечами Фадеев.
— Самакаев, слышал? Приступай.
Почти сразу и явно неожиданно для морячков со всех стон появились одинокие фигуры семи пограничников с автоматами наготове.
