Восьмой звонок за утро, приходится взять трубку. Женя, епт.
– Стас, перезвони Геннадию Олеговичу! Он очень просил тебя позвонить!
– Отвали, пожалуйста.
– Стас, когда ты придешь? Тебя ждать вообще?!
Стас жмет на отбой. Сползает с кровати, идет в душ.
Хорошо хоть, скоро Марков с Региной уедут. Отдыхать, на десять дней, на Средиземное. Можно будет вообще не вставать с постели, забыть о том, что дедлайн по договору, что опять название неохраноспособное, и папаша не будет долбить со всякой ненужной дребеденью, типа этого конкурса дизайнеров, который тоже повесили на Стаса.
Ах да. Перезвонить Геннадию Олеговичу. Блядская стерва Регина со своими сраными претензиями. Тупой Геннадий Олегович со своими идиотскими запросами.
Стас берет телефон и звонит Геннадию Олеговичу. Вернее, он думает, что звонит Геннадию Олеговичу. С той стороны долго плывут двойные мегафоновские гудки, а потом трубка говорит знакомым настороженным голосом:
– Алло?
Позвонил ей. По ошибке.
– Привет. Это ты, что ли?!
– Ты кому звонишь?
– Тебе.
Стас стоит посреди коридора, голый, с полотенцем на бедрах. С него течет холодная вода.
– Ты как? – Стас.
– Я его выгнала, радуйся.
– Как выгнала? – сердце Стаса делает сильный удар. – В каком смысле?
– Совсем.
– Помощь нужна? – Стас, хмуро.
– Нет. Ты по делу или что-то важное хотел сказать?
– Хотел сказать, что… я люблю тебя, схожу с ума от любви, – выпаливает Стас, – обожаю тебя, ты жена моя, мы будем вместе, ты и я, все равно будем вместе, что бы там ни было!
И вешает трубку.
От этой выходки ему внезапно становится не по себе. Что он наделал?! Зачем это сказал?! Что она теперь о нем подумает?!
Стас лихорадочно напяливает трусы и джинсы. Руки ходят ходуном. Он ничего не соображает, не помнит: что ему надо делать, куда сегодня идти. Все сквозь туман, мешком по голове. Тоненький звон в ушах.
– Блин, я какой-то нервный, блин, – бормочет Стас, пытаясь попасть ключом в скважину.
На улице паршивая погода. Резко похолодало. Небо высокое, солнце холодное. Надо было что-то надеть сверху, вяло соображает Стас.
Красный свет. Кто-то толкает Стаса в сторону, и он видит: странный дядька в драной синей куртке, в наушниках и с велосипедным колесом на спине шагает прямо на дорогу, под машины. Стас бессознательно хватает дядьку за шиворот. Дядька рушится Стасу под ноги. Синий Opel Corsa, скрежетнув тормозами, впиливается в триста шестую маршрутку. Детали разлетаются взад-вперед, перед смят, но водительское место цело; водитель вываливается на проезжую часть, достает мобильник. Маршрутка дрейфует к краю тротуара, открывает двери и всех выпускает.
Дядька, кряхтя, садится, плюет на ладони и трет руку об руку. Дикий жест.
– Ну что, – говорит он, глядя на Стаса, – здорово мы с тобой, а?! Чем меньше в городе будет машин, тем чище станет воздух!
Гайцы уже подоспели, хлопают дверцей своего драндулета, вразвалочку по асфальту, издалека здороваются с водителем.
* * *
Переговорку называют рыбной, потому что в ней аквариум. Это вы здорово придумали, говорит производитель лимонада «Лариска», обстоятельно вплывая и вертя головой из стороны в сторону, как толстая рыбина. Располагается в кресле, выставляет ножку вперед, чтобы не укатиться.
Презентацию, в отсутствие Регины, берет на себя сам Марков.
У нас есть, как всегда, пять вариантов на выбор. Пять вариантов: феерический, идиотский, мудреный, скучный и адекватный. Сейчас руководитель творческой группы Петр…
Петр (полголовы бриты, полголовы рыжие) вскакивает, хватает маркер, тынькает им по доске, набрасывает концепции, рапортует.
Диджей Пузырь. Праздник «Пшик!» в клубе «Фифа&Уефа». Выдувание мыльных и жвачных пузырей. И еще есть пшикалки такие, знаете? Ну вот. Распылять. Делаем прически. Пузыристый орнамент. Вызываем группу «Буба Джа». Взбиваем пену в бассейне. Блестки. И многое другое. Простор для воображения. «Запузыривай!» – это слоган. Вот, кстати, и рыбы со мной согласны…
Стаса дико раздражает Петр. Он так раздражает Стаса, что ему хочется заткнуть уши и закрыть глаза. А лучше – Петин рот. Чушь несет какую-то. Оно надо клиенту, твой сраный креатив? Клиенту деньги надо зарабатывать. А твои эти навороты клиенту на хрен не нужны. И еще манера эта блядь одесская или откуда он там прибыл, клоун. Стоит, орет, руками машет. Но она выгнала его, думает Стас без радости – с ненавистью. Она выгнала тебя, алкоголик чокнутый, бегбедер блядь недоделанный, кокаинист, каз-зел. Давай-давай, валяй, рви пупок за папашины деньги. Ты его еще не знаешь. Это тебе кажется, что он тебя ценит. Он тебя терпит, пока ты ему деньги делаешь. Как только перестанешь, он тебя выкинет и глазом не моргнет.
Шепот в правом ухе. Женя.
– Стас, ты почему новый бриф по «Клеверу» не доработал? Что там за черновики в конце?
Стас чуть отодвигается.
– Стас, почему я должна следить за всем, что ты напортачил?
Стас молчит.
– Хоть бы мне показал сначала, что ли. Вот сейчас заставлять человека ждать.
– Сама возьмешь и доделаешь, – шепотом говорит Стас. – Договор твой.
Женя вспыхивает. Стас молча пишет на договоре (спасибо хоть карандашом) неприличное слово и, скрежетнув стулом, выходит из переговорки.
* * *
– Так, Стас, в чем дело, – Марков, безразлично – всегда таким тоном распекает. – Ты Женю зачем обидел?
– Достала, – так же безразлично. – Ну да, она типа усидчивая, исполнительная и что там еще. Но мне трудно с ней работать.
– Тебе трудно с ней работать. А ей с тобой очень легко работать? Ты скинул на нее все решения, а она и рада. Летает как пчелка, а ты и рад. Она не жалуется, ты на нее сел и поехал. Кто тебе сейчас разрешал уходить?
– Никто не разрешал, – вяло. – Да, извини, я не прав, я виноват.
– Ты очень легко это говоришь. Но ты не пашешь. Мне не нравится, как ты ведешь себя в последнее время, Стас. Я тобой недоволен. Я не этого ожидал от тебя, когда брал тебя на работу.
– Да… как бы… я тебя не… не просил вообще-то.
– Иными словами, ты хочешь, чтобы я тебя уволил.
– Нет. Не хочу.
– Тогда в чем дело. Какого, прости меня, черта.
– Меня просто задалбывает. Напечатай одно, другое, третье. Разложи по полочкам. Клиенту втюхай про сроки, условия. Ничего не забудь, ни одну мелочь. Меня задалбывает изо дня в день.
