Постовым агентам предлагалось также вступать в разговор с появляющимися в районе поста «уличными торговцами, артельщиками, разносчиками объявлений, газетчиками, посыльными и т. п. лицами, стараясь узнать их звание, фамилию, место жительства».
В случае необходимости «агент имеет право обратиться к местному полицейскому, который и обязан, расспросив торговца, сообщить агенту сведения о его личности». Обо всех лицах, которые будут часто появляться в окнах домов, он обязан сообщать обходному дежурному и заведующему Охранной агентурой, а обо всех подозрительных лицах и происшествиях на посту после смены «подавать рапортичку по установленной форме литеры „А“».
Следующие особые меры предосторожности должны предприниматься в случае выезда императора, императрицы и наследника цесаревича: всякое подозрительное лицо в пределах всего поста «сопровождается на самом близком расстоянии, а в самый момент Высочайшего проезда агенты должны находиться около подозрительных лиц несколько сзади с правой стороны для того, чтобы во всякое время предупредить попытку злоумышленников»; в случае наличия у какого-нибудь лица скрытого предмета, через местного полицейского «потребовать нужные объяснения и предъявление сомнительного предмета»; «через посредство дворников и местных околоточных не допускают останавливаться лиц, имеющих какие-либо ноши или узлы», следя за ними как за подозрительными лицами; через местных полицейских принимать меры к закрытию отворенных в домах окон.
Все состоявшие в Охранной агентуре агенты снабжались особыми, за подписью градоначальника, карточками, которые выдавались заведующим ОА.
Во время отсутствия в столице высочайших особ «часть постовых агентов поступает в непосредственное распоряжение Начальника Отделения, при ком им поручается прослеживание под наблюдением опытных филеров за лицами, известными отделению по своей политической неблагонадежности, как для ознакомления с такими лицами, так и для усвоения практических приемов по проследкам».
Общее количество агентов-охранников достигало 200 человек.
Агентам предусматривалась также денежная компенсация за разъезды по делам службы во время про-следок, а также денежные и почетные награды «за особые отличия по проследкам, подтвержденным фактами, и за особые труды». Как мера поощрения использовалось также «зачисление агентов в штат полиции полицейскими надзирателями наблюдательного состава, как на имеющуюся вакансию, так и сверх комплекта».
Начальнику Отделения и заведующему Охранной агентурой предоставлялось право налагать на агентов-охранников следующие взыскания: «…за неумышленные промахи и небрежное исполнение своих обязанностей в первый раз — выговор, во второй раз — вычет из жалованья до 10 рублей. За новое подобное нарушение — перевод на низший разряд с докладом Градоначальнику». Последний имел право: «За потерю агентурной карточки, оставление поста без уважительных причин и другие, более важные упущения — исключить из службы, с воспрещением жительства в столице и Санкт-Петербургской губернии».
Оценивая этот первый документ, регламентирующий порядок службы в охране по обеспечению личной безопасности высочайших выездов в столице, следует признать, что он творчески обобщил накопленный розыскными органами империи оперативный опыт и являлся хорошей основой для борьбы с террористической деятельностью. В нем впервые решение охранных задач достигалось комбинацией наблюдения с добыванием агентурных сведений и учитывались применяемые террористами методы и практические приемы совершения ими террористических актов как с помощью минных подкопов, так и метания бомб на улицах столицы; определены меры противодействия им с помощью наблюдательных постов и осмотра выходящих на маршруты движения высочайших лиц домов; четко расписаны служебные обязанности постовых и местных агентов-охранников и их взаимодействие с Городской и Речной полицией.
Принципиально важно также то, что эта инструкция закрепляла прямое подчинение Охранной агентуры начальнику столичного Охранного отделения, что не могло не сказаться на повышении ее эффективности и профессионального мастерства. Вместе с тем ей были присущи и некоторые существенные недостатки, главный из которых, по нашему мнению, сводился к тому, что Охранная агентура фактически не наделялась правами прямого вмешательства в происходящие на маршрутах проезда события, а ей лишь предписывалось разрешать все острые ситуации с помощью местных полицейских чинов, что, несомненно, снижало ее охранный потенциал и быстроту реакции. Лишена она была также и какого-либо холодного или огнестрельного оружия, что делало ее, по существу, беззащитной перед хорошо вооруженными, как правило, террористами.
В инструкции отсутствовал раздел о профессиональной повседневной подготовке личного состава. Но, несмотря на это, она заслуживает общей положительной оценки, ведь надо учитывать, что это был первый документ такого рода в истории российских охранных структур.
Глава 4
Охрана в царствование Николая II
Почти все как у папы?
Какую охранную структуру унаследовал последний Романов?
Еще 22 мая 1894 года Александр III подписал указ о переименовании должности главного начальника охраны в дежурного при его императорском величестве генерала. На эту должность, как мы уже сообщали, был назначен П. А. Черевин. В соответствии с этим указом штаты Дворцовой полиции, охранявшей царские резиденции в Аничковой и Гатчинском дворцах, были доведены до 129 человек (ее возглавлял полковник Ширинкин с помощником, коллежским советником Знаменским). Генералу Черевину также был подчинен Гвардейский пехотный отряд почетного конвоя
[206].
26 мая 1891 года был также утвержден штат Собственного его императорского величества конвоя: штаб (командир конвоя, два помощника, адъютант и казначей) и четыре сотни (в каждой сотне пять офицеров и 112 казаков), то есть всего 20 офицеров и 448 казаков, а вместе со штабом — 472 человека. Возглавлял его с 1887 года генерал-майор свиты В. А. Шереметев 2-й
[207]. Казаки конвоя несли караул в Гатчинском, Петергофском и Ливадийском дворцах и парках и сопровождали все выезды Александра III за пределы его резиденций.
