Некоторые историки утверждают, что путевой дворец великого князя Василия Третьего (отца Ивана Грозного) до сих пор сохранился на Старой Басманной улице. Это дом № 15 — усадьба Голицыных. Оказывается, при строительстве усадьбы в XVIII веке зодчие не стали разрушать более древнюю постройку, стоявшую на этом месте, а лишь перестроили её и дополнили. К сожалению, внешне сейчас это трудно определить: дворец арендуют частные лица, которые не пускают никого внутрь, а над его фасадом так поработали современные маляры, что распознать былой облик трудновато. Но, говорят, что там в подвалах сохранилась белокаменная кладка XVI века.
По направлению к ближайшей станции метро — «Красным воротам» — лежат места столь интересные, что есть смысл отвлечься на них.
От Покровки идём по улице Чаплыгина (бывший Машков переулок), где в доме № 1А жил основоположник гидро- и аэродинамики, в честь которого и переименована улица. Дом украшен фигурами пухлых амуров мертвенно-серого цвета, производящих несколько странное впечатление. Уже в наше время к дому пристроен забавный особнячок — «дом-яйцо», вызывающим у москвичем самые противоречивые чувства: от неприятия до восторга.
Позади нас в стороне остались улица Машкова и Фурманный переулок, названный так, потому что здесь был извозчичий двор, а «фурман» в переводе с немецкого — извозчик. На этом же дворе стояли и пожарные повозки с трубами-насосами, почему переулок иногда называли Трубным.
Большой Харитоньевский переулок — одно из мест в Москве, связанных с жизнью Александра Пушкина. Церковь Харитона Исповедника — единственная в Москве во имя этого святого, по нему и назван переулок — была снесена в 1935 году. Некогда тут располагалась обширная дворцовая Огородная слобода — т. е. огороды, снабжавшие дворец свежими овощами и зеленью. С того времени сохранился Юсуповский дворец, известный как каменные палаты дьяка Алексея Волкова, предыдущего владельца (комплекс домов № 13–21), в которых ныне размещается Академия сельскохозяйственных наук. Несмотря на ряд перестроек, здания в целом сохранили облик XVII века, и многие декоративные украшения — частично подлинные, а частично повторяющие старые. Не поленитесь обойти главный дом (№ 21) — со двора он более изукрашен, нежели с улицы.
В 1727 г. Пётр II пожаловал дворец «за службу» князю Г. Д. Юсупову, потомку ногайских ханов. Этот подарок Юсуповы ценили и никому не передаривали и не продавали. Палаты оставались их собственностью почти двести лет, хотя во второй половине XIX века князья тут уже не жили, отдав помещения под работный дом.
Внук подполковника, Н. Б. Юсупов, был очень богатым и хорошо образованным человеком, это ему А. С. Пушкин посвятил стихотворение «К вельможе». Ему принадлежали великолепная библиотека, картинная галерея, собрание превосходных статуй и свой театр (он занимал дом № 24). В его дом съезжались не только вельможи, но и даровитые художники и учёные. Здесь часто давались балы, спектакли и устраивались музыкальные и литературные вечера.
Рядом с двором князя Б. Г. Юсупова, ближе к Садовому кольцу, стоял двор канцлера графа А. П. Бестужева-Рюмина. Напротив тесных старинных палат, на другой стороне переулка, располагался большой трёхэтажный каменный дом, тоже принадлежавший Юсуповым и возведённый специально для устройства праздников и приёма гостей. Возле него был разбит обширный регулярный парк в версальском стиле. Там часто гулял маленький Саша Пушкин, позже написавший:
… И часто я украдкой убегал
В великолепный мрак чужого сада,
Под свод искусственный порфирных скал.
Там нежила меня дерев прохлада;
(…)
Любил я светлых вод и листьев шум,
И белые в тени дерев кумиры,
И в ликах их печать недвижных дум…
Пушкины часто переезжали из дома дом, но переулок не покидали. Они жили то в доме Волковых (№ 2), то снимали флигель дома Юсуповых, то в доме графа Санти (№ 8) (в 1803–1807 гг.), то чуть поодаль, на углу Мальцева (ныне Малого Козловского) переулка в доме князя Ф. С. Одоевского (отца писателя).
В 1812 г. почти все деревянные дома сгорели. Сгорел и знаменитый Юсупов сад. А вот старинные палаты устояли перед безжалостным пламенем. После пожара всё вокруг застроили деревянными домами, один из них простоял очень долго, застав даже XX век (теперь на месте этого дома сквер). Это ветхое жилище людская молва прозвала «Ларинским домом», предполагая, что именно его имел в виду Пушкин, описывая приезд Татьяны Лариной в Москву:
…Вот уж по Тверской
Возок несётся чрез ухабы.
(…)
В сей утомительной прогулке
Проходит час-другой, и вот
У Харитонья в переулке
Возок пред домом у ворот
Остановился. К старой тётке,
Четвёртый год больной в чахотке,
Они приехали…
На самом же деле этот дом принадлежал Ершову, считающемуся автором сказки «Конёк-Горбунок». Почему «считающемуся»? Да не всё так просто с этой сказкой! Уж больно она походит на пушкинские, а сам Ершов впоследствии ни разу не написал хоть что-нибудь даже близко приближающегося к этому творению. Пушкин часто был сильно стеснён в средствах и вынужден был порой скрывать свои доходы от кредиторов. Изучив тексты и отношения двух поэтов, литературоведы выдвинули версию, что настоящим автором «Конька-Горбунка» является Александр Сергеевич, а Ершов был всего лишь подставным лицом, чьё имя использовали по договоренности, чтобы все гонорары не ушли на оплату долгов.
В этом же переулке находится усадьба Сухово-Кобылиных (дом № 17).
Имя Александра Васильевича Сухово-Кобылина известно и в связи с его замечательными комедиями, и из-за его причастности к громкому преступлению (убийству своей возлюбленной). Но те драматические события разыгрались в других домах, там, где писатель пребывал намного позже (об этом ещё будет сказано), а в этой усадьбе прошла его юность — и тоже не без инцидентов.
Учителем юного Александра и его сестры Елизаветы был молодой профессор Московского университета Николай Иванович Надеждин. Между ним и Елизаветой вспыхнул роман: она была в восторге от его образованности и эрудиции, он считал её самой талантливой своей ученицей. Однако между молодыми людьми стояло серьёзное препятствие: Елизавета была столбовой дворянкой, а Надеждин — сыном сельского священника. Сухово-Кобылины выступили категорически против этого брака. Елизавета даже пыталась бежать с любимым, но эта попытка провалилась, а её возмущённый брат вызвал Надеждина на дуэль. Надеждин отказался, заявив, что раз в силу своего недворянского происхождения недостоин стать мужем Елизаветы, то и стреляться с её братом ему не должно. Взбешённый таким ответом Сухово-Кобылин потребовал, чтобы Надеждин убирался вон из Москвы, грозя, что иначе пристрелит дерзкого поповича, даже если за то ему будет Сибирь. В сложившихся условиях Николай Иванович предпочёл уволиться и уехать в путешествие за границу.
Елизавету выдали замуж за французского графа Салиас-де-Турнемир. Как скоро выяснилось, знатность рода была его единственным достоинством. Супруги прожили вместе восемь лет, а потом за участие в дуэли граф был выслан из России. Уехал он один, оставив жену с тремя детьми «соломенной вдовой».
