Книга Легенды темной стороны Москвы, страница 84. Автор книги Матвей Гречко

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Легенды темной стороны Москвы»

Cтраница 84

После смерти мужа, в 1767 году, вдова Михаила Воронцова продала Коньково госпоже Зиновьевой, дочери известного русского кораблестроителя Наума Сенявина и супруге генерал-полицмейстера. Та прожила в нём всего шесть лет, но успела оставить по себе страшную память: жестокая и скорая на расправу помещица не слишком отличалась от своей соседки по имению знаменитой Салтычихи. В историю она вошла под прозвищем Наумиха. Была она хоть и злой, но не слишком рачительной хозяйкой: имение при ней пришло в упадок.

Братья Орловы, приходившиеся Наумихе племянниками, часто гостили у неё. В Москве любили Орловых: в 1771 году Григорий правильными мерами сумел остановить чуму, а Алексей разводил лучших в России рысаков. Даже когда Григорий лишился нежной привязанности императрицы, это не изменило отношения к нему москвичей. Но сам Григорий Григорьевич переживал охлаждение Екатерины Второй долго: несмотря на все свои измены, он действительно любил её. Потом к нему пришла новая любовь, шокирующая, а в глазах современного читателя даже преступная: предметом её стала тринадцатилетняя Катенька Зиновьева, дочка Наумихи. Это к ней он стремился в Коньково, её навещал, с ней гулял в дошедшем до нас регулярном парке. Когда Наумиха умерла, Григорий сделал предложение юной Кате. Та ответила согласием. Стали готовиться к свадьбе, и слухи об этом дошли до императрицы. Неизвестно, что она чувствовала — ревность или облегчение, но поступила Екатерина Вторая вот как: она выкупила уже изрядно запущенное Коньково у Кати Зиновьевой за довольно большую сумму. Таким образом, из небогатой девочки Катя сразу превратилась в хорошо обеспеченную и завидную невесту, и более богатство Орлова не влияло на её решение. Но свадьба всё же состоялась и привела всех в ужас: жених с невестой находились в близком родстве, да к тому же возраст новобрачной слишком уж нежный. И тут снова вмешалась Екатерина и признала новую семью своего бывшего любовника. Увы, счастье Орловых было недолгим: в 1781 году E. Н. Орлова-Зиновьева умерла от чахотки. Не перенеся этого, Григорий Орлов помешался, остаток дней он прожил в Нескучном под опекой брата.

Следующая станция метро — «Тёплый Стан». Здесь бок о бок располагалось несколько усадеб, самая знаменитая — печально знаменитая — Троицкое, она же посёлок Мосрентген: здесь располагается завод рентгеновской техники. Находится она сразу за МКАД, от «Тёплого Стана» туда ходят автобус и маршрутка.

Некогда владели этим селом бояре Шакловитые, а после казни Фёдора Шакловитого, предводителя стрелецкого войска, доверенного царевны Софьи Алексеевны и одного из главных участников бунта, имение отошло к главному дознатчику по делу Автоному Иванову. Тот был человеком крайне деятельным: возглавлял сразу три приказа, на свои средства создал драгунский полк, а на пустоши по обеим сторонам Калужской дороги поселил людей и соорудил постоялые дворы. Так возникла деревня Тёплый Стан. В соседнем селении Автоном Иванов построил каменную церковь во имя Живоначальной Троицы, и по храму деревня стала называться Троицким.

У Автонома был один сын Николай и три внучки, одну из них звали Дарьей. Вышла она за ротмистра Глеба Алексеевича Салтыкова и стала таким образом Дарьей Николаевной Салтыковой — Салтычихой.

Недолго пробыла Дарья замужем, но успела родить двоих сыновей. Она овдовела в двадцать шесть лет. Современные психологи говорят, что именно это несчастье пагубно повлияло на характер Дарьи Николаевны. Первое время после кончины мужа помещица вела себя как подобает вдове: растила детей, ездила на богомолье, жертвовала на храмы… То же продолжилось и потом, но с некоторыми добавлениями: Дарья принялась немилосердно мучить своих крепостных. Это не было редкостью для того времени: сечь крепостных по любому поводу и даже без оного — ради развлечения было в обычае у русских помещиков, но большинство их ограничивалось лишь поркой, не доводя дело до фатальных последствий. А Дарья стала убийцей, причём убийцей серийной. В распоряжении Салтычихи находилось около 600 крепостных крестьян, 138 из них были замучены насмерть. Среди жертв Салтыковой фигурировали преимущественно женщины.

Крепостные Салтыковой в период с 1756 по 1762 г. подали двадцать одну жалобу на свою госпожу, но ни разу делу не был дан ход. Все жалобы застревали в низших инстанциях, а Дарья откупалась от проверяющих, свидетели предпочитали молчать, молчал даже местный священник: ведь барыня охотно и много жертвовала на храм. Всех доносивших либо отправляли в ссылку, либо они погибали.

В 1762 году в Петербурге свершился государственный переворот: свергнув с престола и убив руками братьев Орловых своего глуповатого мужа, на престол взошла Екатерина Вторая. Короноваться по древней традиции она приехала в Москву. В ту пору новоиспечённая царица очень хотела показать себя истинной матерью народа. Двое беглых крепостных Савелий Мартынов и Ермолай Ильин сумели пробиться к государыне-матушке и подать жалобу лично ей. Они оба потеряли своих жён по вине Салтычихи и теперь умоляли матушку-императрицу не выдавать их помещице и прекратить бесчинства. Екатерина вняла их мольбам и назначила действительно независимое расследование, которое продлилось полтора года. Подозрительных смертей и таинственных исчезновений крепостных в поместье Салтычихи было вдоволь. Доказать точно удалось 38 убийств (36 женщин и двое мужчин), 26 посчитали доказанными не вполне.

Неоднократно к помещице поступали горничными молодые крепкие девушки и недели через две умирали. У Ермолая Ильина, конюха, донёсшего на свою хозяйку, погибли одна за другой три жены. Первой была Катерина Семёнова. Салтычихе показалось, что та не слишком чисто вымыла пол, барыня приказала сечь её батогами и плетьми до смерти. Судьба второй, Федосьи Артамоновой, была практически такой же, с разницей в два года. А через год истязательница убила и третью жену Ермолая, которую он жалел особенно сильно, так как та была тихой и очень красивой. На этот раз причина гнева оказалась неизвестной. По словам свидетелей, помещица набросилась на девушку и начала собственноручно избивать её сначала кулаками, потом скалкой, потом поленом, пока не забила насмерть.

Салтычиха любила вырывать своим жертвам волосы с корнем — она была столь сильна, что могла повыдергать буквально все волосы; она жгла им уши щипцами для завивки, а одну из несчастных приказала похоронить заживо.

В особую статью следователи вынесли обвинение в покушении на убийство дворянина Николая Андреевича Тютчева. Он был любовником Дарьи Салтыковой, но потом её бросил и женился на другой. Дважды Салтычиха изготавливала кустарные бомбы, желая подорвать новобрачных, но оба раза дело разлаживалось из-за того, что злобную помещицу предавали собственные крестьяне, не желавшие участвовать в убийстве «благородного».

Приговор Дарье Салтыковой вынесла сама Екатерина Вторая, назвавшая убийцу «уродом рода человеческого». Её лишили дворянства и всех привилегий и заперли в подвальной камере Ивановского монастыря на Кулишках, запретив какое бы то ни было общение с людьми и лишив даже света, только на время приема пищи ей выдавали крохотный огарок. После 11 лет такого заключения наказание было смягчено, и ещё 22 года Салтычиха провела в камере с окном. Покаяться она отказалась.

Ивановский монастырь сохранился (на углу Хохловского, Старосадского и Малого Ивановского переулков в пяти минутах от станции метро «Китай-город»), но камеры Салтычихи вы там не найдёте: все строения того времени сгорели в 1812 году. Потом обитель восстановила на свои деньги Елизавета Алексеевна Макарова-Зубачёва, дочь городского головы купца Мазурина.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация