Впервые на русском престоле оказалась женщина — святая равноапостольная княгиня Ольга. Народ дал ей прозвище Мудрой, Церковь — Святой. Родственница знаменитого Гостомысла
, она в полной мере обладала теми талантами государственного деятеля, которых так не хватало ее мужу. Бесконечное множество раз на все лады повторялась мифическая история ее мести древлянам, рассказывалось о поездке в Царьград и принятии там Православия, о хитроумном ответе на матримониальные притязания греческого императора
, о каменном тереме в Киеве… Но главное дело ее; жизни оказалось вынесено за скобки. Она удержала русское государство на краю пропасти. У врагов было все: армия, деньги, союзники, многовековой опыт политических интриг и зоологическая ненависть к «этим русским», вставшим на пути к мировому господству. У святой княгини Ольги — Божия помощь, острый ум и любовь к Родине.
За 20 лет правления она не воевала ни разу. Зато ее административно-налоговая реформа была вершиной государственного гения. Народ с любовью вспоминал о своей княгине и 150 лет спустя после ее кончины
. Устранив предпосылки для народного недовольства и сепаратизма, святая Ольга обратилась к внешнеполитической деятельности. В борьбе с иудейским государством естественными союзниками России были христианские империи — Германская и Византийская. Опираясь на их политическую и военную поддержку, киевской княгине удалось не просто сохранить русскую государственность, а накопить силы и подготовить страну к неизбежной схватке со смертельным врагом.
Когда в 964 г. Великим князем стал Святослав Игоревич
, все было готово к войне. В первый же год своего правления он лишил хазар власти над вятичами и, не возвращаясь в Киев, спустился с верховий Дона к Саркелу, где нанес сокрушительный удар каганату. Под белыми стенами саркелской крепости, на берегу Дона перестала существовать хазарская армия, а сам Саркел из символа иудейского владычества в Восточной Европе превратился в заштатный русский городок Белая Вежа, даже не имеющий собственного князя. Он был велик лишь до тех пор, пока контролировал Русь, но теперь Русь контролировала его.
Святослав не только лишил Хазарию всех завоеваний 939–940 гг., но и установил русский порядок на западных территориях самого каганата. Саркел и Тмутаракань стали опорными пунктами влияния Киева на степь и Кавказ.
Захват Тмутаракани перерезал важнейший для иудеев караванный путь с востока на запад. Каганат уже давно жил лишь за счет торговых спекуляций, но теперь поток золота в хазарскую казну иссяк. Без денег, без армии, испортившее отношения со всеми соседями, иудейское царство было обречено. Святослав увел свои дружины на запад, но в тяжело раненого хазарского хищника мертвой хваткой вцепились кочевники-гузы и хорезмийские мусульмане. В течение нескольких лет они терзали поверженного противника.
Последнее, на что оказались способны хазары, — послать в 968 г. печенегов на оставленный без охраны Киев. Рассчитывая, что с каганатом покончено, Святослав увел в Болгарию почти всех воинов. Если бы хазарам удалось одним молниеносным ударом уничтожить русскую столицу и захватить семью Святослава (мать — св. Ольгу и трех сыновей, среди которых и будущий св. князь Владимир, креститель Руси), они имели бы на руках неплохие козыри и смогли бы продолжить игру. Однако Бог судил иначе.
Вернувшись с запада, Святослав обрушился всей своей мощью на остатки каганата. Второй хазарский поход (969 г.) уничтожил главные города восточной Хазарии — Итиль и Семендер
и стер иудейское царство с политической карты мира.
Каганат погиб, но остались те, кто паразитировал в течение двухсот лет на его теле. Они расползлись в разные стороны из руин хазарских городов, как насекомые из продезинфицированной квартиры, и устроились по соседству, создав несколько родственных анклавов на Нижней Волге, Северном Кавказе, Таманском полуострове, в Крыму и в Приднепровье.
Когда-то в долине Терека зарождалось хазарское могущество, здесь находилась первая, древняя столица Хазарии — Семендер. Ее развалины до сих пор можно найти на берегу Терека, всего в нескольких километрах от станицы Шелковской
. После разгрома сюда бежали от Святослава касоги (они же — черкесы) и с ними немалое число хазарских иудеев. Часть их поселилась в дагестанских городах
, а часть так и осталась на территории современной Чечни. Когда в XVI веке Иоанн Грозный взял в жены черкесскую княжну Марию Темрюковну и русские войска пришли в Пятигорье защищать тестя московского государя, им пришлось столкнуться с потомками хазарских беглецов.
Это признавали и вожаки чеченских боевиков, когда говорили о длящейся более 500 лет войне с Россией. Но эта война в два раза старше. На знамени «независимой Ичкерии» изображен волк. Такой же волк был и на стягах основателей Хазарского каганата — ханов из рода Ашина. Среди самых известных чеченских сепаратистов достаточно людей с иудейской кровью: в их лице хазары тысячу лет спустя пытаются взять реванш под теми же знаменами.
Когда в августе 1999 г. «ичкерийцы» попытались аннексировать Дагестан, народы этой республики (а их около 70), дружно дали отпор захватчикам. Лишь одно племя встретило чеченских бандитов с распростертыми объятиями и воевало плечом к плечу вместе с ними. Те же люди пытались совершить в Дагестане государственный переворот, устраивали взрывы в Махачкале и в Буйнакске в то время, пока остальные дагестанцы помогали России справиться с интервентами. Это были дагестанские «ваххабиты» — такие же потомки хазар, как и их чеченские соратники.
Когда потрепанные русской армией и дагестанскими ополченцами бандиты нуждались в лечении и отдыхе, их радушно встречали в Крыму. И это понятно, так как сюда десять веков назад хазарских иудеев бежало не меньше, чем на Северный Кавказ. Нам они известны как крымские «татары» — караимы. Почему-то принято считать их мусульманами. Однако караимы — лишь иное название иудейской секты ананитов (от Анана бен Давида, одного из вождей вавилонских евреев, основавшего эту секту во второй половине VIII века). Слово «караим» переводится как «человек Писания» — последователи Анана ставили Писание, Тору, выше Талмуда, в отличие от «раббонитов», людей Талмуда
. Но эти различия не мешали двум сектам люто ненавидеть «необрезанных» и пронести эту ненависть сквозь тысячелетия.
В 1096 г. эпарх (демократически выбранный горожанами мэр) г. Херсонеса Таврического, хазарский еврей, крестившийся лишь для того, чтобы занять в греческом городе эту высокую должность, купил у печенегов пятьдесят русских пленников-христиан и стал принуждать их отречься от православной веры. Один из них, монах Киево-Печерского монастыря, св. Евстратий Постник, укреплял в несчастных верность Христу. Всех пленников иудей уморил голодом, а самого св. Евстратия на Пасху распял, как когда-то его предки распяли Господа
. Впоследствии, на протяжении столетий, «крымские татары» поступали так с сотнями православных пленников.
